Второе кольцо силы - Кастанеда Карлос - Страница 14
- Предыдущая
- 14/71
- Следующая
– Что ты говоришь, донья Соледад? Ты сошла с ума!
– Нет, не сошла. Нет ничего более важного для нас, живых существ, чем войти в тот мир. Видишь ли, для меня это смысл жизни. Чтобы попасть в тот мир, я живу так, как научил меня Нагваль. Без надежды на тот мир я ничто, ничто. Я была старой жирной коровой. Теперь мне эта надежда дает путеводную нить, направление, и хотя я не могу взять твою силу, я не оставила своей цели.
Она положила голову на руки, облокотившись на стол. Сила ее утверждений ошеломила меня. Я не понял, что в точности она имеет в виду, но почти сочувствовал ее доводам, хотя это была самая странная вещь, которую я услышал от нее ночью. Ее цель была – целью воина, в стиле, в терминах дона Хуана. Однако, я никогда не знал, что для ее выполнения нужно уничтожать людей.
Она подняла голову и посмотрела на меня через полуприкрытые веки.
– Вначале все складывалось сегодня благоприятно для меня, – сказала она. – я была немного испугана, когда ты приехал. Я ждала этого момента годы. Нагваль сказал мне, что ты любишь женщин. Он сказал, что ты являешься легкой добычей для них, поэтому я сыграла на этом ради быстрого финала. Я рассчитывала, что ты пойдешь на это. Нагваль научил меня, как я должна захватить тебя в момент, когда ты будешь наиболее слабым. Я вела тебя к этому моменту с моим телом. Но ты заподозрил неладное. Я была слишком нерасторопной. Я взяла тебя в свою комнату, как мне велел сделать Нагваль, где линии моего пола должны были заманить тебя и сделать тебя беспомощным. Но ты одурачил мой пол, т.к. он тебе понравился, и ты стал внимательно рассматривать его линии. Он не имел никакой силы, когда твои глаза были направлены на его линии. Твое тело знало что делать. Затем ты отпугнул мой пол, завопив так, как ты сделал. Внезапные шумы, вроде этого, губительны, особенно голос мага. Сила моего пола умерла, как пламя. Я знала это, а ты нет.
Тогда ты был близок к тому, чтобы уехать, поэтому я должна была задержать тебя. Нагваль показал мне, как использовать свою руку, чтобы охватить тебя. Я попыталась сделать это, но у меня было слишком мало силы. Мой пол был перепуган. Твои глаза заставили оцепенеть его линии. Никто другой никогда не бросил взгляда на них. Поэтому я потерпела неудачу, пытаясь схватить твою шею. Ты выскользнул из моей хватки прежде, чем я успела стиснуть тебя. Тогда я поняла, что ты ускользнешь, и предприняла еще одну попытку, еще одну завершающую атаку. Я использовала ключ, который, как говорил Нагваль, больше всего воздействует на тебя – страж. Я напугала тебя своими воплями и это дало мне достаточно силы, чтобы подчинить тебя. Я думала, что ты в моих руках, но мой дурацкий пес пришел в возбуждение. Он сдурел и сбросил меня с тебя, когда ты уже почти попал под власть моих чар. Как я теперь думаю, возможно, мой пес и не был таким дурным. Может быть, он заметил твоего дубля и набросился на него, но вместо этого свалил меня.
– Ты говорила, что это не твой пес.
– Я обманывала. Он был моей козырной картой. Нагваль научил меня, что я должна иметь козырную карту, какой-нибудь неожиданный трюк. Каким-то образом я знала, что мой пес может понадобиться мне. Когда я взяла тебя посмотреть моего друга, это был на самом деле он; койот – друг моих девочек. Я хотела, чтобы мой пес принюхался к тебе. Когда ты побежал в дом, я была вынуждена грубо обойтись с ним. Я запихнула его внутрь твоей машины, заставив его визжать от боли. Он очень крупный и едва мог протиснуться над сиденьем. Прямо тогда я велела ему разорвать тебя на куски. Я знала, что если ты будешь сильно искусан моим псом, ты станешь беспомощным, и я смогу без труда прикончить тебя. Ты снова ускользнул, но ты не мог покинуть дом. Я знала тогда, что я должна быть терпеливой и дождаться темноты. Затем ветер изменил направление, и я была уверена в своем успехе.
Нагваль сказал, что он знал без сомнения, что ты любишь меня как женщину. Все дело в том, чтобы дождаться подходящего момента. Нагваль сказал, что ты убил бы себя, если бы осознал, что я захватила твою силу. Но в случае, если бы мне не удалось захватить ее или если бы я не захотела оставить тебя в живых, как своего пленника, я должна была использовать свою головную ленту, чтобы задушить тебя насмерть. Он даже показал мне место, куда я должна бросить твой труп; бездонная яма, расщелина в горах, не очень далеко отсюда, где всегда исчезают козы. Однако Нагваль никогда не упоминал о твоей устрашающей стороне. Я уже сказала тебе, что один из нас должен был умереть вечером. Я не знаю, не случиться ли это со мной. Нагваль сообщил мне уверенность, что я одержу победу. Как жестоко с его стороны не рассказать мне все о тебе.
