Бриллиант в наследство - Кейн Андреа - Страница 43
- Предыдущая
- 43/79
- Следующая
— Даже они не могут испортить твоего совершенства, — прошептал он, его губы скользнули ниже, к животу, шелковистым бедрам. Его ладонь накрыла треугольник золотистых волос, согревая и одновременно овладевая ею. — Ты просто чудо, — выдохнул Слейд, его пальцы незаметно двинулись дальше, к теплой и влажной плоти. — Чудо, которого, как мне казалось, не существует.
Кровь ударила Кортни в голову, и она откликнулась инстинктивно и без смущения. Открывшись магии его прикосновения, ее бедра приподнялись в молчаливом приглашении. Кортни услышала его стон, почувствовала горячее дыхание.
А затем его губы…
Глаза девушки широко распахнулись, все тело сильно содрогнулось, когда она ощутила прикосновение его языка к своей разгоряченной плоти.
— Слейд! — выдохнула она, вцепившись пальцами в его волосы, а бедра инстинктивно раздвинулись шире.
Власть Слейда была абсолютной и полной. Кортни показалось, что ее пронзило током, она вскрикнула и выгнулась, умоляя о большем. Кортни воспламенялась от каждой новой ласки, от прикосновений его губ, языка, а затем пальцев, которые пробрались внутрь нее, открывая проход, который он стремился заполнить.
Сердце Слейда бешено колотилось, ему казалось, что оно может вырваться из груди. Дыхание сделалось хриплым и прерывистым, все его чувства были переполнены запахом Кортни, ее теплом, невероятной близостью. Он еще не знал такой ослепляющей, всепоглощающей страсти, он даже не представлял, что она существует. В этот момент для Слейда не существовало ничего, кроме Кортни и того, что происходило между ними.
Панталоны сделались невыносимым препятствием.
Оторвавшись от девушки, Слейд вскочил, сорвал их с себя и отбросил в сторону.
Кортни наслаждалась его наготой, ее щеки вспыхнули от неведомой ей страсти.
— Слейд. — Она раскрыла ему свои объятия. Слейд в мгновение ока накрыл собой девушку, целуя ее с яростью, которой они оба жаждали.
— Твои ребра, — напомнил он.
— Я их совсем не чувствую, существуешь только ты, — промолвила Кортни, обвив его руками, поглаживая крепкие мышцы его спины. — Нет ничего, кроме тебя.
Взгляд Слейда сделался почти черным.
— Откройся мне. Я хочу проникнуть в тебя. Девушка мгновенно подчинилась, раздвинув ноги и обхватив ими его бедра.
— Так?
— Да, — выдавил он сквозь стиснутые зубы, стремясь вернуть себе остатки хладнокровия. — О Боже!
Тело Слейда сильно содрогнулось, на лбу выступили капли пота.
— Как хорошо, — прошептала она.
— Кортни. — Рот Слейда захватил ее губы, его язык проник вглубь в безудержном стремлении полностью овладеть ею. Тело Слейда прижалось еще сильнее к Кортни. Он медлил, останавливаясь, отступая, словно подготавливая ее к своему проникновению. — Скажи, если будет больно, — потребовал он. — Тогда… я остановлюсь. — Но даже если бы он поклялся в этом, то вряд ли смог бы сдержать клятву. Слейд тонул в поглотившем его потоке страсти, он дрожал, покрывшись потом и балансируя на грани блаженства, хотя еще не полностью вошел в нее.
— Мне не больно, — откликнулась Кортни. — Это так… — она умолкла, задержав дыхание, когда он проник глубже и достиг тонкой девственной плевы.
Слейд с трудом поднял голову, балансируя на локтях.
— Кортни?
— Я люблю тебя, — прошептала она. — Не останавливайся.
Это было слишком.
С хриплым страстным рычанием Слейд ринулся вперед, прорвал хрупкую мембрану и погрузился до самого конца. Он услышал, как вскрикнула Кортни, почувствовал, как напряглось ее тело, и крепко сжал руки в кулаки, оставив глубокий след в подушке.
— Милая?
Кортни ответила не сразу, и в этот миг Слейд сотню раз проклял себя за причиненную ей боль. Он уже собирался отступить, чего бы ему это ни стоило, но тут она пошевелилась, и ее нежное тело расслабилось.
— Слейд. — Кортни с благоговением произнесла его имя, и эти звуки показались ему самыми прекрасными. Она открылась ему, как прекрасный цветок, заполнив все вокруг ароматом, увлекая его все глубже в свое восхитительное тепло. — Больше нет боли, — прошептала она. — Это просто… рай.
