На краю могилы - Фрост Джанин - Страница 38

• Предыдущая
• 38/63
• Следующая

Кости даже не моргнул:

— Оставь Тэйта еще на недельку, а потом можешь его отсылать, у тебя появится замена.

Дон снова повернулся ко мне:

— Теперь можете идти, Кэт. С остальным я сам справлюсь.

Хоть все было сделано и ради благих целей, я жалела Тэйта, зная, как мучительно покидать человека, которого любишь. Я лишь надеялась, что вдали от меня он полюбит кого-то другого. Может быть, расставание поможет ему понять, что есть много прекрасных женщин, кроме меня, и научит не стремиться к далекой дели.

— Будь ты проклят! — проворчал Тэйт, глядя на Кости.

— Я надеюсь… — Нужные слова никак не приходили на ум. — Береги себя, Тэйт, — пробормотала я, выходя из кабинета в сопровождении Кости.

Мы задержались на базе — это была идея Кости, а не моя. Пока он разыскивал Хуана, я прошла в свой кабинет. Через пятнадцать минут они оба присоединились ко мне. Хуан был бледен и сильно взволнован.

— Что случилось, приятель? — спросила я его.

Хуан окинул взглядом мой кабинет:

— Кости, aqui? Ahora?

Кости закрыл за собой дверь.

— Si, — невозмутимо ответил он. — Listos?

Глаза Хуана на мгновение встретились с моими, затем он кивнул:

— Si.

Я еще не закончила переводить их диалог, как вдруг Кости схватил Хуана и вонзил ему в шею клыки. Что за дьявольщина? Потом до меня дошел смысл их разговора. «Кости, здесь? Сейчас?» — «Да. Готов?» — «Да».

О боже, значит, Хуан станет заменой, которую Кости обещал Дону! Да уж, он не тратит зря время.

У Хуана подогнулись колени и закрылись глаза. Вскоре он потерял сознание от шока, вызванного огромной потерей крови. Кости придерживал его тело и продолжал пить. С лица Хуана исчезли последние краски, зато щеки Кости вспыхнули румянцем, можно сказать покраснели. Если бы я сейчас к ним прикоснулась, ощутила бы тепло. Высокая температура продержится до тех пор, пока Хуан в свою очередь не напьется крови Кости.

Пульс Хуана резко замедлился. В первый момент после укуса его сердце выбивало тревожное стаккато, а теперь слышались отдельные гулкие удары, промежутки между которыми увеличивались.

Через минуту Кости поднял голову:

— Котенок, дай мне нож для разрезания бумаги.

Мне понадобилось не меньше секунды, чтобы стряхнуть оцепенение, вызванное смертью друга. Затем я протянула Кости требуемый предмет. Он рассек себе шею, и переполнявшая вены кровь брызнула фонтаном. Кости направил ее в безвольно приоткрытый рот Хуана.

В кабинет вошел Дэйв — на его лице застыло странное выражение. Тонкие пурпурные струйки по-прежнему сочились в неподвижный рот Хуана. Воздух наэлектризовался, словно поблизости бушевала сильная гроза. Кости, не отводя, костяного ножа от раны, прижал губы Хуана к своей шее. Наконец они дрогнули. Затем Хуан бессознательным движением приник к открытой ране. Нож для бумаги упал на пол, и Хуан впился в шею Кости Подчиняясь новому инстинкту, он прижимался все сильнее и начал рвать бледную кожу зубами.

Некоторое время Хуан продолжал терзать шею Кости и жадно глотать его кровь. Кости, сжав губы в тонкую линию, придерживал его и наблюдал, как бесповоротно измененная кровь возвращается к своему владельцу. Наконец он оторвал от себя Хуана, повалил на пол и прижал обеими руками. Хуан забился, отчаянно пытаясь вывернуться, и алчно щелкнул зубами, уже заметно похожими на клыки.

— Нет, дружище, пока с тебя хватит, — проворчал Кости.

Дэйв шагнул ко мне и встал на пути нового существа, охваченного слепой и неутолимой жаждой крови.

Хуан яростно бился целую минуту, потом задрожал всем телом и бессильно обмяк. Затихли последние удары его сердца.

Кости со стоном откатился от тела: создание нового вампира истощало его силы, не говоря уж о том, что он лишался большого количества крови.

— Тебе надо подкрепиться, — заметила я и попыталась протиснуться мимо Дэйва, чтобы принести несколько пластиковых пакетов из нашего банка крови.

