Перстень Мериада (СИ) - Романовская Ольга - Страница 33

Подхватив на руки храброго щенка, принцесса крепко сжала в руках повод Ферсидара, ударила ногами по бокам Лайнес и, перелетев через овраг, выбралась на дорогу.

Неприятные ощущения, вызванные встречей с Хьюном и Грегом, Стелла решила компенсировать вкусным поздним обедом или, если угодно, ранним ужином, благо ей представился для этого отличный случай в виде маленького кабанчика.

Спешившись, стараясь не дышать и внимательно следя, что у неё под ногами, она подобралась к кабану на расстояние выстрела. У зверя был чуткий слух, но и она была не новичком в охоте.

Зверь поднял голову и посмотрел в ее сторону — это был переломный момент. Не заметил. Не сводя с него взгляда, словно пытаясь загипнотизировать и пригвоздить к месту, девушка медленно, очень медленно достала две стрелы. Взяв в зубы одну из них, она зажала в пальцах оперение другой и, до предела натянув тетиву, пустила в кабана. Не задумываясь, попала или нет, Стелла пустила вдогонку первой вторую стрелу.

Кабанчик завизжал, бросился бежать, но вскоре рухнул наземь. Подойдя ближе, принцесса на всякий случай пустила в него третью стрелу — теперь он точно был мертв.

Стелла притащила тушу на ближайшую полянку, залитую косыми лучами послеобеденного солнца. Она быстро сходила за лошадьми и Шараром и, собрав немного хвороста, развела костёр. Закатав рукава, девушка освежевала тушу, отделила мясо от костей, нарезав его на равные куски, присыпала солью, тщательно завернула в льняную материю, убрав на дно сумки с провизией, оставив нетронутыми лишь пару кусочков для еды.

Аппетитный запах жареного мяса растёкся над поляной, Шарар, повизгивая, вертелся возле костра; принцесса боялась, что он обожжёт себе лапы или нос. Но обошлось.

Поев, Стелла устроила себе что-то вроде постели и легла. Она лежала, подложив руки под голову, и наблюдала за игрой света и тени на небе. В лесу было прохладно, но на открытой местности припекало солнце. Дней через десять никто и не вспомнит о зиме. Уже сейчас многие забросили в сундуки тёплые тулупы, и дети, несмотря на запреты матерей, резвились без курточек под ласковым солнцем.

Приятная послеобеденная нега и мысли о тёплом солнце не смогли усыпить бдительность принцессы: она быстро вскочила на ноги при лёгком хрусте веток.

— Если невезение преследует человека с самого утра, то это надолго, — подумала Стелла, пересчитав привлечённых запахом еды волков. Их было немного, всего трое.

Хищники, как и положено, были серыми, только один белый — по-видимому, вожак. Он был гораздо крупнее своих собратьев.

Хищники вышли на поляну и стали медленно сжимать кольцо вокруг своих жертв. Несмотря на количество и размеры серых разбойников, знакомиться с ними принцессе не хотелось: собака, сидящая на короткой цепи, независимо от её размеров, всегда кажется беззубой и старой, а она же без цепи — волкодавом. В прочем, если в подобной ситуации заниматься болтологией, можно закончить свои витиеватые рассуждения в волчьем желудке. Волчий желудок принцессу не привлекал, так же, как и многодневная пешая прогулка, поэтому она поспешила занять удобную позицию на обороны.

Один из волков внезапно заговорил.

— Знаешь ли ты, где ты находишься?

Этот вопрос произвёл на девушку должное впечатление: Стелла до смерти перепугалась, но вовсе не по той причине, на которую он рассчитывал. Ну да, какая мелочь — говорящий волк!

— Так ты знаешь, куда попала? — терпеливо повторил свой вопрос вожак.

— В лес Зачаби. А разве в Сиальдаре звери разговаривают?

— Нет. Просто иногда среди обычных зверей прячутся оборотни. А лес Зачаби — одно из немногих мест, где они ещё остались. Разве ты не знала?

— Нет, — честно призналась Стелла. Только оборотней ей сейчас не хватало!

— Дай нам поесть, и мы тебя не тронем.

— Так вы все оборотни? — Принцесса старалась держаться спокойно, но внутри у неё всё сжималось от страха.

— Нет, только я.

Белый вожак смело подошёл к догорающему костру.

