Лучший муж за большие деньги - Патни Мэри Джо - Страница 19

• Предыдущая
• 19/21
• Следующая

– Мы сделаем это сейчас! – рявкнул Бренд, стаскивая свой узкий сюртук. – En garde![14]

Начав осознавать, что тот не шутит, Энтони тоже снял сюртук, не отводя настороженного взгляда от своего разъярённого кузена.

– Это смешно. Будь я проклят, если знаю, что я такого мог сделать, чтобы ты так хотел меня убить.

– Ты, точно, будешь проклят, – произнёс Бренд голосом похожим на удар хлыста. – Приготовься, Верлэйн, потому что сегодня справедливость будет на моей стороне.

И, пока Энтони в недоверчивом оцепенении смотрел на него, мужчина, который когда–то был его лучшим другом, бросился на него со сверкающим оружием в руке и жаждой убийства в глазах.

После разговора с вдовствующей герцогиней Эмма покинула почти опустевшую гостиную и направилась в бальный зал. Она очень ждала своего первого вальса с Энтони. Он, без сомнения, был великолепным танцором. Ей же сильно не хватало практики, но она не думала, что это будет иметь какое–то значение.

Когда она вошла в коридор, ведущий к бальному залу, она заметила, как Сесилия выскользнула из толпы и направилась по противоположному коридору, ведущему к фойе и главной лестнице. Эмма не обратила бы на это внимания, если бы не увидела Энтони, который шёл в ту же сторону.

Эмма тотчас же остановилась, её желудок сжался. «Конечно, Энтони не мог назначить любовное свидание Сесилии, только не после того, что произошло между ними прошлой ночью и сегодня».

Она с трудом сглотнула и приказала себе не быть дурой. Тот факт, что Энтони и Сесилия пошли в одну сторону, едва ли был доказательством амурных намерений. Эмма настойчиво твердила себе, что она должна научиться доверять своему мужу, или она просто сойдёт с ума, поскольку женщины вокруг него будут крутиться всегда. Тем не менее, не готовая присоединиться к смеющимся людям в бальном зале, Эмма опустилась на стул, примостившийся рядом с массивным резным столом–консолью.

До настоящего момента Эмма не позволяла себе задумываться о том, будет ли Энтони верным мужем. Возможно, потому, что ответ мог ей не понравиться. У многих мужчин его круга были любовницы, а мужчина, так любящий женщин, как Энтони, был первым кандидатом на неверность. При мысли об этом её сердце облилось кровью.

«Будет ли она по–прежнему любить мужа, если он будет ей неверен? Возможно. Но, если это когда–нибудь произойдёт, какая–то её часть отдалится от него. Между ними никогда уже не будет той открытости и того доверия, которые они делили сегодня, – она сидела очень тихо, сосредоточившись на своём дыхании, пока оно вновь не выровнялось. – Ну вот. Она уже столкнулась с худшим. Если Энтони ей изменил, она по крайней мере будет хоть немного готова. Но… пожалуйста, Боже, не дай этому случиться, – она уже собиралась продолжить свой путь в бальный зал, когда увидела, что Бренд вышел из комнаты и направился в ту же сторону, куда ушли Энтони и Сесилия. Его лицо было подобно граниту. – Святые небеса, видел ли он, как они уходили? Если он застанет Энтони с Сесилией вдвоём, хлопот не оберёшься, даже если их встреча была абсолютно невинной, – Эмма спешно решала, что ей делать. – Пойти к герцогу? Он–то точно быстро положит конец любому конфликту. Но к тому моменту, когда она отыщет его, может быть уже слишком поздно. Лучше отправиться за Брендом и надеяться, что она сама сможет предотвратить любую проблему».

Она встала и последовала за Брендом, быстро преодолевая путь длинными ногами. Когда она достигла большого холла, он исчез из виду на втором этаже, направляясь к галерее. Эмма пошла за ним следом, молясь, чтобы все её опасения оказались глупыми и напрасными, и ничего непредвиденного не случилось.

Поднявшись только до середины лестницы, Эмма застыла, услышав женский крик. Святые небеса, это Сесилия! Неэлегантно подхватив юбки, Эмма бросилась наверх, с железной уверенностью понимая, что годы гложущего Бренда гнева достигли точки кипения.

