Пеперль - дочь Жозефины - Мутценбахер Жозефина - Страница 16

– Ну вот, а теперь полюбуйтесь на себя в зеркало!

Старуха удовлетворённо взирает со стороны на плоды своих трудов, а Пеперль с Мали с восторгом разглядывают в зеркале двух девочек-принцесс, к которым приделаны их лица. Они не могут вдоволь на себя наглядеться.

– Мы выглядим как рождественские куклы, – говорит Мали, любуясь собой, и слегка подгибает белые и нынче совершенно чистые колени, оглаживает себя по бёдрам, ставшим под кружевным платьем на ладошку шире. Однако Пеперль как человек практичный думает, зачем они здесь. Она поворачивается к толстухе и спрашивает:

– Скажите, что будет дальше и где господин, который собирался нас ебать?

Но старуха только смеётся в ответ.

– Да кто вам сказал, что вас будут ебать? Наберитесь терпения, пусть все события развиваются в их исторической последовательности, как имеет обыкновение всегда выражаться наш хозяин. А теперь, девочки, внимание! Тебя, – она указывает на Пеперль, – тебя зовут Гретель, а тебя, – настаёт очередь на Мали, – тебя, стало быть, зовут Лизерль. Хорошенько запомните эти свои имена! Но прежде я накормлю вас небольшим полдником, ромовой бабой и шоколадом.

Услышав такое, Пеперль бросает взгляд на Мали и многозначительно ухмыляется.

После еды старуха говорит девочкам:

– Сейчас я дам вам игрушки, и вы должны будете играть с ними, как будто маленькие дети! И не разговаривайте так грубо на своём венском диалекте, выражайтесь только, как говорят люди воспитанные и благородные! И вот ещё что, вы обязаны выполнять всё, что вам будет велено. Понятно?

Обе в ответ только утвердительно кивают. Мали немного удивлена, а Пеперль думает: «Сплошная комедия, однако, с этими благородными людьми, тут важно не хлопать ушами и вовремя сориентироваться. У одного тебе нельзя мыть пиздёнку и загодя поссать, у другого тебе наоборот нужно быть исключительно утончённой и благородной». Она вздыхает. И куда как лучше было бы, если бы всё делалось по-простому. Укладываешься на спину, раздвигаешь ноги и даёшь вставить макаронину себе в пизду. «Ну, конечно же, – приходит она к выводу, – всё дело в его деньгах и в его вкусе», и следует за толстухой, которая ведёт их через переднюю к двери и отворяет её. В глаза им ударяет яркий свет, девчонки переступают порог, и от открывшегося перед ними зрелища у них дух захватывает. Перед ними не комната, а мечта, о которой дети из района Оттакринг и помыслить не могли.

– Вот это да! – в крайнем восхищении шепчет Мали, и Пеперль вторит ей в унисон.

Стены расписаны красочными сценами из сказок. Здесь в стеклянном гробу лежит Белоснежка, которую обступили оплакивающие её гномы. Тут стоит Красная шапочка, волк и семеро козлят. Там вокруг Гулливера суетится огромная толпа лилипутов, Рапунцель спускает с башни свои золотистые волосы, а ведьма проверяет, достаточно ли уже толстые и жирные стали Гензель и Гретель. Каких только роскошных вещей не было собрано в комнате! На белой мебели, обтянутой пёстрым кретоном, повсюду сидят и лежат самые красивые куклы, бурый плюшевый мишка скачет верхом на слоне высотой в метр. На ковре валяются мячи, как будто их только что раскидал здесь играющий ребёнок. Рядом с автомобилем стоит серая лошадь, а там вон настоящий кукольный дом, карусель и ларёк торговца. Да, детям даже не под силу заняться всем сразу.

– Так, а теперь играйте по-настоящему, – говорит толстуха, – и не забудьте про то, о чём я вам сказала.

Она покидает комнату для игр, а дети остаются там, предоставленные сами себе, и никак не могут решить, за что бы им взяться. В конце концов, они бросаются к куклам и берут их в руки. И через несколько минут дети бедняков с головой погружаются в сказочный мир, совершенно позабыв о цели своего пребывания в этом доме.

– Девочки, можно мне поиграть с вами? – вдруг прерывает их блаженное забытьё чей-то низкий голос.

