В лесной чаще - Френч Тана - Страница 22
- Предыдущая
- 22/111
- Следующая
Я стоял и ждал, дрожа в струе холодного воздуха от окна. Через несколько минут в углу сдвинулось какое-то черное пятно, отделилось от тени и шагнуло на траву: это был крупный лис, тощий и подвижный, обросший редкой летней шерстью. Он закинул голову и взвыл, и на мгновение мне почудилось, будто я чувствую его звериный запах. Лис побежал по траве и исчез за главными воротами, с кошачьей ловкостью пробравшись среди прутьев. Его вопли затихали, растворясь в темноте.
Полусонный и ошарашенный, с еще бродившим в крови адреналином, я чувствовал мерзкий вкус во рту, и мне захотелось чего-нибудь холодного и сладкого. Я двинулся в кухню, чтобы поискать сок. У Хизер часто возникают проблемы со сном, и в этот момент я почти надеялся, что она тоже встанет и начнет жаловаться на все подряд, но полоска под ее дверью не светилась. Я налил себе ее апельсинового сока и долго стоял перед открытым холодильником, прижав к виску стакан и медленно покачиваясь в тусклом свете лампы.
Утром шел проливной дождь. Я послал Кэсси сообщение, пообещав подкинуть до работы, — ее машина не переносила сырой погоды. Как только я забибикал у ее дома, Кэсси выскочила на улицу в плаще с капюшоном и большим термосом в руках.
— Слава Богу, он начался не вчера, — выдохнула она. — Иначе прощай улики.
— Взгляни, — сказал я, протянув ей документы, касавшиеся Девлина.
Скрестив ноги, Кэсси села на переднее сиденье и стала читать, время от времени передавая мне термос с кофе.
— Ты их помнишь? — спросила она.
— Смутно. Конечно, у нас маленький городок и я не мог их не заметить. Они были для нас теми, кого называют «трудными подростками».
— Ты считал их опасными?
Я раздумывал об этом, пока мы медленно тащились по Нортумберленд-роуд.
— Смотря что ты имеешь в виду. Мы их побаивались, но скорее из-за репутации, чем из-за каких-то поступков. Насколько я помню, на самом деле они относились к нам терпимо: да и что они могли иметь против Питера и Джеми.
— А где были девушки? Их допросили?
— Какие девушки?
Кэсси заглянула в показания миссис Фицджералд.
— Тут написано «миловались». Уверена, дело не обошлось без девушек.
Разумеется, она права. Я не очень ясно представлял смысл данного слова, но если бы Джонатан Девлин и его друзья занимались чем-нибудь таким друг с другом, мы бы наверняка об этом знали.
— В деле их нет, — проговорил я.
— А ты что-нибудь о них помнишь?
Мы все еще ползли по Нортумберленд-роуд. Дождь плотно струился по стеклам, и казалось, что мы плывем под водой. В старину Дублин строился для пешеходов и повозок, а не для машин; в нем полно узкий кривых улочек, где заторы длятся с семи утра до восьми вечера, а когда погода портится, город превращается в одну гигантскую пробку. Надо было оставить записку Сэму.
— Вроде да, — ответил я, помолчав. Это были скорее ощущения, чем воспоминания: лимонные леденцы, запах цветочных духов, ямочки на щеках. Металлика и Сандра сидят по деревом… — Одну из них звали Сандра.
Когда я назвал имя, внутри меня что-то дрогнуло, отозвавшись привкусом не то страха, не то стыда, но я не мог вспомнить почему.
Сандра… Круглое личико и пышная фигурка, вечные смешки и юбки-дудочки, задиравшиеся, когда она перелезала через стену. Ей было лет семнадцать-восемнадцать, и нам она казалась очень опытной и взрослой. Сандра угощала нас конфетами из бумажного пакетика. Иногда рядом с ней была другая девушка, высокая, с большими зубами и огромными сережками, — может, Клэр? Или Кьяра? Сандра показала Джеми, как наносить тушь с помощью маленького зеркальца в форме сердца. Джеми моргала, будто с глазами что-то случилось. «Ты хорошо выглядишь», — сказал Питер. Но Джеми решила, что ей это не нравится. Она умылась в реке и футболкой оттерла вокруг глаз черные круги, придававшие ей сходство с пандой.
— Зеленый свет, — заметила Кэсси.
