Долг воина - МакКенна Джульет Энн - Страница 4

Парень невольно сдавил мою руку, и я ощутил крепость мускулов, закаленных работой.

— Когда ударила та последняя волна, я спросил себя, не всплывем ли мы на поверхность на каком-то берегу Иного мира. Спасибо Дастеннину, мы благополучно добрались до гавани.

Древний тормалинский выговор Темара был все еще силен, но я услышал и более современные интонации, главным образом лескарские. Я посмотрел на корабль и узнал кое-кого из наемников, которые предпочли остаться на другой стороне океана после того, как наша прошлогодняя экспедиция обнаружила давно пропавшую колонию Старой Империи. Сейчас они торопливо уводили людей с судна.

— Дастеннину? — Подошедший Казуел нахмурился, стараясь понять Темара. — Скажи ему, что он должен благодарить современное магическое искусство, а не древнее суеверие.

Казуел родился в семье тормалинского купца, и я уже не в первый раз слышал отголоски его рационалистского воспитания. Это должно смущать его, весело подумал я, ибо та философия осуждает магию стихий с такой же готовностью, с какой она поносит религию.

— Казуел Девуар, Темар Д'Алсеннен, — спохватившись, представил я их.

— Эсквайр. — Казуел отвесил поклон, достойный императорского салона. — Ваш капитан полагался на свой собственный мореходный опыт? Я думал, всем совершенно ясно, что благополучно пересечь океан можно только с помощью магии.

— О да, несомненно. — Темар в свою очередь поклонился магу с уважением, которое отлично сочеталось с надменностью. — И один из ваших коллег превосходно с этим справлялся, пока не упал и не сломал себе обе ноги. — Мимолетное презрение в голубых, как льдинки, глазах Темара опровергло взвешенную учтивость его слов. Он указал на человека, которого сносили по трапу два дюжих матроса, его ноги были в лубках из кусков рангоута и парусины.

— Прости? — Казуел едва взглянул на своего раненого коллегу. — Пожалуйста, говори помедленнее.

Я решил перевести разговор на менее спорные темы.

— Когда ты отрезал волосы?

Темар провел рукой по короткой стрижке, сменившей длинную косичку, с которой я видел его в последний раз. Его волосы были такие же черные, как мои, но прямые, как хорошая веревка.

— Практичность — вот нынешний девиз Кель Ар'Айена. Мода — это роскошь, которую мы пока не можем себе позволить.

К моей радости, добродушно-насмешливая улыбка смягчила суровость его угловатого лица.

— Нам лучше убрать весь груз под замок, Темар, вон туда. — Я указал на склад, который снял, как только мы прибыли в Бремилейн. Промокшие мешки и помятые бочки выбрасывались на причал прямо с палубы и складывались кое-как, поскольку все спешили облегчить разбитое судно. На лицах многих зевак появилось алчное выражение.

— Я направлю туда людей с корабля. — Темар без дальнейших церемоний пошел обратно к сходням.

— Мне надо бы позаботиться о том маге, кем бы он ни был, — быстро проговорил Казуел, глядя, как раненого кладут на носилки.

— Да, конечно.

Пусть Казуел занимается чародейскими делами, а у меня есть свои собственные обязанности. Заметив эмблему Д'Олбриота на плаще коренастого мужчины, только что подошедшего к высокому зданию склада, я поспешил туда и, проведя его внутрь гулкого помещения, заговорил без предисловий:

— Об этом прибытии будут судачить во всех тавернах. А потому надо охранять это место, если портовые крысы начнут тут вынюхивать. Кто у нас есть?

Я провел рукой по волосам, чтобы стряхнуть дождевые капли. Влажные завитки липли к пальцам.

— У меня две горсти признанных новобранцев и четверо верных присягнувших. — Жесткие седые волосы этого человека переходили прямо в окладистую бороду и, обрамляя торчащий

нос и выпуклые глаза, делали его похожим на сову, выглядывающую из зарослей плюща. — Жаль, что мы так запоздали. Мы были бы здесь еще позавчера, если бы конь не охромел.

— Ты Гленнар, верно, из Лейнской долины?

Раскатистый бас помог мне узнать его, сержанта из самых уединенных владений Дома Д'Олбриотов.

Мужчина усмехнулся.

