Последний герцог - Кейн Андреа - Страница 4

• Предыдущая
• 4/51
• Следующая

— Да. А теперь скажите, миледи, вы всегда так пугливы? Дафна потупила взор.

— Позвольте спросить, ухаживает ли за вами какой-нибудь молодой джентльмен?

— Нет.

— Но почему?

— Не знаю, мистер Торнтон, — ответила она бесхитростно. — Наверное, никто не нашел меня достаточно привлекательной.

Если бы не грусть, прозвучавшая в ответе, Пирс непременно принял бы его за откровенное кокетство.

— Вы действительно верите в это? Не может быть!

— Есть и другие причины.

— Какие же?

Еще один взгляд в сторону Трэгмора и тяжелый вздох.

— Достаточно будет сказать, что я занята другими делами.

— Настолько важными, чтобы забыть о себе?

— Я полностью довольна своей жизнью, мистер Торнтон. Благодарю вас за участие.

Искорки страха, непрерывно мелькавшие на лице Дафны, только увеличивали ненависть Пирса к Трэгмору. С видимым усилием он сохранил внешнее спокойствие, откинувшись на спинку кресла. Его взгляд неожиданно остановился на изящной нитке жемчуга, украшавшей шею Дафны.

Интересно, откуда у Трэгмора деньги на такие украшения? Ведь он весь в долгах.

В этот момент Трэгмор резко встал. Остальные последовали его примеру. Лицо Трэгмора светилось удовольствием: он крупно выиграл в последнем заезде.

— А теперь мы должны покинуть вас, — резко бросил Трэгмор.

— Одну минуточку. — Пирс повернулся к маркизе: — На тот случай, если мы не увидимся, позвольте мне поблагодарить вас за милое гостеприимство.

— Вы очень любезны, сэр.

— Леди Дафна, — Пирс поклонился, — сегодня вы были самым симпатичным и достаточно проницательным игроком.

— Всего хорошего, мистер Торнтон. — Улыбка Дафны была искренней, как у ребенка.

Шагая рядом с Трэгмором, Пирс едва дождался того момента, когда они удалятся на достаточное расстояние и дамы их не услышат.

— Ваша удача в последнем заезде оказалась как нельзя кстати. Вам не стоит трудиться забирать выигрыш — он принадлежит мне.

— Как?! — Маркиз замер на месте. — Разве вы уже забыли, Трэгмор? Ваши расписки у меня.

— Ты, ничтожное отродье грязной…

— Осторожнее! — остановил его Пирс, — А то мне придет в голову спросить человека, находящегося одной ногой в долговой яме, на какие деньги он купил дочери такое дорогое ожерелье.

— Это всего лишь дешевая подделка.

— Напротив, жемчужины настоящие и очень ценные. Если бы леди Дафна имела хоть одну общую черту с вами, Трэгмор, я бы, ни секунды не размышляя, сорвал жемчуг и присоединил к выигрышу. К счастью, даже я имею сердце, поэтому можете считать ожерелье моим подарком вашей семье. Удивлены? Право, не стоит. А вот это я возьму. — Пирс вынул выигрышный билет из рук растерянного маркиза. — Мой поверенный завтра зайдет к вам договориться о встрече. Надеюсь, вы не откажете ему. — Он язвительно улыбнулся. — Если не хотите, чтобы весь мир узнал, что вы полный банкрот… Наслаждайтесь комфортом, Трэгмор, пока можете.

Медленно всходило солнце, и в церкви царил полумрак, когда одинокая фигурка проскользнула в дверь.

— Викарий, это я.

Слова отдались гулким эхом в пустой церкви и были обращены к священнику Алфреду Чамберсу. Водрузив на нос очки, он вздохнул и покачал головой, как только увидел юную девушку, спешившую к нему по проходу.

— Да, я вижу, — проворчал он. — Дафна, дорогая, думаю, и жаворонок еще не запел свою песню. Сколько раз я говорил тебе, что ходить по улицам поселка в такое время небезопасно.

n Бессчетное количество раз. — Дафна подошла к викарию, поставила корзину, пошарила в складках пальто и вдруг ловко извлекла оттуда шестидюймовый нож. — Но вам не стоит беспокоиться. Видите, я надежно защищена — Очень удобно. А теперь скажи мне правду, дитя мое, как часто ты пускала в ход это грозное оружие?

— Ни разу. Только тот, -кто ходит ночью по улицам, знает, насколько они на самом деле безопасны. — Дафна спрятала нож. — Сегодня ночью я не сомкнула глаз; Посмотрите-ка, что я принесла.