Пеперль поднимает глаза и от испуга роняет кукольную повариху в кастрюлю. Перед ней стоит мальчик в синем матросском костюмчике, в белых носочках и коричневых сандалиях. Однако испугалась она не столько того, что мальчик появился здесь так внезапно, сколько того, что этот мальчик был на две головы выше их и что его ноги в белых детских носках были покрыты темными, густыми волосами. Ещё её напугало то, что синие короткие штаны обтягивают вполне респектабельный живот, и то, что мальчик в матроске на самом деле самый обыкновенный мужчина.

– Девочки, мне можно поиграть с вами? – вновь умоляюще просит низкий голос.

Тут страх у Пеперль быстро проходит, присев на пол, она принимается хохотать до слёз. Мали с ошарашенным видом наблюдает за этой сценой и крепко прижимает к себе куклу. Умоляющая физиономия мужчины-мальчика досадливо кривится, и он говорит:

– Прекрати сейчас же смеяться!

В этот момент Пеперль инстинктивно схватывает суть того, во что, собственно, здесь требуется играть, и перестаёт смеяться. Она в курсе!

«Кто платит, тот и заказывает музыку», – думает она и уже в ту же секунду понимает, что несмотря на всю невинную обстановку детской, ебать её всё-таки будут. Когда же низкий голос теперь в третий раз повторяет вопрос, можно ли ему поиграть с ними, Пеперль, приняв правила игры, отвечает:

– Да, но только ничего у меня не сломай, – и понимающе смеётся ему в лицо.

– Меня зовут Адолар, но моя мамочка называет меня Засрунчиком!

Подавив новый приступ смеха, Пеперль приветливо заявляет:

– Ну, в таком случае я тоже буду звать тебя Засрунчиком.

Потом Засрунчик спрашивает, как зовут девочек, и Пеперль представляется:

– Меня зовут Гретель, а вот это Лизерль!

Она делает Мали знак подойти поближе, но та по-прежнему с известной робостью продолжает глядеть на этого мужчину-мальчика или мальчика-мужчину в детском костюмчике.

– Как здорово, – радостно восклицает Засрунчик, – так же зовут и моих сестёр, но я очень сердит на них, потому что они мерзко со мной обращаются. Не правда ли, вы не будете мерзко со мной обращаться?

– Нет, Засрунчик, мы будем с тобой очень милы, – говорит Пеперль и боковым зрением с удовлетворением удостоверяется в том, что при слове «Засрунчик» в его штанишках что-то начинает шевелиться. Таким образом, это скорее лишь вопрос времени, когда её примутся ебать, и она констатирует, что эта игра в детство доставляет ей щекотное удовольствие. Да, у Пеперль несомненные задатки когда-нибудь стать самой величайшей блядью, такой, которая готова участвовать в чём угодно, но всегда имеет перед глазами только одну цель, а именно ублажить свою пизду и кошелёк.

– Значит, и Лизерль тоже будет со мной мила? – нежно спрашивает Засрунчик. Но Мали уже опять погрузилась в игру и вопроса не расслышала. Тогда Пеперль подскакивает к ней и орёт на неё, крепко толкнув в бок:

– Ты что не слышишь? Ты должна ответить, будешь ли ты мила с Засрунчиком!

Мали отвлекается на секунду и рассеянно говорит:

– Да, конечно, буду, уважаемый господин!

Пеперль в ужасе видит, как глаза Засрунчика при «уважаемом господине» тотчас же сужаются и глядят на Мали с гневным негодованием. «Всё, что угодно, только не это», – думает она, поскольку ей уже ясно, что старый дурень, видимо, очень хорошо заплатит за идиотскую игру в деточек и за наверняка последующую за тем ебню. Да, и всё сейчас зависит от того, получит ли от этого удовольствие и наслаждение он сам. А упустить такой случай или угробить всё дело из-за дурочки Мали никак нельзя. Она цепко впивается в руку Мали и говорит:

– Послушай, дурёха, если ты сейчас же не начнёшь думать о деле, я тебе так наподдам! Ты должна обращаться к нему на «ты» или называть «Засрунчиком», потому что ему так нравится, и он за это заплатит. Сейчас же брось свои идиотские игры и делай то, что я тебе говорю. Иначе я больше тебя никуда с собой не возьму!

Мали собирается с духом:

– Жаль, я так здорово заигралась, – говорит Мали, взяв себя в руки. – А этот старый хрен нас хотя бы выебет, как ты думаешь?

– Наверное, – отвечает Пеперль и возвращается к Засрунчику, который в этот момент как раз отрывает ногу одной из своих красивых кукол.