Колечко с бирюзой - Мельникова Ирина Александровна - Страница 55
- Предыдущая
- 55/88
- Следующая
По центральной аллее молодые мамаши выгуливали в нарядных колясках малышей. В фонтане плескалась детвора постарше, с качелей и каруселей доносились визг и смех. В деревянном павильоне уткнулись в шахматные доски с десяток представителей мужского населения Тихореченска в возрасте от десяти до семидесяти лет. Неподалеку фотограф с обезьянкой на плече скучал ввиду полного отсутствия клиентов.
Наташа поглядела по сторонам, подыскивая подходящую кандидатуру, чтобы спросить дорогу к волейбольной площадке, но тут сквозь крики детворы и гомерический хохот подростков, осваивающих рискованные виражи на скейтбордах и роликовых коньках, она различила громкие удары по мячу, слабые вскрики болельщиков и жиденькие аплодисменты.
Она свернула влево на узкую тропинку, миновала густые заросли акации и вышла на берег пруда. Чуть правее от нее располагалась волейбольная площадка, на которой двенадцать крепких мужиков прыгали, падали на песок, что-то орали, пытаясь отбить мяч.
Наташа присела на край длинной скамьи, заполненной болельщиками.
– Какая партия? – спросила она у худенького веснушчатого подростка, азартно болевшего у нее под ухом.
– Уже четвертая, – ответил паренек. В запале он не замечал, что к его нижней губе прилипло уже приличное количество шелухи от семечек, которые он щелкал с не меньшим азартом.
– А счет какой?
Но сосед не успел ответить. Команда слева выиграла очко, болельщики засвистели, заулюлюкали, а игроки покинули площадку, столпились около колонки, включили воду и принялись смывать с себя пот и грязь.
– Они уже закончили игру? – предположила Наташа.
Мальчишка с недоумением посмотрел на нее:
– Вы что, в волейболе не сечете?
– Секу немного, но я ведь поздно пришла, поэтому помоги мне разобраться, что к чему.
– Хорошо. – Паренек польщенно улыбнулся. – Я тут с самого начала сижу, потому как батя мой здесь играет. Вон тот, в красных трусах. Это его команда сейчас партию выиграла. А вообще-то пока ничья, два—два. После перерыва пятую будут играть.
Наташа отыскала глазами Егора. Он стоял в стороне от остальных игроков, вытирал обнаженные плечи и грудь большим полотенцем и разговаривал с отцом Наташиного соседа.
– Видите, – повернулся к ней паренек, – с кем мой батя разговаривает? Они вместе с этим дядькой в одном классе учились. Отец говорит, у Карташа орденов и медалей больше, чем у меня рыб в аквариуме. У бати тоже есть, но в милиции столько не заработаешь.
– У тебя папа милиционер?
– Начальник милиции, подполковник, – уточнил сосед. – Они с дядей Егором вместе в спортивной секции у нашего учителя физкультуры Василия Михайловича занимались. Ему на днях семьдесят лет исполняется, и папка всех собрал, чтобы обсудить, как они его поздравлять будут.
«Вот оно что! – подумала Наташа. – Вот, оказывается, по какому случаю у них сбор! Но и в волейбол, нужно признать, они играют отменно: слаженно, четко!»
Игроки вновь вышли на площадку. И с первой же подачи в счете повела команда Егора, против которой и играл начальник милиции в красных трусах.
– Продуются, как пить дать продуются! – сокрушенно махнул рукой Наташин сосед, когда разница в счете выросла до пяти очков. – За всю игру ни одну подачу Карташа не взяли, и у бати, похоже, опять голеностоп барахлит. – И словно в подтверждение его слов, коренастый милиционер упал на бок и схватился руками за щиколотку.
Игра прекратилась, и волейболисты столпились вокруг упавшего.
– Так и есть! – вскрикнул паренек. – Ну, будет нам теперь от мамки, когда приедет!
Наташа протиснулась сквозь толпу сочувствующих и подошла к отцу мальчика.
– Позвольте, я посмотрю вашу ногу. Я немного разбираюсь в травмах.
– С превеликим удовольствием! – заулыбался главный милиционер Тихореченска.
Наташа размотала грязный эластичный бинт, осмотрела сустав. Травма, по всей видимости, была старой, как следует не залеченной. Правда, сейчас подполковник отделался легко: всего лишь небольшое растяжение, но играть уже нельзя.