— Именно в раю и должно находиться чудо, — хрипло ответил он, неторопливо раскачиваясь над ней. — Двигайся со мной. Познай рай в моих объятиях.
— Я уже познала.
Тихо застонав, Слейд сжал ее лицо в ладонях, приковывая к себе ее взгляд, немного отступил, а затем снова вошел в нее, на этот раз глубже, и приступил к быстрому ритму движений, который захватил их дыхание, их сердца, создавая бесконечное наслаждение и радость.
— Слейд… — У Кортни округлились глаза, когда ее тело задвигалось само, страстно извиваясь, словно пытаясь вырваться из той сладостной агонии, в которую погружал его Слейд.
— Да, — отозвался он, ускоряя свои толчки и чувствуя, как сжимались ее внутренние мышцы, приближая высшее наслаждение. Жаркая, страстная волна захватила Слейда. — Кортни, — выдохнул он, крепче прижимая ее к себе. — Посмотри на меня. Я хочу видеть твое лицо, когда это случится.
— О… Боже. — Девушка дико выгнулась, ее ногти впились в спину Слейда, а тело содрогнулось от сладостных спазмов. Слейд тоже все глубже погружался в чувственное забытье.
— Кортни! — Он выкрикнул ее имя, страстно вонзаясь в нее и содрогаясь от бесконечного страстного наслаждения.
Влюбленные устало замерли, голова Слейда лежала на плече Кортни, все его существо с трудом пробуждалось от волшебства, которое только что произошло. Он глубоко вдохнул, постепенно осознавая, что его вес слишком тяжел для Кортни, особенно для ее ребер.
Собравшись с силами, Слейд пошевелился, почувствовав при этом влагу своего семени внутри нее, реальное напоминание о полной потере самоконтроля и возможных последствиях.
Слейд отодвинулся в сторону, крепко стиснув зубы и ощущая присутствие темного облака вины и беспокойства, которое маячило впереди, готовое поглотить и отравить существование.
Но ни это темное облако, ни проклятие, ни клятвы, ни железная воля не могли оторвать его от этой девушки, заставить отказаться от их слияния в единое целое.
— Слейд? — сонно позвала Кортни, придвигаясь к нему.
— Я здесь. — Слейд крепко обнял девушку и прижал к себе.
— Это было чудо, правда? — тихо сказала Кортни.
Слейд с трудом сглотнул и поцеловал ее волосы.
— Да, родная. Чудо, и даже больше.
— Я люблю тебя. — И с этими словами она заснула.
Слейд не мог уснуть. Он держал Кортни в объятиях, смотрел в маленькое окошко, где ночь уже сменялась рассветом, и корил себя за то, что произошло.
Что же он натворил? О чем только думал? Ответ на последний вопрос совершенно очевиден: он не думал совсем. Его переполняли страсть, чувства, желание.
И в результате взял у Кортни то, на что не имел никакого права.
Если бы Артур Джонсон был жив, он призвал бы Слейда к ответу, защищая честь своей дочери, и был бы прав.
Самое смешное заключалось в том, что если бы Слейд был кем угодно, но только не Хантли, то в защите не было бы никакой необходимости. Он любил эту женщину, само провидение привело их друг к другу, и он был готов душу отдать, лишь бы повести ее к алтарю, надеть ей на палец кольцо и назвать своей перед людьми и Богом.
Но ведь тогда он обречет ее на изолированное и уединенное существование.
А если он ее оставит? На что тогда он обрекает ее? На одиночество и отчаяние? Но это невозможно. Он сам столько лет страдал от этого и никогда не допустит, чтобы подобное случилось с Кортни, чье нежное сердце будет разбито, а душа раздавлена.
Но что тогда остается?
Кортни принадлежала к тем женщинам, которые могли полюбить только однажды. Слейд знал это наверняка, чувствовал это. Она никогда не сможет отдать себя другому мужчине, особенно после этой ночи, она ведь еще раньше отдала Слейду свое сердце.
И вся ее прежняя жизнь разрушена, отец убит, дома не стало. И может ли широкий мир предложить ей то, что усилило бы намерение Слейда оставить девушку свободной, несмотря на настойчивый голос, который приказывал ему навеки соединиться с ней, сделать своей женой и послать к черту черный бриллиант?
- Предыдущая
- 43/79
- Следующая