Я резко тронулся с места.
Мы остановились у киоска с газетами, и Кэсси купила несколько штук. Кэтлин Девлин была на первых полосах, и почти везде речь шла о строительстве шоссе: «Убита дочь лидера группы протестующих в Нокнари» — все в таком роде. Высокая репортерша из таблоида, чья статья вышла под заголовком «Жертва новой автострады», что было уже на грани клеветы, намекала на культ друидов. Наверное, выжидала, куда подует ветер. Я надеялся, что О'Келли справится со своей задачей. Слава Богу, никто не упоминал Питера и Джеми, но я знал, что это лишь вопрос времени.
Мы сдали дело Маклохлана, над которым работали (два богатых сопляка-подростка забили до смерти своего сверстника, когда тот попытался без очереди поймать такси), Квигли и его новому напарнику Маккену и отправились искать свободную комнату. Помещений, где можно устроить оперативный штаб, обычно не хватает, но у нас не возникло проблем: дети всегда на первом месте.
Появился Сэм, тоже застрявший в пробке (у него свой дом в Уэстмите, в двух часах езды от города; все, что ближе, слишком дорого), и мы быстро ввели его в курс дела, посвятив в подробности, включая старую заколку. Потом мы принялись за устройство штаба.
— Боже милостивый, — вздохнул Сэм, когда мы закончили. — Только не говорите мне, что ее убили родители.
У каждого детектива есть свой вид преступления, на котором не срабатывают его обычные меры внутренней защиты. Оно может поставить его на грань срыва. Например мало кто знал, что Кэсси доводили до кошмаров изнасилования; я, не проявляя большой оригинальности, плохо переносил смерть детей; у Сэма, судя по всему, бегали мурашки от семейных убийств. В общем, дело обещало веселенькие перспективы.
— Мы ничего не знаем, — пробормотала Кэсси, зажав во рту колпачок от маркера — она чертила на доске хронологию последнего дня Кэти Девлин. — Когда придут данные от Купера, что-нибудь прояснится, но пока можно думать все, что угодно.
— Тебе не придется заниматься родителями, Сэм, — заметил я, пришпиливая к другой стороне доски фотографии с места преступления. — Мы хотим, чтобы ты проверил версию с шоссе — отследил телефонные звонки Девлинам, выяснил, кто владеет землей на месте стройки и кровно заинтересован в строительстве дороги.
— Это из-за моего дяди? — поинтересовался Сэм. Он отличался любовью к прямоте — свойство, странное для детектива.
Кэсси выплюнула колпачок и обернулась к нему.
— Да. С этим не возникнет проблем?
Мы понимали, что означает ее вопрос. Ирландские политики — крайне замкнутая, тесная, почти кровосмесительная каста, в которой плохо разбираются даже многие ее участники. На посторонний взгляд, между двумя основными партиями нет никакой разницы, по большинству вопросов они занимают абсолютно одинаковые позиции, и все-таки люди являются яростными приверженцами той или иной в зависимости от того, на какой стороне их прадеды сражались во время Гражданской войны, или просто потому, что их отец ведет бизнес с местным кандидатом и считает его хорошим парнем. Коррупция принимается как должное и чуть ли не приветствуется. Партизанская борьба времен колонизации вошла в нашу кровь и плоть, а уклонение от уплаты налогов и закулисные сделки считаются проявлением того же повстанческого духа, что кража лошадей или мешков с картофелем у англичан.
Львиная доля коррупции приходится на то, что ирландцы ценят больше всего: землю. Владельцы недвижимости издавна дружат с политиками, и ни одна сделка не обходится без коричневых конвертов, сложной перекройки земельных участков и банковских операций через офшорные счета. Было бы настоящим чудом, если бы строительство дороги в Нокнари обошлось без некоторых «дружеских услуг». В таком случае Редмонд О'Нил вряд ли мог бы о них не знать и уж тем более не стал бы сообщать полиции.
— Нет, — быстро и твердо ответил Сэм. — Никаких проблем.
Вид у нас с Кэсси был скептический, поэтому он посмотрел на нас и рассмеялся.
— Послушайте, ребята, я знаю его всю жизнь. После приезда в Дублин я два года жил у них дома. Мой дядя — сама честность. Он сделает все, чтобы нам помочь.
- Предыдущая
- 22/111
- Следующая