– Водочный компресс, тугая повязка и пару-тройку дней покоя. – Наташа вновь наложила повязку, сполоснула руки под струей воды из колонки и вытерла их полотенцем, которое подал один из игроков. Тут она наконец почувствовала тяжелый взгляд, который, казалось, просверливал ей спину насквозь. Наташа оглянулась. Егор направился к ней. Этот взгляд ничего хорошего ей не сулил, но, на ее счастье, Егора перехватил один из игроков команды начальника милиции.
– Слушай, Егор, что будем делать? Степанок выбыл, придется нам впятером играть.
– Может, кого из зрителей поставим? Хотелось бы все по уму закончить!
– Давай попробуем. – Мужчина повернулся к болельщикам. – Эй, ребята, надо бы партию закончить. Кто-нибудь из вас заменит Степанка?
И тогда Наташа сделала шаг вперед:
– Возьмите меня.
– Вас?
Обе команды с удивлением уставились на высокую незнакомую женщину, минуту назад бинтовавшую ногу их приятелю и вдруг заявившую, что не прочь сыграть в волейбол.
– Девушка, – насмешливо протянул собеседник Егора. На Карташова Наташа старалась не смотреть, но он почему-то молчал и своего отношения к происходящему не выказывал. – Девушка, – опять повторил игрок, – мы здесь не в классики играем, а в волейбол!
– В этом я не хуже вас разбираюсь! Так берете меня или нет?
– Ну, хорошо, – согласился неожиданно мужчина, – но учтите: никакого снисхождения для себя как для женщины от нас не ждите! Партия решающая, и биться будем, как швед под Полтавой.
– Все понятно! – Наташа бросила сумку с пляжными причиндалами на скамейку рядом с пацаном и вышла на игровую площадку.
В институте у нее был первый разряд, да и в последнее время она постоянно играла в волейбол: летом – в пионерском лагере, где подрабатывала во время отпуска, зимой – за команду городской больницы. Однако подобный накал страстей на волейбольной площадке ей довелось испытать впервые. Наблюдая со стороны за четвертой партией, она и не подозревала, что окажется в эпицентре взрыва дюжины мужских самолюбий и честолюбивого желания выиграть любой ценой. И теперь испытала на собственном опыте, что значит игра без поддавков в составе мужской команды. Мужики из кожи вон лезли, чтобы доказать друг другу, а особенно женщине, так безрассудно, на их взгляд, вступившей в игру, что тоже не лыком шиты.
Болельщики поначалу довольно скептически отнеслись к подобному повороту событий, но вскоре и та и другая сторона вынуждены были признать, что женщина без всяких скидок играет великолепно.
Ловкая и подвижная, она умело ставила блок, одинаково хорошо играла и у сетки, и у задней линии, поднимала порой самые «дохлые» мячи. И на подаче ничуть не уступала мужчинам, и вскоре ее команда, пусть и с минимальным перевесом в два мяча, но вырвала победу у соперников.
Судья спустился со своего «насеста», и после взаимных рукопожатий обе команды столпились вокруг Наташи. Игроки радостно галдели, улыбались, трясли ей руку, пока мужчина, разрешивший ей выйти на площадку, прикрикнув на приятелей, не остановил их. Он склонился к Наташиной руке, прикоснулся к ней губами и, выпрямившись, улыбнулся:
– Откуда вы взялись, фея-избавительница?
Наташа не успела ответить, потому что мужские руки легли ей на плечи и голос Егора за ее спиной произнес:
– Ребята, умерьте пыл, расступитесь чуток, и тогда я познакомлю вас со своей женой Наташей.
Похоже, появление на скамье болельщиков паукообразного инопланетянина произвело бы меньший эффект, чем заявление Егора. Мужики с растерянными физиономиями сделали как по команде шаг назад и застыли в немой сцене, подобно героям гоголевского «Ревизора».
– Ну, ты даешь, командир! – Начальник милиции бесцеремонно растолкал окаменевших приятелей и, опираясь на плечо сынишки, подковылял к Наташе и Егору. – Такую красавицу отхватил и молчишь, как воды в рот набрал! Разве так с друзьями поступают? – Он укоризненно покачал головой и, протянув Наташе руку, представился: – Станислав Степанок, можно просто Стас. – Он еще раз с восхищением оглядел Наташу и обратился к Егору: – Сейчас идем к Саддаму, и ты ставишь на всех ведро вина, иначе не сносить тебе головы!
- Предыдущая
- 55/88
- Следующая
