Желая тебя - Монро Люси - Страница 18
- Предыдущая
- 18/73
- Следующая
Когда Даниэль мучительно медленно стал перекатывать между большим и указательным пальцами ее возбужденный сосок, а потом тянуть и пощипывать, острое наслаждение искрами рассыпалось по всему ее телу, заполнив каждую клеточку. После чего девушка еще плотнее стиснула ногами его бедра и вжалась в него так плотно, насколько это вообще было возможно без реального проникновения.
И все же этого ей было мало.
Из глаз тонкими ручейками потекли слезы, из-за того, что хотя ее бедное тело испытало пронзительное наслаждение, оно бунтовало, требуя логической развязки.
Прервав поцелуй, он спросил хрипловатым голосом:
— Джозетта? Джози, что случилось?
Она посмотрела на него, слишком ошеломленная, чтобы связно мыслить.
— Хм?
— Почему ты плачешь?
— Я никогда не плачу.
Его язык нежно проследил влажную дорожку, поднявшись вверх по щеке к уголку глаза.
— А по мне, так на вкус это точно слезы.
— Сделай так еще.
Он проделал это и с другой ее щекой, нежно целуя, словно драгоценную святыню, пока не добрался до соленого источника.
— Мне это нравится, — сладко вздохнув, прошептала она, обмякнув от его искусных ласк.
— Так почему ты плакала?
— Откуда мне знать? Я никогда не делала этого прежде. Это ты у нас эксперт, — раздраженная тем, что он прервал поцелуй, жалобно протянула Джози. Кого вообще заботило, почему у нее по щекам бежали ручейки слез? — Но это не из-за того, что мне было плохо, понятно?
Она изо всех сил сжала мышцы бедер и почувствовала, как его большое мощное тело содрогнулось.
Хищно взглянув на нее, он с тихой угрозой произнес:
— Не делай этого.
— Почему же нет? — лукаво усмехнулась Джози, ей это все нравилось все больше и больше.
— Я едва сдерживаюсь, чтобы не взять тебя прямо здесь и сейчас.
— Взять меня где? — осмыслив его слова, она простодушно произнесла. — О… Тогда ладно.
В ее голове плыл сладкий дурман, и девушку мало заботило, где они займутся любовью; единственное, чего она хотела, так это чувствовать его абсолютно нагое великолепное тело рядом с собой.
Его хриплый, лающий смех удивил ее.
— Мы сейчас в самом центре парка, Джозетта. А я не эксгибиционист, и уверен ты тоже.
Она осмотрелась вокруг себя, ее взгляд, наконец, обрел осмысленность. Утиное семейство, не спеша, проковыляло по берегу пруда. Островок зеленой лужайки отделял их от детской площадки с играющей малышней, а впереди них на дорожке появился бегун.
— Ой, мамочки, — пискнула она придушенно, потом, распрямив ноги, безуспешно попыталась достать ими до земли. — Гм, Даниэль…
— Что? — Его взгляд снова стал хищным.
— Ты должен поставить меня обратно.
Как только он это сделал, девушка поспешно отступила назад, испытывая потребность оказаться подальше от его тела, красивого, как у юного Адониса.[20] Но ноги отказались ее слушаться и она, покачнувшись, со всего маху шлепнулась на задницу.
Даниэль снова рассмеялся, и на сей раз, она разозлилась.
Это все была его вина. Он был опытнее. Это он ее соблазнил и вверг в это публичное распутство своими умелыми губами и сексуальным телом да еще имел наглость смеяться над ней.
Джози, выбросив ногу вперед, сделала подсечку и точным ударом сбила его на землю, правда теперь они снова оказались в опасной близости друг от друга. Но его смех от этого стал еще заразительнее, лукавство плескалось в его карих глазах, что полностью ее обезоружило. Девушка никогда не видела Нитро таким беззаботным.
Он попытался перекатиться на нее, и ей пришлось быстро маневрировать, чтобы снова не оказаться в том же положении как недавно у себя в прихожей. Теперь, когда ей были известны его уловки, она хотела взять реванш.
В этом некоем подобии тустепа он явно не ожидал, что может оказаться под ней лицом вниз, в положении, которое большинство мужчин считали для себя неприемлемым. И Джози очень надеялась, что Даниэль не окажется одним из этих шовинистов.
— Сдавайся, — потребовала она.
— И не подумаю.
Нитро попытался изменить свое положение, в то время как она старалась не оказаться под ним, чтобы не утратить превосходства. Джози сдвигалась и он тоже, упорно не позволяя ей взять верх, но и не доводил дело до конца, хотя вполне мог это сделать. Они закончили тем, что вместе покатились по траве, весело смеясь, в первой — для Джози — шутливой потасовке.
