Выбери любимый жанр

Маленькие зелененькие человечки. Файл №201 - Картер Крис (1) - Страница 1


Изменить размер шрифта:

1

Крис Картер

Маленькие зелененькие человечки

«Мы хотели верить. И поэтому мы обратились ко всей Вселенной из Центра космических исследований в Кеннеди, штат Флорида, были запущены два космический корабля, два “Вояджера”. Каждый был одновременно посланцем и своего рода проигрывателем; и каждый нес уникальную золотую пластину с выгравированной инструкцией: как извлечь из нее звук. Это было письмо, адресованное любому, кто его перехватит. Оно начиналось под звуки “Бранденбургского концерта” словами:

- Приветствую вас от лица людей нашей планеты. Мы вышли за пределы Солнечной системы в поисках мира и дружбы…

Наверное, на месте человека, придумавшего этот текст, я постарался бы обойтись без банальностей. Но у меня бы тоже не получилось.

Там было много всего. Само письмо записали на пятидесяти языках мира. В звуковой коллекции были и голоса животных, и множество музыкальных произведений. Автор послания попытался дать нашим будущим знакомым разнообразные сведения: немножко космогонии, начатки математики, кое-что о нас, людях… Информация была отобрана и организована так, чтобы ее могла расшифровать любая достаточно развитая цивилизация. Во всяком случае, мы на это надеялись. Мы - потому что тогда, в семьдесят седьмом, весь мир заходился от восторга при мысли о братьях по разуму.

Через тринадцать месяцев после запуска “Вояджер-1” пересек орбиту планеты Нептун и покинул пределы Солнечной системы. С тех пор ни одного сообщения нашим гипотетическим внеземным друзьям мы не отправляли. Больше того, дальнейшая отправка и не планировалась.

Теперь мы хотели не говорить, а слушать. 12 октября 1992 года агентство НАСА организовало поиск радиоволн высокого разрешения на десяти миллионах частот в надежде наткнуться на сигнал внеземной цивилизации. Однако не прошло и года, как сенатор первого срока от штата Невада успешно провел поправку к Конституции, которая положила конец всем подобным исследованиям.

Мы хотели верить. Но нам не позволили доказать правоту нашей веры. У нас отняли саму возможность получить эти доказательства.

Проект “Секретные материалы” закрыт. Нас заставили заткнуться. Нам заклеили глаза и уши. Да, конечно, наш проект - лишь частный случай, но…

Были законсервированы радиотелескопы, обсерватории посажены на голодный паек, долговременные программы свернуты. Человечество теперь слепо и глухо. И даже если придет долгожданный ответ на наше послание — его некому будет услышать.

… Знаешь, Скалли, мне все время кажется, что если бы кто-то пришел в темную пыльную комнату и включил давным-давно заброшенную аппаратуру, он услышал бы ту самую, всем известную, светлую музыкальную тему из «Бранденбургского концерта» и обращение, начинавшееся со слов: “Приветствую вас от имени…”

А когда обращение закончится, мы услышим эти слова еще раз, но уже на другом, неизвестном ни одному землянину языке. Я не знаю, верю ли я в это, но я хочу верить…»

Фокс перемотал пленку и нажал клавишу записи. Дождавшись нужной цифры на счетчике, он еще раз отмотал пленку немного назад, проверил — вместо его голоса только шипение и едва различимое гудение кондиционера — и привычно взялся за отвертку. Пластиковый футляр легко распался на две половинки, тугой ролик пленки в несколько секунд превратился в комок электромагнитного спагетти, который Фокс смял, скатал поплотнее и отволок на кухню. Там он несколько раз перекусил комок ножницами и - так же привычно повторив про себя «хотели паранойю, получите и распишитесь…» - выбросил.

В самый первый раз он пленку сжег, чувствуя себя законченным идиотом. При новой технологии противного запаха не было, но чувство собственного идиотизма никуда не исчезло.

Отель «Лонг-стрит»

Вашингтон, округ Колумбия

5 июля 1994, вторник

Около полудня

- Ты помнишь Пятницу?

- Ну ты даешь! Забыл, чем в пятницу занимался? Еще недели не прошло!