— Нет.

В мгновение ока Кости был на ногах.

— Просто… оставайся здесь, Котенок.

Я все поняла: в прошлый раз во время такойже операции я ушла «ненадолго», а потом меня пытали и чуть не убили.

— Я сам принесу, — предложил Дэйв, видимо тоже вспомнив о случившемся.

— И ты останься, — сказал Кости: — Побудь здесь на тот невероятный случай, если наш друг очнется и нацелится на ее горло. Тогда мне не надо будет его убивать. Позвони Джэну, пусть он принесет крови.

Господи, вечно он перестраховывается! Шанс, что Хуан очнется так скоро да еще одолеет Кости, был равен нулю, но я не стала спорить. Дэйв позвонил по телефону. У него не возникло возражений, значит, и Дэйв подвержен паранойе.

— Почему бы нам просто не поместить его внизу, в безопасной камере? Она построена специально для таких случаев.

— Потому что, Котенок… — Кости перенес безжизненное тело Хуана на кушетку, — мы сейчас уедем и заберем его с собой.

Остались позади головокружительный полет-прыжок с базы до автостоянки и несколько часов утомительной езды. Теперь до нашего дома — рукой подать, несколько поворотов по извилистой дороге в предгорьях Голубого хребта.

— Где мы разместим Хуана?

Он находился в третьей машине от нас, но я услышала вой, быстро сменившийся бульканьем крови из медицинских пакетов. Он только что очнулся. Вместе с Хуаном в машине ехали пятеро вампиров, трое из них были мастерами. Нет, по дороге он никуда не денется.

— В подвале! — ответил Кости. — Там крепкие стены и замки, а Тик-Ток, Дэйв и Раттлер по очереди будут за ним присматривать. Через неделю он станет самим собой.

До тех пор Хуан представлял опасность для каждого, в ком бился пульс.

— У нас не хватит на всех места.

— Три дивана раскладываются в кровати, кому этого не хватит — обойдутся одеялами на полу. Поверь, каждому из нас приходилось жить в гораздо худших условиях.

— Это ведь наши проблемы и наш дом. Было бы справедливо самим устроиться на полу, — заметила я.

Кости фыркнул:

— В моем собственном доме, да еще на Рождество? Нет, так не пойдет.

Действительно, уже два часа ночи, значит, наступило Рождество. Это был не самый романтичный и тихий вечер. Плевать! Главное — мы снова вместе.

Я наклонилась и поцеловала его в шею, пощекотав дыханием ухо.

— Счастливого Рождества, — прошептала я.

Кости остановил машину и не дал мне отстраниться, обнял рукой за шею, медленно поцеловал в губы, так что моя голова запрокинулась, и я пожалела, что мы не вдвоем.

Джэн прервал поцелуй, постучав в боковое окошко.

— Если нам придется ждать на холоде, пока вы будете миловаться в машине, я лучше отправлюсь к себе домой.

Я приготовила резкий ответ, но подошла моя мать:

— Хорошо, что хоть кто-то это сказал!

Ироничность ситуации развеяла мой гнев, и я засмеялась. Мама согласилась с вампиром, породившим Макса? Теперь я верю в рождественские чудеса!

— Извини, Джэн, но разве я должен спрашивать твоего разрешения, чтобы поцеловать жену? — возмутился Кости.

— Идиот.

— Мерзавец.

Оскорбление Джэна сопровождалось насмешливой улыбкой.

Кости, ничуть не обидевшись, вышел из машины и взял его за плечи:

— Я очень рад, что ты с нами.

— Знаешь почему? — Джэн скромно улыбнулся. — Потому что ты наконец-то попросил у меня помощи. Мы знакомы не одно столетие, но ты никогда этого не делал. Поэтому я и встал на твою сторону, несмотря на то, что ты законченный мерзавец.

С первой нашей встречи я не могла понять, почему Кости терпит Джэна, но этот разговор многое объяснял.

— Ты мог просто уйти, Джэн. Как сделал это двести пятьдесят лет назад, когда меня упрятали в колонию. Я не поблагодарил тебя раньше. Спасибо, Джэн, за то, что превратил меня в вампира. Я в неоплатном долгу перед тобой.

В глазах Джэна вспыхнула буря эмоций, но он быстро справился с собой и изогнул желтоватую бровь:

• Предыдущая
• 38/63
• Следующая