Код Бытия - Кейз Джон - Страница 19
- Предыдущая
- 19/114
- Следующая
– Ради меня? Да это же двойное убийство!
– Для вашего сведения: на нас висит пятьдесят семь нераскрытых убийств, а я бросаю все силы на одно из них, которое вдобавок уже практически раскрыто. Опять же для вашего сведения: сегодня утром я потолковал с доктором Хузи, и тот сказал мне, что дела у нашего Доу обстоят очень скверно. Легкие – ни к черту. Таким образом, интересующее вас дело в любой момент может разрешиться само собой.
– Вы хотите сказать, если он умрет, дело будет решено?!
– Именно это я и хочу сказать. Если экспертиза все подтвердит, преступление будет считаться раскрытым. В том случае, если отпечатки его пальцев совпадают со следами на ноже, а анализ ДНК оказывается положительным – одним словом, если мы доказываем, что подозреваемый «А» совершил преступление «X», – детектив развел руки в стороны, – дело считается раскрытым. Если подозреваемый «А» умирает, это уже ничего не меняет.
– Но мы не знаем его мотивов, – выдохнул Ласситер.
Риордан сжал и разжал кулаки, помолчал немного и ответил:
– Мотивы, мотивы… А если никакого мотива вообще не существовало? Что, если Доу посоветовал сделать это таракан? Или он, поймав кайф, решил, что прирезать вашу сестру – отличная идея?
– Если, конечно, наплевать на то, что все выглядит совсем иначе.
– Да, – согласился Риордан, – совсем иначе. Во всяком случае, с подобными документами. – Помолчав, он продолжил: – Проблема в том, что пока Джон Доу еще скрипит, я обязан копать дальше, и очень надеюсь, что вы не станете ускользать в сторону, как только речь заходит о вашей сестре.
– Вы правы, прошу прощения.
Риордан, казалось, был умиротворен. Выдавив подобие улыбки, он сказал:
– Итак, расскажите мне о ней.
Ласситер пожал плечами. Он неожиданно почувствовал усталость.
– Она регулярно слушала «Компаньон прерий».
– Что это? – встрепенулся Риордан.
– Радиошоу из Миннесоты. – Риордан поднял на него глаза. – Я хочу сказать, что мне действительно нечего рассказывать. Моя сестра вела самый заурядный образ жизни. Она была режиссером в НПР. Работала очень много. Все ее жизненные интересы вращались вокруг работы и ребенка. Ее, с позволения сказать, общественная жизнь ограничивалась участием в совместных благотворительных ужинах в пользу детского сада и посещением Сообщества одиноких матерей в унитарной церкви. Большую часть времени она проводила дома. Врагов не имела.
– Простите, но откуда вам это известно?
Ласситер задумался. Он не верил, что Кэти имеет от него секреты, но полной уверенности у него не было.
– Мы дружили. Когда родители умерли, Кэти исполнилось двадцать, а мне – пятнадцать.
– О да, конгрессмен. Я помню. Самолет разбился.
– Вертолет.
– Трагедия, – безучастно бросил Риордан и продолжил: – Так вот, значит, откуда у вашей сестры деньги. А я-то удивлялся, как она приобрела такой классный дом.
– Папаша ухитрился потратить почти все состояние матери, но каждый из нас все же получил по паре сотен тысяч долларов. Кэти была очень бережливой. Удачно инвестировала деньги. Когда появился Брэндон, она продала дом в городе и перебралась в пригород.
– Кому она оставила деньги? Скажите, если можете. Мы пока этим не занимались.
Ласситер был душеприказчиком Кэти, Риордан знал об этом или догадывался. Покачав головой, Джо сказал:
– Я мог бы показать вам завещание, но там ничего интересного нет. Она все оставила Брэндону, а в том случае, если он умрет раньше или они умрут одновременно, все уйдет на благотворительные цели.
– Какие именно? – делая заметки в блокноте, спросил Риордан.
– В детский садик «Вэлли-драйв» и в «Свит Бриэр», это ее колледж. Да, и в «Гринпис» тоже.
– Вам ничего?
– Только личные вещи и семейные фотографии. Все погибло в огне.
Риордан выглядел разочарованным.
– А как насчет мужчин? В ее жизни был парень?
– Последние два года – не было.
– А как же ребенок? Она получала алименты?
– Нет.
– Почему?
– Потому что отца нет.
– Как это? – Риордан изумленно заморгал. – Он умер?