— У тебя передо мной преимущество. Я помню, ты приезжал, когда у нас были те неприятности при стрижке овец, но не могу вспомнить твоего имени.

— Райшед. — Я улыбнулся в ответ. — Райшед Татель.

— Обласканный Домом, как я слышал, — заметил Гленнар, взглянув на медный браслет, блестящий у меня на руке выше локтя. Он говорил с самоуверенностью человека, который заработал статус избранного достаточно давно, чтобы позволить своему браслету потускнеть со временем.

— Я всего лишь оставался верным своей клятве, — непринужденно отозвался я. Гленнар только поддерживал разговор, не выуживал секреты или сальные подробности в отличие от некоторых, кого я встречал после того, как полуправда о моих приключениях в Архипелаге стала расходиться вопреки приказу мессира не предавать эту историю огласке. — Твои парни хорошо вымуштрованы? — В свое время я натаскивал новобранцев с мозгами более тупыми, чем рукоятка от сохи.

Гленнар кивнул.

— Это сыновья рудокопов, все без исключения, поэтому не потерпят никаких глупостей. Будь уверен, у нас тут ни одна мышь не проскочит.

— Хорошо.

Огромные двери распахнулись, впуская вереницу мокрых грузчиков. Мне тут же захотелось сбросить плащ и идти помогать, но я обуздал свой порыв. Грязная работа не соответствует моему блестящему новому рангу, и сержант здесь не я, а Гленнар. Мне оставалось только смотреть, как он, энергично жестикулируя, раздает указания присягнувшим. Те в свою очередь усердно взялись организовывать признанных — парней, недавно пришедших на службу Дому. Стоя на низшей ступени лестницы, они будут стараться показать себя с лучшей стороны, чтобы их пригласили дать клятву, которая свяжет их с интересами Д'Олбриотов.

Я наблюдал, как мускулистые юноши с энтузиазмом принялись за дело. Я восторженно клялся той же самой древней клятвой и верил в нее всем сердцем, пока события последних полутора лет не поколебали мою веру до самых основ. Я был на волосок от того, чтобы вернуть свою клятву и отказаться от верности Имени, полагая, что Дом бросил меня. Затем мне предложили награду — звание избранного — как компенсацию за мои мучения, и я принял ее, не совсем уверенный, что поступаю правильно, но не настолько уверенный в преимуществах свободы, дабы бросить то, что мне так давно знакомо. Однако я принял на себя и другие обязательства, хотя раньше моя клятва не оставляла места для верности другим людям.

Когда я выходил из склада, четкие приказы Гленнара раскатами неслись до самых стропил. Дождь слабел, но небо оставалось серым и хмурым. Почти таким же хмурым, как Казуел, который стоял в скудном укрытии причальной лебедки, слушая высокую женщину в ярко-голубом плаще. Пропустив нагруженные сани, скребущие полозьями по булыжникам, я подошел к ним.

— Райшед Татель, это Велиндра Ичейн, маг Хадрумала. — Казуел выглядел так, будто сосал лимон. — Ее стихия — воздух, как ты, очевидно, догадался. Это она была на том, другом корабле.

— Сударыня, — низко поклонился я, — мы перед вами в большом долгу. — Я сомневался, что Казуел выразил ей признательность, но Дом Д'Олбриота должен этой женщине полную меру благодарностей, и хорошо это или плохо, но я был здесь его представителем.

— Повезло, что ты оказалась там, — вмешался Казуел.

— Везение здесь ни при чем. — Велиндра просто изложила факт, хотя ее слова легко могли стать высокомерием, упреком или тем и другим одновременно. — Последние полгода я изучала воздушные потоки у Мыса Ветров. Когда я услышала, что эсквайр Д'Алсеннен прибудет где-то в середине сезона, я решила отправиться вдоль побережья на север. Я увидела в гадании его корабль, а также вероятный удар шторма, и решила, что нам лучше причалить вместе. И хорошо, что мы так сделали, принимая во внимание несчастный случай с Урланом. — Женщина обращалась непосредственно ко мне, вынуждая Казуела нетерпеливо дергать завязки плаща. Ее голос, низкий и хрипловатый, был таким же самоуверенным, как ее поза, и, несмотря на мандаркинское имя, в ее речи звучали только правильные акценты Хадрумала. Видимо, она родилась на том далеком, скрытом острове.