Борьба с будущим - Картер Крис (1) - Страница 10

• Предыдущая
• 10/33
• Следующая

Они оказались в пещере, в холодном зале, освещенном множеством галогенных ламп и ламп дневного света.

— Мы снова создали здесь низкую температуру, чтобы можно было контролировать развитие, — объяснил доктор. — А такого развития мы никогда прежде не встречали…

Человек с сигаретой встал рядом с ним и, отдышавшись, спросил:

— Чем это вызвано?

— Я полагаю — жарой. Совпадением по времени двух факторов: вторжения хозяина — пожарника — и атмосферными условиями, в результате которых температура его тела поднялась выше 98,6 градуса по Фаренгейту.

Он сделал знак своему спутнику следовать за ним и повел его в самый конец пещеры. Два портативных буровых станка на полу бесшумно опускали и поднимали сверла, напоминая жутковатых скачущих лошадей. За станками с потолка свисали шторки из тонкого пластика, образуя сияющую зловещим блеском драпировку, подсвеченную изнутри холодным голубым светом. Доктор Брауншвейг, слегка помедлив в нерешительности, отдернул пластиковую занавеску.

— Здесь…

В мерцающем голубом свете их взорам предстал то ли операционный, то ли прозекторский стол на колесиках, покрытый вездесущим пластиком. От других, тех, которые Человек с сигаретой уже видел, этот стол отличался только одним: на нем лежало обнаженное тело. Оно принадлежало мужчине, и все было оплетено тончайшими трубочками, шнурами и проводами, которые вели к целой батарее мониторов, выстроенных вдоль стены. Слышался приглушенный гул аппаратов, регистрирующих признаки жизни, ритмичный пульс и вздох респираторов, мерный стук вентилятора, управляющего биением его сердца.

Человек с сигаретой спокойно взглянул в глаза нынешнему обитателю тела.

— Этот человек все еще жив, — заметил он осмотрев лежащее перед ним тело. Кожа была почти прозрачной — просвечивающее серое желе из тканей и мускульных волокон. Сквозь нее отчетливо виднелись вены и капилляры, слегка пульсирующие синие и темно-красные нити, паутинообразные на руках и ногах, а на шее — толстые, словно веревки. — Этот человек все еще жив…

Доктор Брауншвейг пожал плечами:

— Технически и биологически. Но он уже никогда не поправится.

Человек с сигаретой удрученно покачал головой.

— Как же это так?

— Развивающийся организм использует его жизненную энергию, переваривая кость и ткань. Мы только замедлили этот процесс. — Он потянулся и, схватив стержень вращающейся лампы, направил свет прямо на грудную клетку пожарника. Под ровной губчатой плоскостью его груди что-то шевелилось.

Человек с сигаретой поморщился.

Тело пожарника на столе вибрировало. Казалось, по нему проходила рябь; блестящая прозрачная кожа колыхалась подобно тому, как трясется медуза, выброшенная прибоем на берег. Грудь мерно вздымалась, словно внутри что-то двигалось и распрямлялось. При ближайшем рассмотрении можно было увидеть то бесформенное и темное, что вторглось в некогда человеческий организм.

И вдруг темнота внутри тела мигнула. Всего один раз, очень медленно, и превратилась в глаз — миндалевидный, осторожный.

Человек с сигаретой пристально глядел на него, и мозг его лихорадочно работал, пытаясь осмыслить все возможности того, что он видел перед собой, все последствия…

— Вы хотите, чтобы мы его тоже уничтожили? — спросил доктор Брауншвейг. — Пока оно не созрело?

Человек с сигаретой помедлил с ответом.

— Нет, — сказал он наконец. — Нет… Мы должны испытать на нем вакцину.

— А если это не даст результатов?

— Сожжем его. Как остальных.

Доктор Брауншвейг нахмурился:

— Семья этого человека захочет, чтобы его тело было погребено по всем правилам и покоилось с миром на местном кладбище.

Человек с сигаретой только отмахнулся.

—Ну а вы скажете им, что он погиб, пытаясь спасти жизнь маленького мальчика. Что он умер как герой, так же как и двое других пожарников.

— И какова причина смерти?