– Нет.
Риордан не удержался и прыснул.
– Поведайте мне, как получилось дитя, и можете идти.
– Кэти сказала, что ее время проходит. А поскольку в ее жизни нет никакого мужчины, то таковой ей просто не нужен.
На самом деле Кэти выразилась более откровенно. О намерении стать матерью она сообщила Джо в свой тридцать седьмой день рождения. Он пригласил ее на ужин в «Маленький Вашингтон», заказал комнаты на ночь, и они здорово выпили. Как правило, Кэти много не пила, но в тот вечер после бокала хереса, бутылки «Дом Периньона» и пары рюмок арманьяка воздействие алкоголя было налицо. Сидя напротив Джо, Кэти с хитрой улыбкой вилкой размазывала по тарелке остатки малинового сиропа. Неожиданно она вскинула голову и посмотрела Джо прямо в глаза. А затем, допив ликер и отставив рюмку, решительно произнесла:
– На какое-то время с этим покончено.
– Очередная кампания оздоровления?
– В некотором роде.
С задумчивым видом она начала водить пальцем по краю бокала. Когда стекло неожиданно издало довольно резкий звенящий звук, Кэти отдернула руку и, заливаясь краской, выдавила:
– А что, если я тебе скажу, что собираюсь завести ребенка?
Джо не знал, что ответить. Ему не хотелось говорить о ее прошлых неудачных попытках забеременеть, хотя она и Мюррей «очень старались». Еще в молодости стремление похудеть (она сбросила вес до семидесяти фунтов) привело к анорексии и, по утверждению докторов, к «перманентному повреждению репродуктивных органов».
– Кто же должен стать счастливым отцом? И почему половина членов альянса об этом ничего не знает?
Кэти облизала кончик вилки и с сияющими глазами сказала:
– Никакого отца не будет.
– В таком случае твой план страдает серьезным изъяном.
Кэти хихикнула и продолжила:
– Вообще-то проблемы трахнуться нет. Но чтобы в наше время без предохранительных средств? Неслыханно! Да еще подгадать нужный срок? К тому же парень наверняка начнет липнуть, требовать совместной опеки над ребенком, может быть, даже пожелает жить под одной крышей. Поверь, мужчина будет мне только мешать. Однако, к счастью, есть и другие, гораздо более эффективные способы.
– Позволь! Уж не хочешь ли ты сказать, что…
– Угу, – кивнула Кэти. – Я пойду туда завтра. Это будет предварительный разговор – консультация о предстоящей процедуре, – с улыбкой закончила она.
В тот момент Ласситер не разделял восторга сестры по поводу предстоящего материнства, хотя и пытался этого не показывать. Кэти была слишком нетерпелива и чересчур эгоистична. Он просто не мог представить ее в роли матери. Но сестра оказалась права. Извечный инстинкт материнства победил. Четыре года дорогостоящих операций и сплошных разочарований в конечном итоге дали результат. Материнство преобразило Кэти, избавив от присущего ей с юных лет воинственного эгоизма. Ласситер полагал, что эта трансформация была не следствием беззаветной любви Брэндона к матери, а тем, что Кэти сама впервые в жизни полюбила по-настоящему. Она влюбилась в своего сына.
Сидящий напротив него детектив покраснел. Он был шокирован.
– Ваша сестра отправилась в… одно из этих заведений? В клинику? И ей произвели… как это… искусственное осеменение?
Неодобрение проявлялось не только в его тоне, но даже в повороте головы. Воровато оглянувшись, он склонился к Ласситеру и прошептал:
– Если мы потеряем бдительность, бабы возьмут власть. Вот вы улыбаетесь, а я вполне серьезно. Скоро мы все превратимся в пчелок для траханья. – Заметив недоумение на физиономии Ласситера, детектив пояснил: – В трутней. Пчелы не могут без них обойтись, но смотрите, что получается. Наступает зима, и этих бедняг вышвыривают из ульев с голой задницей на мороз. – Риордан кивнул, соглашаясь с собственными мыслями, и продолжил: – И такая же участь может постигнуть человеческую расу. – Внезапно на широком лице детектива появилось смущенное выражение, и, бросив встревоженный взгляд на Ласситера, он пробормотал: – Поверьте, я не хотел обидеть вашу сестру. – Тяжело вздохнув, он устало поднялся и, отодвинув в сторону стул, протянул руку. – Спасибо, что пришли.
- Предыдущая
- 19/114
- Следующая
