Итальянский секретарь - Карр Калеб - Страница 10

• Предыдущая
• 10/47
• Следующая

То был Майкрофт Холмс, и никогда я не видел его до такой степени не в своей стихии. Он стоял, выдыхая большие клубы пара, а молодые люди ему что-то рассказывали – должно быть, про атаку бомбистов. Потом он отдал какой-то приказ собравшимся офицерам – твердо, однако отчасти непривычно, и те немедля повиновались, ринувшись прочь во все стороны. Майкрофт же подошел к нашему вагону, все так же тяжело дыша, пыхтя и отдуваясь.

Холмс проворно спрыгнул на ступеньку, просунул руку в открытое окно и стал качаться туда-сюда вместе с дверью.

– Что ж, брат! – воскликнул он. – Ты, похоже, стал верховным жрецом какого-то восточного культа – у тебя и прислужники есть, и кровавые обряды. И совершать их надо непременно под покровом ночной темноты, в грозу, где-то в… впрочем, я даже не рискну гадать, где мы находимся. Я бы сказал, что мы как раз пересекли границу с Шотландией, но последний час я как-то не следил за дорогой.

– Пожалуйста, Шерлок, отойди от двери, – устало ответствовал Майкрофт. Я впервые видел на его широком лице такой румянец, а в поразительных серых глазах – такую решимость. Когда его брат повиновался, отступив вглубь вагона, Майкрофт прибавил: – Нам есть о чем поговорить, а если я сейчас не сяду, я потеряю сознание, и тогда, боюсь, от меня будет мало проку.

Мне стоило немалых трудов помочь старшему Холмсу забраться в вагон. Он же обернулся и странно поглядел на меня – то, что светилось в этом взгляде, вероятно, для любого из братьев Холмс было высшей степенью выражения доброты и благодарности.

– Я благодарен вам, доктор, что согласились поехать. – Я последовал за Майкрофтом внутрь и опустился напротив него рядом с Холмсом; разведчики тем временем возились с дверью нашего купе, готовясь ехать дальше. – Я не ошибусь, предполагая, – продолжал Майкрофт, – что никто из вас двоих не пострадал во время происшествия?

– Не ошибешься… если уж ты решил строить предположения, а это пагубно влияет на умственные способности, Майкрофт. Ибо в твоей телеграмме не было ни слова про сумасшедших бомбистов.

На лице старшего Холмса отразилось ужасное замешательство.

– Шерлок, я приношу извинения за такой непредвиденный поворот событий. И вы, доктор, надеюсь, тоже извините меня. Я просто не думал, что дело так скоро станет смертельно опасным.

– Иными словами, ты знал, что оно станет смертельно опасным рано или поздно, – откликнулся Холмс.

– Разумеется, – просто ответил Майкрофт. – По-моему, в телеграмме об этом говорилось. – Он, кажется, слегка удивился. – Надеюсь, мое сообщение было не слишком трудно расшифровать?

– Отнюдь, сэр, – сказал я, чувствуя, что ситуация заставляет меня смотреть на человека, вместе с которым я расследовал не одно опасное дело, с еще большим уважением.

– Майкрофт, не позволяй Ватсону себя одурачить, – ответил Холмс на вопрос брата. – Уж ему-то пришлось потрудиться над разгадкой твоей депеши!

Майкрофт одарил брата взглядом, в котором мешались снисходительность и раздражение:

– Шерлок, до чего же мастерски ты оскорбляешь нас обоих. – Он глянул на меня. – Шерлок всегда был врединой, доктор, даже в детстве – никогда не упускал случая возвыситься за счет унижения других людей. Он и до сих пор такой.

Тут в окне возникло лицо морского офицера.

– Все чисто, мистер Холмс, – сказал он Майкрофту. – Никого и ничего, только овцы.

– Превосходно, – ответил Майкрофт начальственным голосом, в котором, однако, звучала какая-то неловкость. – Тогда, прошу вас, соберите остальных в вагон и отправимся в путь – мне хотелось бы оказаться на территории дворца до рассвета.

– Слушаюсь, сэр. – С этими словами молодой человек исчез; и действительно, через несколько секунд мы тронулись с места.