* * *

Разум Энтони был парализован атакой Бренда, но годы практики в фехтовании спасли его. Сесилия вскрикнула, но Энтони отвёл в сторону острие рапиры кузена. Отступая назад, он воскликнул:

– Господи, Бренд! Ты, что, с ума сошёл?

– Это ты обезумел, если встречаешься с моей женой в моём собственном доме, – Бренд снова сделал выпад, на этот раз, гораздо больше продуманный и опасный, чем первый.

Лязгнула сталь, Энтони удачно парировал удар, защищаясь от ранения, но долго продолжаться это не могло. Бренд всегда был сильнее его в фехтовании, а сейчас он был ещё и ослеплён яростью.

Услышав звук открывающейся двери, Энтони бросил на неё быстрый взгляд, надеясь увидеть герцога или одну из герцогинь. Они были единственными людьми, на кого Бренд мог обратить внимание. Вместо этого, появилась Эмма. «Господи, она была последней, кого он желал тут видеть. Если ему суждено быть проколотым, как барашек на вертеле, то он не хотел, чтобы жена была этому свидетельницей».

В тот самый момент, когда он отвлёкся, Бренд напал снова, полоснув клинком по руке Энтони, держащей рапиру. Энтони едва успел парировать выпад кузена. Рукав его рубашки был распорот от локтя до запястья. Понимая, что не может вечно отступать, Энтони защищал свою позицию, яростно отбиваясь. Ему удалось на время остановить Бренда, когда рапиры, лязгнув, сошлись в яростном противостоянии.

И тут между ними упали тяжёлые складки материи, накрыв клинки и сбив дуэлянтов с ног. Энтони с удивлением увидел, что Эмма сдёрнула со стены одну из больших шпалер и обрушила её на их оружие. Она выглядела, как разгневанная валькирия[15].

– Проклятие! – Бренд чихнул от пыли из шпалеры. – Ради бога, Эмма, не встревай, или пострадаешь.

Эмма, даже не пошевелившись, огрызнулась:

– Да что тут происходит?

– Это – не твоё дело, – оправившись от потрясения, Бренд выдернул свою рапиру из тяжелой ткани и приготовился продолжить дуэль.

– Не моё дело, когда ты пытаешься убить моего мужа? – возмутилась она. – Эти мужчины! Конечно, это – моё дело.

Решив, что настало время вмешаться, Энтони отшвырнул свою рапиру прочь. Клинок пролетел через галерею и воткнулся в стену в ярде[16] от пола, где и остался качаться.

– Довольно, Бренд! Я не буду больше сражаться с тобой, особенно, когда я понятия не имею, из–за чего ты так злишься.

На какой–то ужасный момент показалось, что Бренд может отказаться от джентльменских правил поведения, усваиваемых всю жизнь, и напасть на безоружного человека. Затем Эмма схватила Сесилию за дрожащую руку.

– Давай же, Сесси, будь хоть немного полезной.

Она втащила свою миниатюрную кузину в пространство между мужчинами, и теперь обе молодые женщины создавали между ними преграду. Затем профессиональным тоном учительницы Эмма приказала:

– Бренд, объяснись.

Он выглядел упрямым, как осёл, но это было лучше, чем жажда убийства. Поскольку он явно не хотел говорить, Энтони решил помочь.

– По словам Сесилии, Бренд подозревает, что у нас с ней роман.

Лицо Эммы напряглось, но голос её оставался спокоен.

– Это так?

– Не будь глупой! – резко возразил он. – До вчерашнего дня мы с Сесилией не виделись девять лет.

Эмма повернулась к Бренду.

– Ты слышал, что сказал Энтони. Ты, что, правда, считаешь, что у них может быть роман?

Бренд вытер запястьем пот со лба. Хотя он всё ещё выглядел опасным, дикое выражение в его глазах исчезло.

– Физической связи, может, и нет, – сердито признал он. – Но Энтони стоял между мной и Сесси каждый день и каждую ночь нашего брака. Когда он подрался со мной после того, как она приняла моё предложение, он сказал… – Бренд замолчал и тяжело сглотнул, – он сказал, что каждый раз в постели со мной она будет думать о нём. И он, чёрт побери, был прав!

Сесилия ахнула.

• Предыдущая
• 19/21
• Следующая