Школа боя - Казанцев Кирилл - Страница 31
- Предыдущая
- 31/80
- Следующая
– У тебя все? – деловито поинтересовался Числов. – А то что-то стало холодать...
– Да мне тут с самого начала делать было нечего! – ухмыльнулся Михайлов. – Только в протоколе осмотра отметиться, что, дескать, выезжал представитель аппарата!
– Ну, тогда поехали, представитель аппарата! А то я чего-то замерз...
Дружно развернувшись, коллеги направились к поплевывающей сизым дымком выхлопа служебной "Волге"...
4
Настроение у Скопцова было радужным. С самого утра. Хотелось петь, плясать, дурачиться... И не без причины. Кажется, у него наметились какие-то позитивные изменения в личной жизни...
...Прошлым вечером, ровно в восемь, он стоял у двери квартиры Суминой, сжимая в одной руке здоровенный букет цветов, а в другой – торт-мороженое, купленный в ближайшем магазине. На что-то более значительное и оригинальное, честно говоря, просто фантазии не хватило...
Дверь открыла сама Татьяна. Женщина была в переливающемся и как бы струящемся по изгибам ее фигуры вечернем платье. У Василия аж дух захватило... Такой красивой, как сегодня, он никогда раньше Сумину не видел.
– Здравствуй, Таня! Это тебе... – Скопцов протянул букет.
– Спасибо. – Татьяна взяла цветы. – Ой, какая красота!.. Не стой на пороге, проходи!
Василий шагнул в прихожую. Пока он разувался у входа, Татьяна вместе с букетом упорхнула куда-то в глубину квартиры. Только голос ее было слышно:
– Вася, ты проходи в комнату! Я сейчас...
Скопцов послушно проследовал туда, куда ему было сказано. В большой комнате, можно сказать, в гостиной, стоял сервированный на троих стол. На диване под торшером сидела Настя и листала какую-то детскую книжку с яркими картинками.
Поставив торт на стол, Василий подошел к ребенку:
– Привет, подружка! Как дела?
– Здравствуй, – очень важно и серьезно ответила девочка. – Дела у меня хорошо. Не болею. А где ты был?
– Ну, как где?.. – озадачился Василий. – Дома...
– А ты далеко живешь?
– Ну, не так чтобы уж очень...
– И все это время не мог прийти в гости?! – Бровки девочки превратились в маленькие домики. Но они тут же разгладились. – А я по тебе скучала...
– Кхм... Вот, значит, как... – Василий растерялся. Обстоятельства, при которых он познакомился с пятилетней дочкой Татьяны, не располагали к какой-то лирике... И, честно говоря, Скопцов даже не был уверен, что ребенок сумел запомнить его лицо. А тут, оказывается, по нему скучали...
– Настена, не доставай дядю Васю! – В комнату вошла Татьяна. Букет был уже помещен в большую вазу, которую она поставила на стол, в середине. И тут взгляд ее упал на торт, принесенный Василием. – А это что такое?!
– Торт... – растерянно отозвался Василий. Он не ожидал такой реакции на столь незначительную покупку. – Из магазина...
– Да уж понятно, что не из пекарни... – усмехнулась Сумина.
А Настя в это время неслышно соскользнула с дивана, прошмыгнула мимо Скопцова к столу.
– Bay! – послышался восторженный вопль ребенка. – Мороженое!
– После ужина получишь! – строго сказала Татьяна дочке. – Кусочек...
И, повернувшись к смущенному Василию, добавила:
– Тебе кто-то сказал или сам догадался?..
– О чем?
– О том, что Настя обожает такие торты... – Заметив, что Скопцов чувствует себя не особенно-то уютно, усмехнулась. – Ладно, расслабься. Купил – и купил, бог с ним. Просто теперь никто мою выпечку, как я понимаю, есть не будет... И вообще давайте-ка за стол, ребята! Ужин стынет!..
За ужином Василий немного расслабился. Обстановка за столом царила самая непринужденная, домашняя... И Скопцов чувствовал покой и умиротворение. Сейчас он был дома, в кругу семьи. Своей семьи...