– Представь себе, донья Соледад, я знаю еще меньше, чем ты.
– Это не одно и то же. Нагваль несколько лет готовил меня к этому. Я знала каждую деталь. Ты был у меня в ловушке. Нагваль даже показал мне листья, которые я всегда должна была держать свежими у себя под рукой, чтобы сделать тебя оцепенелым. Я положила их в бадью, как будто для аромата. Ты не заметил, что для своей бадьи я воспользовалась другими листьями. Ты попадался во все, что я подготовила для тебя. И тем не менее, твоя устрашающая сторона в конце концов взяла верх.
– Что ты имеешь в виду под моей устрашающей стороной?
– Того, кто ударил меня и убьет сегодня вечером. Твой ужасный дубль, который вышел, чтобы прикончить меня. Я никогда не забуду его, и если я выживу, в чем я сомневаюсь, я никогда не буду той же самой.
– Он был похож на меня?
– Это был ты, конечно, не такой как ты выглядишь сейчас. Я не могу на самом деле сказать, на что он был похож. Когда я хочу подумать о нем, мне делается дурно
Я рассказал ей о моем мимолетном восприятии, что она вышла из своего тела под действием моего удара. Я намеревался прощупать ее не без причины. Мне показалось, что причиной, лежащей позади всего этого события, было вынудить нас извлечь источники, которые обычно закрыты для нас. Я, несомненно, нанес ей смертельный удар, я нанес глубокое повреждение ее телу, и все же я не мог сделать этого сам. Я действительно ощущал, что я ударил ее своим левым кулаком – об этом свидетельствовала огромная красная шишка у нее на лбу, – и тем не менее, суставы мои не опухли и я не чувствовал в них ни малейшей боли или неприятного ощущения. Удар такой силы мог бы сломать мне руку.
Услышав мое описание того, как я видел ее прижавшейся к стенке, она пришла в полное отчаяние. Я спросил ее, было ли у нее какое-нибудь ощущение того, что я видел, такое, как чувство выхода из своего тела, или мимолетное восприятие комнаты.
– Я знаю теперь, что я обречена, – сказала она. – очень немногие остаются в живых после касания дубля. Если моя душа уже вышла, я не останусь в живых. Я буду делаться все слабее и слабее, пока не умру.
Ее глаза дико блестели. Она поднялась, и по-видимому, была на грани того, чтобы ударить меня, но упала обратно.
– Ты забрал мою душу, – сказала она. – ты, должно быть, держишь ее теперь у себя в кармане. Хотя, разве ты должен был говорить мне все это?
Я поклялся ей, что не имел намерений причинить ей вред, что я действовал любым способом исключительно ради самозащиты и поэтому не таил зла против нее.
– Если моей души нет у тебя в кармане, это еще хуже, – сказала она. – она, должно быть, скитается бесцельно поблизости. Тогда я никогда не получу ее обратно.
Донья Соледад казалась лишенной энергии. Ее голос стал слабее. Я захотел, чтобы она пошла и легла. Она отказалась покинуть стол.
– Нагваль сказал мне, что если я потерплю полную неудачу, я должна тогда передать тебе его сообщение, – сказала она. – он велел мне сказать тебе, что он давно заменил твое тело. Ты теперь являешься им самим.
– Что он хотел этим сказать?
– Он маг. Он вошел в твое старое тело и заменил его светимость. Теперь ты сияешь, как сам Нагваль. Ты больше не сын твоего отца. Ты – сам Нагваль.
Донья Соледад встала. Она нетвердо держалась на ногах. Она, по-видимому, хотела сказать что-то еще, но издавала ужасные звуки. Она пошла в свою комнату. Я помогал ей до двери. Она не хотела, чтобы я входил. Она сбросила одеяло, которое покрывало ее, и легла на свою постель. Она спросила очень мягким голосом, не могу ли я сходить недалеко на холм и понаблюдать оттуда, чтобы узнать, не приближается ли ветер. Она добавила самым небрежным тоном, что я должен взять ее пса с собой. Ее требование показалось мне неуместным. Я сказал, что я лучше взберусь на крышу и посмотрю оттуда. Она повернулась ко мне спиной и сказала, что самое лучшее, что я смогу сделать для нее, это взять собаку на холм, чтобы она смогла приманить ветер. Я сильно рассердился на нее. Ее комната в полутьме производила самое жуткое впечатление. Я пошел в кухню, взял две лампы и пошел обратно. При виде света она истерически завопила. Я тоже издал вопль, но по другой причине. Когда свет попал в ее комнату, я увидел, что пол свернулся, как кокон, вокруг ее постели. Мое восприятие было таким мимолетным, что в следующий момент я мог поклясться, что эту призрачную сцену вызвала тень проволочных защитных сеток ламп. Это иллюзорное восприятие привело меня в ярость. Я встряхнул ее за плечи. Она заплакала, как ребенок, и обещала больше не устраивать своих трюков. Я поставил лампы на комод и она мгновенно уснула.
- Предыдущая
- 14/71
- Следующая