— Ты жарила мясо, — констатировал он. — У тебя было много мяса, ты не могла всё съесть. Поделись с нами, и мы уйдём.

Угроза остаться на ближайшие дни без еды вернула ей храбрость.

— В моей стране не принято кормить чужих собак, а, тем более, волков.

Словно в подтверждение её слов Шарар сделал попытку зарычать. Принцессе показалось, что волки засмеялись: так манерно и гротескно они скалили зубы.

— Может, ты всё же передумаешь? — Белый волк подошёл ближе.

— Для начала я хотела бы знать, с кем говорю.

— Мне, может, тоже хотелось бы это знать. Кто же ещё не знает Маскаля?

— Ты не такая важная птица, чтобы о тебе знала лиэнская принцесса.

Проигнорировав её титул, Маскаль потянулся к сумке с провизией — учуял мясо! Стелла быстро спрятала сумку за спину.

— Не пытайся поужинать за мой счёт! Догадываюсь, у тебя острые зубы, но мой меч тоже не туп.

— Братья, она хочет умереть — поможем ей!

Волки перешли в наступление. Без вожака.

— Так ты еще и трус! — презрительно крикнула Стелла. — Ничего, твоя белая шкура всё равно будет лежать у моего очага.

Предугадав манёвр серых хищников, она бросилась к лошадям. Еле сдерживая испуганных животных, принцесса крепко связала поводья и разжала пальцы. Лошади, всхрапывая, понеслись прочь.

— Лайнес умница, — пронеслось у неё в голове, — она вернётся, если я позову. Там им будет лучше, чем здесь.

Обернувшись, она налету полоснула мечом одного из волков и метнулась в сторону, спасаясь от острых клыков.

Стелла петляла, играла в прятки со смертью, кружилась в бешеном танце по рыхлой неровной земле. Меч в её руках описывал дуги и зигзаги, будто бы не встречая препятствий. Во всём этом было что-то архаичное, первобытное, завораживающее и пугающее одновременно.

Танец смерти кончился; в живых остался только белый вожак, с поразительным равнодушием наблюдавший за тем, как один за другим пали его братья. Когда погиб последний, Маскаль предпочел удалиться.

И тут эйфория исчезла, уступив место усталости. Внезапная тяжесть в руках и ногах обрушилась на неё сразу, будто высокая океанская волна. Но принцесса не дала себе отдохнуть. Собрав вещи, она медленно зашагала по полному звуков весеннему лесу. Маскаль, наверняка, убежал за помощью, поэтому нужно было скорее уйти подальше от этой поляны.

Она шла осторожно, постоянно оглядываясь по сторонам, держа наготове оружие — от этого оборотня можно всего ожидать.

Наконец девушка решила передохнуть. Прислонившись к старой дикой яблоне, раскинувшей объятия над небольшим открытым пространством на вершине холма, принцесса запрокинула голову. Над ней было небо, голубое небо с тонким кружевом облаков, в которые, как в мягкую перину так хотелось зарыться с головой.

Всё в этом мире было прекрасно: и эта морщинистая яблоня, и запах её тёплой коры, и быстрые силуэты птиц в бирюзовом, словно святящимся изнутри небе, и мокрая земля с первыми ростками многоликой жизни у неё под ногами, и тихий шёпот мелких листочков, ещё неясный, робкий, но с каждой минутой наливающийся силой… Всё было удивительно, неповторимо и уникально, всё пропитано весной, светом, жизнью, и она тоже. Она — частичка этого мира, она также часть этой красоты.

Стелла опустила голову и огляделась: нет, вроде бы ничего подозрительного. Не удержавшись, она прижалась щекой к коре яблоне, и ей показалось, будто она слышит, как бежит сок по древесным жилкам.

Набрав в грудь воздуха, Стелла позвала лошадей. Её голос звонко разнёсся по лесу, теряясь в кронах деревьев. А в ответ — тишина.

Ей нравилось это место, не хотелось уходить отсюда, но нужно было идти дальше. И Стелла пошла, временами повторяя свой зов. Как-то незаметно она вышла к очередному оврагу. Заглядевшись на причудливое оперение птицы в зарослях кустарника, принцесса, как несколько часов назад Хьюн, нелепо оступилась, скатилась по неровному склону и со всего размаха шлёпнулась в ручей, бежавший по дну оврага. Естественно, одежда тут же перестала защищать от холода.