Жизнь за пределами смерти - Аткинсон Вильям Волкер "Рамачарака Йог" - Страница 11

Соответственно, то, что мы могли бы ожидать (исходя из разумных и справедливых предположений) по отношению к религиозным переживаниям бестелесной души, действительно таково. То есть, на астральном плане каждая душа окружается той религиозной средой, которая соответствует лучшему из верований ее земной жизни. Она не только найдет те неопределенные «небеса» или «ады», которые ожидала найти, но окажется также в сношении с другими душами такого же верования, и с пророками, мудрецами и основателями ее собственной религии. Но эта среда будет для нее как мираж (марево), так как она является плодом человеческой мысли и ей нет соответствий в самой природе. Мысленные образы особого рода религиозной мысли очень усиливаются на астральном плане, принимая вид прочной действительности в понятиях верующего – хотя они вполне невидимы для людей иных верований. Присутствие пророков и основателей веры остается в среде, хотя души этих личностей уже давно перешли на другие планы жизни. Астральный план есть царство идеалов, и каждая душа находит на нем осуществление своего идеала.

Хороший христианин находит проявление наилучшего собственных верований и убеждений и отдыхает в убеждении, что его вера была настоящей, и что он получил заслуженное вознаграждение. Но это так же верно и по отношению к добродетельному брамину, или магометанину, или конфуцианину. Кроме того, каждая секта или каждое отделение религиозных верований встречает сотрудничество по отношению к ним на астральном плане. Но там нет вражды разных сект и религий. Всякая душа находит свое и забывает все остальное. Запомните, однако ж, это заметное исключение: душа, продвинувшаяся достаточно, чтобы понять, что есть истина во всех верованиях и проявившая при земной жизни веротерпимость, тоже пользуется сотрудничеством в своей вере, и ей дозволено видеть радость благословенных всех религиозных верований.

Однако надо помнить, что эти астральные представления различных религиозных верований и убеждений заключают только наилучшее каждого отдельного верования; одним словом, душа видит лишь высшее проявление и идеал, который ей достижим в ее любимой вере. Это, конечно, способствует развитию высших и задерживанию низших проявлений души, с той целью, что при следующем земном путешествии в душе уже будут наклонности к восприятию лишь высшего из собственных верований, и этим она поможет развитию религии на Земле. Иногда душа настолько развивается в астральной жизни, что принимает другие, высшие религиозные понятия при перевоплощении. Помните всегда, что духовное развитие постоянно ведет вверх, с более низкого к высшему, все выше и выше, навсегда.

Вопрос о религиозных наградах и наказаниях на астральном плане, который естественно относится к тому, что мы сейчас обсуждали, мы рассмотрим в следующей главе.

Одно из изречений оккультного писателя, о котором говорилось в предыдущей главе, гласит: «Каждый человек свой собственный законодатель, распределитель счастья или горя себе самому, определитель своей жизни, своего вознаграждения, своего наказания». И это истинно так, не только при земной жизни, но и вдвойне истинно по отношению к жизни души на астральном плане. Потому что каждая бестелесная душа несет с собой собственные небо или ад, ею же созданные и соответствующие ее верованию, и участвует в их благах или горестях, смотря по своим заслугам. Но судья, приговаривающий ее к награде или наказанию, не есть власть извне, но власть внутренняя, – одним словом, ее же совесть. На астральном плане совесть души очень заметно утверждается, и тихий голос, который, быть может, был заглушен при земной жизни, теперь звучит как трубный звук, и душа слышит его и ему покоряется.

Совесть человека, имеющая возможность ясно и заметно проявиться, самый строгий судья из всех существующих. Отставив всякий самообман и лицемерие, сознательное или бессознательное, она заставляет душу предстать голой перед собственным духовным взором. И душа, выражающаяся как собственная совесть, приговаривает себя, в соответствии с личными понятиями о добре и зле, и признает свою судьбу, как данную по заслугам. Человек может укрыться от суда других людей, но ему невозможно избежать собственной совести на астральном плане. Он не в состоянии уйти от суда своей совести и сам себя ведет к награде или к наказанию. Такова поэтическая справедливость природы, которая во многом превышает всякие понятия религиозных размышлений смертного человека.

И заметьте совершенную беспристрастность и справедливость всего. Человек судим согласно высшему достижению собственной души, которое, конечно, представляет достижения его времени и среды. Лучшее в нем, высшее, на что он способен, – судить и пересматривать все, что ниже этих достижений. В результате то, что высший разум признает за совершенную справедливость, служить мерилом души для себя самой. Выдающиеся ученые почти все того мнения, что всякая произвольная мера наказания, которая выработана человеческим сводом законов, далеко не соответствует неизменной, действительной справедливости: потому что возможно, что среда, в которой прожил преступник, и воспитание, им полученное, могли быть таковы, что совершение преступления является для него почти естественным; в то время как то же преступление, совершенное другим, может быть прямым противодействием его совести и вполне сознательным нарушением моральных законов. Навряд ли кто назовет преступлением, если лисица украдет цыпленка или кошка тайно слакает молока из чашки на столе. Есть много людей, чьи понятия о моральном праве или запрете не намного превышают таковые вышеназванных животных. Поэтому даже человеческий закон стремится, хотя бы в теории, не наказывать, а удерживать примером и наставлениями.

В связи с мыслью, выраженной в предыдущем параграфе, мы должны помнить, что совершенное правосудие не признает наказания как такового. Как мы уже говорили, по крайней мере в теории, даже человеческий закон не старается наказать преступника, а лишь добивается следующих целей: 1) предостеречь других от совершения преступлений; 2) удержать преступника от совершения дальнейших преступлений, запирая его или подвергая его иным изолирующим его наказаниям; 3) исправить преступника, указывая ему преимущества хороших и невыгоды плохих поступков. Если таковы стремлении ограниченного человеческого закона, то чего же нам ожидать от безграничного закона вселенной, в данном случае? Не более и не менее, конечно, нежели наказания, воодушевляющего к развитию «хороших» душевных качеств и заглушению «дурных» инстинктов. И как раз это развитой оккультист и встречает на астральном плане.

В связи с этим нужно запомнить, что наказания, наилучше воздействующие на душу низких идеалов, были бы без всякого значения для более развитой души – и наоборот. Короче говоря, в каждом отдельном случае род соответственного наказания ясно выражается идеалом о небе или аде, составленным человеком при его земной жизни, и такой идеал, конечно, сохраняется душой и при переходе из тела на астральный план. Разум некоторых вполне удовлетворен идеалом, представляющим собой серное озеро для грешников и прекрасное жилище на небе с золотыми улицами, коронами и звуками арфы для благословенных. Другие, гораздо более развитые люди, откинувшие прежние идеи о небе, как пространстве, и об аде, преисполненном муками, считают, что возможно высшее счастье для них было бы в состоянии или условиях, при которых их идеалы, их высшие цели осуществились бы, их сны превратились бы в действительность; а своим высшим наказанием они считают то состояние, при котором они могли бы проследить логические последствия причиненного ими зла. И оба эти разряда душ находят на астральном плане небеса и ады, как они их себе представляли – потому что оба создали себе свои небо и ад из материала собственного внутреннего сознания. И такие умственные понятия не кажутся недействительными – для тех, кто их сознает, радость или страдания не теряют своей действительности из-за отсутствия физического тела.