Она опустилась на колени перед корзиной и начала бережно извлекать из нее свои сокровища.

— Миссис Фрэйм приготовила изрядный кусок баранины прошлым вечером. Никто не смог бы съесть все это даже папа. Я принесла все, что осталось. Здесь хватит на добрый десяток порций. Еще мне удалось унести два куска мясного пирога с кухни. Не думаю, что миссис Фрэйм видела меня, но даже если и видела, она никому не скажет. — Дафна бережно отодвинула еду в сторону. — А теперь самое лучшее.

Она извлекла тщательно сложенную одежду: брюки, рубашки, платья и фартуки разных размеров и расцветки.

— Ну а это ты где достала? — спросил викарий озадаченно, притронувшись к ситцевому платью так, словно оно было из золота.

— Это я сшила сама. Мама заказала ткань в городе, чтобы служанки смогли сшить себе и слугам новую форму. Ткань прислали, когда папа был в городе по делам. — Дафна заговорщически улыбнулась викарию. — Мама убеждена в том, что заказ сделан с некоторым избытком.

— Да благословит Бог, — пробормотал Чамберс голосом, дрожавшим от волнения, — Элизабет и тебя за заботы.

— Это не заботы, а благодеяние. Зато представьте, ваше преподобие, сколько детей мы сможем порадовать. Да, кстати, лошадям шьют новые попоны. Старые попоны выглядят вполне прилично, из них можно наделать шалей, чтобы защитить детей зимой от холода. Я еще не придумала, где достать теплую обувь для них, но надеюсь, что…

— Умоляю тебя, будь осторожна, моя девочка, ведь если отец узнает…

— Не узнает.

— Но если все же узнает, ведь ты понимаешь, ято его гневу не будет предела.

— Я не могу позволить себе даже думать об этом. Мы понимаем… Мы хорошо понимаем, чем это нам грозит, но ведь надо же что-то делать, викарий.

— Подснежник. — Это прозвище он дал Дафне еще в раннем детстве, привязавшись к ней, как к собственному ребенку. — Твоя мать провела двадцать один год в непрерывном страхе. Я помню ее, когда она была еще прелестной жизнерадостной девушкой, но сейчас… Боюсь, ее силы на исходе.

— Вы думаете, я этого не понимаю? — ответила Дафна очень решительно. — Если папа узнает о том, что мы… делали, я буду отрицать, что мама вообще знала об этом. Отвечать за все буду только я.

— Одному Богу известно, что Хардвик может натворить.

— Он может только избить меня, но моей душе ничто не грозит.

— Я сделаю все, что смогу. Я могу помешать…

— Нет. Он мой отец. По закону вы не имеете права вмешиваться в его дела. Пожалуйста, не связывайтесь с ним, вы очень нужны .нашему поселку. — Дафна начала торопливо упаковывать корзину. — Солнце всходит. Пора идти в школу.

— Хорошо, идем, мой милый Подснежник. По крайней мере, ты сможешь увидеть радостные лица детей. Я буду молить Бога о том, чтобы на твоем пути не встретилось мошенника, который мог бы сломать твою жизнь. Пусть тебе во всем сопутствует удача. — Загадочная улыбка пробежала по губам Дафны. — Могу я поинтересоваться, что в этом смешного? Я не нахожу места от беспокойства, а тебя это веселит?

— Нет, конечно, нет. Я улыбнулась потому, что вы произнесли слово «удача». Это напомнило мне кое о чем, точнее, кое о ком.

— Ты вспомнила о каком-то джентльмене?

— Да, об одном очень милом человеке, но он не принадлежит к знати.

— И где же тебе удалось его встретить?

. — В Ньюмаркете. Он присоединился к папе на скачках. — Приятель твоего отца? — Викарий не смог скрыть беспокойства в голосе.

— Не сказала бы, что они с отцом друзья, — протянула Дафна задумчиво. — По словам папы, они компаньоны.

— Все это очень странно.

— Еще бы, ведь между отцом и Торнтошом нет ничего

общего.

— Иными словами, насколько я понял, мистер Торнтон — молодой человек не очень высокого социального

положения.

Дафна улыбнулась деликатному описанию викария и

пояснила:

— Ему около тридцати, определенно нетитулованная особа, хотя и выглядит человеком состоятельным. Мне кажется, что у него были и трудные времена, а состояние не унаследовано, а заработано, и во многом благодаря острому уму.

• Предыдущая
• 4/51
• Следующая