Наконец, давясь от смеха, девушка сдалась и растянулась спиной на траве, разведя руки в стороны. Хотя это был абсолютно новый опыт для нее, она против него нисколько не возражала. В какую-то наносекунду до поцелуя она даже пришла к выводу, что с Даниэлем она бы много чего хотела испытать в первый раз.
Лежа поверх нее, он расплылся в улыбке, которую она так редко видела.
— Я лучший солдат. Признай это.
Негодник, теперь он зашел слишком далеко.
— Ни за что.
— Я сверху.
— Только потому, что вытянул из меня все силы своим дьявольским поцелуем, одурманив мои губы.
— То есть, по-твоему, у меня грязные приемчики?
Она почувствовала как ее губы помимо воли, растянулись в глупой усмешке.
— Да.
— Правда? Ну, это ты так говоришь. Но, правда, в том, что я до сих пор держу тебя под контролем, а, следовательно, я и есть лучший борец.
— Мечтать не вредно!
И с этими словами Джози сделала то, чего никогда не позволяла себе прежде — пощекотала его ребра, отчего тело Даниэля дернулось, словно от соприкосновения с оголенным электрическим проводом.
Состязание в «кто кого перещекочет» закончилось вполне предсказуемо, так как у нее не было абсолютно никакого желания обидеть его. В конце концов, Даниэль снова оказался сверху, но на сей раз, не позволил отобрать у него лавры победителя. Вместо этого он склонился к ней и снова поцеловал.
Поцелуй был кратким с сомкнутыми губами, но к тому времени, когда он поднял голову, дыхание Джози было частым и затрудненным, и было вызвано отнюдь не банальным физическим усилием, а чем-то гораздо большим.
— Так ты позволишь мне заняться с тобой любовью, Джозетта, мой маленький воин?
Всю обратную дорогу домой, Даниэль прокручивал в голове полученное от Джози «Да». Она не стала тянуть время или вовлекать его в пространные объяснения. Она даже не требовала у него обещаний или клятв. Она просто сказала «Да».
Даниэль обнаружил, что ему очень нравится, как звучит это слово на ее губах.
— Почему бы тебе не почитать отцовские дневники, а я тем временем перезвоню Вулфу и сделаю выволочку Хотвайру?
— Но я думала…
— Если я займусь с тобой любовью прямо сейчас, то мы до завтра, если не дольше, ничем другим заниматься больше не будем. А нам надо еще слишком многое успеть сегодня, чтобы позволить себе отвлекаться.
— Ты прав, — застенчиво улыбнувшись, сказала Джози, глядя на него как-то по-особенному, как могла смотреть только женщина. — Хотя мне и жаль, что мы этого не сделали.
— Мне тоже.
— Думаю, что почитаю у себя в спальне. Будет меньше соблазнов.
— Неплохая идея.
Как только Даниэль услышал, что дверь наверху закрылась, он поднял трубку и сделал звонок.
Начал он с поиска в «Желтых страницах» местного торговца цветами. Он обнаружил, что при наличии достаточного количества денег, компания поставляла свой товар в любом количестве, куда угодно и в любое время суток. Продавец даже был достаточно любезен, чтобы посоветовать ему магазин, который мог удовлетворить следующий пункт из его списка, и который требовалось доставить в один из старинных отелей города. Успешно договорившись о заказе и доставке, мужчина связался по телефону с метрдотелем гостиницы, который пообещал поспособствовать ему в деликатном деле и лично проконтролировать наличие коробки с презервативами в ящике прикроватной тумбочки.
Как только все приготовления к предстоящей ночи были закончены, Даниэль прошел на кухню и приготовил кувшин холодного чая. Потом поставил его на поднос, прибавил один высокий стакан и понес все это наверх к Джози.
20
Адонис (др. — греч.??????) — «владыка», «господин» — изначально финикийское божество природы, олицетворение умирающей и воскресающей растительности. В V в до н. э. культа Адониса был перенесен в Грецию, а позднее проник и в Рим. Греческие мифы представляли Адониса сыном красавицы Мирры (или Смирны), превращенной богами в мирровое дерево(дающее благовонную смолу — мирру). Адонис славился своей необыкновенной красотой, в него даже были влюблены несколько богинь Афродита и Персефона. Адонис погиб в юности: на охоте его убил вепрь, ударив клыком в бедро. Из капель крови Адониса выросли розы (или анемоны, тюльпаны и пр.)
- Предыдущая
- 18/73
- Следующая