Пока Татьяна убирала со стола, Василий поиграл с Настей, одним глазком поглядывая на экран телевизора, где шли новости. Ничего нового в этом городе не произошло... Областные чиновники сурово проводили в жизнь линию президента на укрепление вертикали власти и говорили решительное "нет" проискам террористов... Впрочем, их особо никто и не слушал. Ни президент, ни тем более террористы... Парламентарии громко возмущались очередным "грабительским" федеральным законопроектом, втихаря уже полностью его поддержав. Кто-то из местных олигархов, лоббирующий этот закон, "заслал" в областную Думу немного денег. Или, наоборот, достаточно много... Рабочие и служащие ударно трудились за мизерную зарплату...
– Так!.. – С кухни, на ходу снимая передник, вышла Татьяна. – Настена, умываться – и спать!
Девочка не капризничала – послушно встала с места и пошла в ванную. Правда, напоследок все с той же серьезностью спросила у Скопцова:
– Ты еще придешь к нам?
– Ну... Как бы тебе сказать... – Василий беспомощно оглянулся на стоящую рядом с ним Татьяну. В конце концов это она решала, придет он сюда или нет...
– Обязательно придет! – уверенно ответила женщина.
– Здорово! – обрадовалась девочка. И, на мгновение прижавшись к журналисту, шепнула на ухо: – Ты – хороший. Приходи.
– Приду, – горячо ответил Василий, чувствуя, как что-то вдруг защипало в носу. – Обязательно приду!
Уже уводя девочку в ванную, Татьяна коротко бросила Скопцову:
– Я скоро...
И Василий остался в комнате один, в полном смятении... Что это было?.. Приглашение остаться?.. Обычная вежливость?.. Или еще что-то?.. В тех чувствах, какие он испытывал к Суминой, он боялся признаться самому себе, боялся даже в мыслях назвать то расхожее, затрепанное словечко, что уже давно перестало что-то значить для людей...
Чтобы немного отвлечься, Скопцов подошел к книжному шкафу. Здесь была литература не только по юриспруденции, как можно было ожидать в семье потомственных работников правоохранения. Присутствовала и довольно неплохая подборка художественной литературы. Скопцов наугад выдернул одну из книг и начал бездумно, не вникая в смысл прочитанного, перелистывать страницы... Краем уха слышал плеск воды в ванной, негромкий разговор...
Татьяна вернулась в комнату минут через двадцать.
– Ну, вот и все. Уложила...
– Угу... – пробормотал Скопцов, ставя книгу на место. Потерянно глянул в окно, на темный город... Сейчас он просто не знал, как себя вести и о чем говорить. Татьяна, присев в уголок дивана, тоже молчала.
– Пойду я... – тяжело вздохнув и не глядя на Сумину, сказал Василий через несколько минут, когда молчание стало уже просто неприличным.
– Ох-хо-хо!.. – Татьяна поднялась с места, подошла к неловко топтавшемуся посредине комнаты Скопцову и, заглянув ему в глаза, сказала негромко: – Если хочешь, можешь остаться... На диване, если его разложить, вполне хватит места для двоих... И Настя уже спит...
...Утро застало Скопцова врасплох. Открыв глаза, он не сразу понял, где находится и как оказался в этом почти незнакомом ему месте... А потом как-то сразу вспомнил все то, что произошло прошлым вечером и ночью... Сон это был или явь?..
Василий осторожно повернул голову. Рядом с ним никого не было. Но вторая подушка была примята... И от нее сладко пахло духами Татьяны... Неужели не сон?!
Пока Василий размышлял, что делать в такой вот пикантной ситуации, дверь тихонько отворилась, и в комнату, звонко шлепая босыми пятками и потирая кулачком глаза, вошла одетая в пижаму Настя. Ничуть не удивившись присутствию на диване Василия, вроде бы так оно и должно быть, подошла, уселась на краюшке.
– Привет!
– Привет...
– Ты у нас теперь жить будешь?
О господи!.. Ну что может быть страшнее детской непосредственности?! Василий чуть не подавился собственным языком! Чувствуя, как лицо заливается густой горячей краской, он смущенно завертел головой и что-то невразумительное заблеял:
– Н-ну, как бы это... Вообще-то, понимаешь... Как бы это сказать...
– Живи, – милостиво разрешила девочка. – Места хватит. Мама готовит вкусно... Тебе ведь вчера понравилось?
– Да уж... – Если бы можно было провалиться сквозь диван, Василий бы давно уже это сделал... Но такое невозможно. А просто встать и скрыться он не мог по причине некоторой... хм... обнаженности...
- Предыдущая
- 31/80
- Следующая