- Да нет, девку зовут Пятница. Из стриптиза.

Под шорох неторопливо вращающихся бобин аппарата прослушивания и опротивевшие голоса двух туповатых и пошлых ублюдков, надиравшихся сейчас в номере «люкс» восемнадцатью этажами выше, Фокс Уильям Малдер, спецагент ФБР, целеустремленно превращал килограмм арахиса в груду шелухи на полу. Эта утомительная работа близилась к успешному завершению.

- А, теперь въехал. И что?

- Ну, в общем, они выплясывали на сцене под песенку «Выходи и поиграй». Мы и поигрались. Я этой Пятнице сумасшедшие чаевые отвалил.

- Ври больше! Чего ж ты тогда с официантами жмотничаешь?

- А я ее подозвал и, пока музыка не кончилась, засовывал ей долларовые бумажки куда получится. Долларов сорок, наверное, ухнул.

- По доллару? Длинная же была песенка…

Длинные пальцы Малдера методично крошили желтоватую сухую скорлупу. Жевать он уже не мог, сводило челюсти, поэтому выстраивал орешки длинными шеренгами, а потом расщелкивал по всей комнате. И временами жалел, что взял с собой арахис, а не семечки. Плевать кожурой в цель — ну, хотя бы в магнитофон — больше соответствовало настроению.

Так или примерно так Фокс Уильям Малдер, спецагент ФБР, проводил рабочий день за рабочим днем. То обстоятельство, что большую часть времени он проводил в подвале и являлся к начальству только для сдачи отчетов, нимало не способствовало улучшению настроения Призрака. Скорее наоборот. Это был не тот подвал. В нем не было ни папок с делами, ни старого кресла, ни плаката с летающей тарелкой, ни…

Скалли здесь тоже не было.

Академия ФБР

Куантико, штат Вирджиния

5 июля 1994, вторник

Около полудня

В середине лета жара может стать нестерпимой даже тогда, когда не проникает внутрь помещения, бессильная перед кондиционером. Само знание о том, что за стенами, за оконным стеклом, нагретым почти до свечения, неподвижно завис в ожидании раскаленный воздух, - одно это знание исподволь плавит мозги.

Впрочем, среди присутствующих как минимум одному комплекту мозгов жара была глубоко безразлична. Во-первых, они — мозги — были изрядно охлаждены. А во-вторых, их владелец не среагировал бы даже на попадание в эпицентр ядерного взрыва. Мертвецу все едино — и бирка на ноге, и грубоватая разметка на теле, небрежными мазками нанесенная ассистентом. Ему, усопшему, даже нечем подозревать, что он удостоился высокой чести стать объектом пристального внимания весьма приличных молодых людей.

Вела занятие спецагент Дана Скалли, врач-патологоанатом, вывший сотрудник проекта «Секретные материалы», не по своей воле вернувшаяся к прежней специальности:

- Вскрытие обычно начинается с черепной коробки. Распил производиться по горизонтальной линии приблизительно на два с половиной сантиметра выше надбровных дуг.

Дана указала на жирную пунктирную линию, разграничившую вдоль ледяной лоб покойника, и неожиданно замолчала.

Пауза затянулась настолько, что студенты начали переглядываться. Наконец самая решительная девчушка осмелилась спросить:

- Что-то не так, агент Скалли?

Глядя перед собой невидящими глазами, Дана потрясенно проговорила:

- Все, о чем думал этот человек, его мысли, сны, мечты, все кого он любил, кого просто видел, помнил, с кем разговаривал, все чего он боялся или только воображал — все это каким-то образом замкнуто в маленькой костяной коробке, внутри которой мы видим только жидкость и несколько видов тканей.

Храбрая девчушка шагнула вперед:

- Агент Скалли, с вами точно все в порядке? Вы говорите какие-то жуткие вещи!

Дана вздрогнула и опомнилась. Действительно, жуткие. Это все жара. Которая действует и на жидкость, и на все виды тканей. И студенты, конечно, не виноваты в том, что вопрос «все ли в порядке?» должен был задать совершенно другой человек.

1
Перейти на страницу:
Мир литературы