— Кажется, они съели нашу историю о вирусе Ханта. — Человек с сигаретой поджал губы и задумчиво посмотрел на тело, словно пытаясь разглядеть сквозь полупрозрачные ткани того человека, который некогда жил в нем.

— Вы лично проследите, чтобы семьям погибших была оказана материальная помощь. И не забудьте о пожертвованиях в пользу городской общины.

Несколько мгновений Человек с сигаретой продолжал пристально глядеть на пожарника и наконец сказал:

— Может быть, ограничиться маленьким памятником на обочине? — Он повернулся и, не проронив больше ни слова, стал подниматься по лестнице обратно в палатку. Гулкие шаги в гулкой тишине.

Военно-морской госпиталь

Бетезда, штат Мэриленд

Внутри пахло так же, как в любой другой больнице, — дезинфекцией и лимонной эссенцией, пропитанными спиртом тампонами и кондиционированным воздухом. Но те немногие люди, мимо которых проходили Малдер и Скалли, были одеты в морскую форму, носили необычные усы, да и темная жующая фигура в конце коридора оказалась не медсестрой, а совсем молоденьким пареньком в форме. Он читал “Вашингтон пост” и при звуке шагов двух агентов поднял, голову, бодрый, словно было вовсе не полчетвертого утра.

— Ваши документы и куда вы идете? — спросил он.

Они предъявили свои значки агентов фбр

— Нам в морг, — объяснил Малдер.

Охранник покачал головой:

— В настоящее время вход в морг запрещен всем, кроме уполномоченных медицинских работников.

Малдер окинул его холодным взглядом.

— Чей приказ?

— Генерала Макадди.

Малдер ничуть не смутился.

— Дело в том, что как раз генерал Макадди потребовал, чтобы мы приехали. Нас в три часа ночи подняли с постели и велели срочно прибыть сюда.

— Мне об этом ничего не известно, — нахмурился молодой охранник, заглянув в список допущенных лиц у себя на столе.

— Хорошо, тогда позвоните генералу Макадди и пусть он вам подтвердит это лично, — нетерпеливо сказал Малдер и посмотрел в глубь коридора.

— Я не знаю его номера.

— На коммутаторе знают. Попросите, и вас соединят с генералом.

Скалли стояла рядом с Малдером, нервно уставясь в пространство. Охранник покусал губы, бросил взгляд на часы, поднял трубку телефона и начал пролистывать огромный справочник. Малдер изобразил на лице обиду и недоверие.

— Вы не знаете номера коммутатора?

— Я звоню своему офицеру…

Малдер резко наклонился над столом и нажал на рычаг телефона.

— Слушай, сынок, у нас нет времени здесь торчать, пока ты демонстрируешь свое невежество в области субординации. Приказ поступил непосредственно от генерала Макадди. Звони ему. А пока ты получаешь подтверждение, мы займемся делом.

Малдер, не оглядываясь, махнул Скалли и первым двинулся вперед по коридору. Молодой охранник со свежим личиком снова нерешительно снял трубку.

— Может быть, вы пока пойдете, а я позвоню и все выясню? — крикнул он им вдогонку.

Малдер отрывисто кивнул. — Спасибо.

Они быстро прошли через холл и расслабились только тогда, когда свернули в другой не так хорошо освещенный коридор.

— Почему в морг вдруг запрещено входить приказом генерала?

— Полагаю, здесь мы все узнаем, — ответила Скалли, указывая на дверь в морг.

Внутри их встретил шквал холодного воздуха и кислый запах формальдегида и дезинфекции. В холодном помещении зловещим строем стояли прозекторские столы, на каждом из которых знакомым альпийским пейзажем лежало тело, накрытое белой простыней. Скалли быстро прошла по одному ряду, потом по второму, читая, что написано на жетонах и покачивающихся на веревках карточках, пока не нашла тело, ради которого они сюда пришли.

— Это один из тех пожарников, которые погибли в Далласе? — спросила она своего напарника, убирая веревки, которыми неподвижное тело было привязано к столу.

Малдер кивнул:

— Во всяком случае, так написано на жетоне.

— И что ты хочешь выяснить?

— Причину смерти.

Скалли бросила на него страдальческий взгляд.

• Предыдущая
• 10/33
• Следующая