– Они все кипят решимостью, но, к моему огромному сожалению, путают усердие с эффективностью, – сказал Майкрофт, пока поезд, громыхая, разгонялся вновь. – Например, стараются обходиться без имен – это чересчур отдает шпионажем в континентальном исполнении. Увы, Шерлок… – Он слегка преувеличивал, но жаловался, похоже, искренне. – Как я тебе завидую. Для детектива-консультанта всегда найдется местечко под солнцем – а для разведчика-одиночки? Это вымирающий вид! Подумайте только, вас двоих пригласили участвовать в расследовании, но при этом не хотят доверить вам даже имен наших сотрудников – кому тогда вообще можно доверять?

– Значит, это не твои охотничьи псы, Майкрофт? – спросил Холмс.

Его брат покачал головой:

– Ты же знаешь мои методы, Шерлок, не хуже, чем я твои. Я тружусь один, и к делу привлекаю лишь тех, кто в нем уже замешан, и тех, без кого мне почему-либо не обойтись. Только так можно добиться хоть какой-то секретности. А эти… – Он поднял огромную руку в перчатке и показал в голову, а потом в хвост поезда. – Это сотрудники армейской и военно-морской разведок. Но я уверен, Шерлок, ты и без меня об этом догадался.

Холмс чуть наклонил голову, давая понять, что брат не ошибается.

– Так значит, их прикомандировали к тебе?

– Да… и нет. Им приказали содействовать мне до окончания дела – невзирая на мои протесты, – но я совершенно уверен, что это «содействие» включает в себя надзор. При обычных обстоятельствах я никогда бы не позволил таким сомнительным типам наблюдать, как я работаю, или как работаешь ты, – но мы сейчас далеко не в обычных обстоятельствах, как ты уже понял.

Холмс еще раз кивнул и проговорил:

– Под «обычными обстоятельствами» ты, видимо, имеешь в виду две заурядные смерти, даже два заурядных убийства двух королевских подрядчиков во дворце. – Майкрофт в ответ только откашлялся в замешательстве, но Холмс не отступал: – Ну же, брат. Ясно как день, что компания в нашем поезде собралась не для того, чтобы расследовать обычные убийства. Точно так же банда шотландских националистов – или же людей, которые старались выдать себя за шотландских националистов, – столь неумело пыталась нас уничтожить не потому, что мы едем расследовать какое-то заурядное убийство.

Майкрофт ответил недоуменным взглядом, и Холмс быстро посвятил его в подробности эпизода со второй бомбой, а также объяснил, почему скрыл детали от офицеров разведки: сию инстинктивную подозрительность, как мы уже поняли, Майкрофт не только понимал, но и разделял. Потом Холмс настойчиво произнес:

– Так что, Майкрофт, может, ты наконец расскажешь, зачем мы здесь?

– Я расскажу все, что могу, – но не отвлекайся, Шерлок. И вы, доктор, тоже. – Майкрофт извлек объемистую флягу, по горло наполненную, как я вскоре выяснил, превосходным бренди. – Вам нужно многое узнать, и я едва успею рассказать вам все до прибытия в Холируд-Хаус.

– Ты, Шерлок, конечно, уже рассказал доктору Ватсону о моих отношениях с Ее Величеством, – начал Майкрофт Холмс. – Я даже думаю, что это произошло еще до того, как вы покинули Бейкер-стрит.

– Элементарная дедукция, брат, и не стоит упоминания, – ответил Холмс. – Разумеется, я должен был все рассказать, чтобы убедить его, что дело в самом деле важное.

– Именно. – Майкрофт устремил на меня пронизывающий взгляд серых глаз под великолепным высоким лбом, который, как и все остальные благородные черты его лица, не вязался с огромным рыхловатым телом. – И что, доктор, – вы убедились?

Прежде чем ответить на вопрос, я с опаской взглянул на Холмса, чьи намеки на потустороннее объяснение убийств в Холируд-Хаусе до появления брата несколько меня тревожили.

– Видите ли, сэр, – уклончиво ответил я, – когда твой поезд пытаются взорвать, поневоле убедишься, что тебя втянули во что-то необычное. Но что до «важного дела»… Боюсь, мой ответ будет зависеть от того, какое именно дело мы обсуждаем.

Я неотрывно глядел на Майкрофта, но самым краем глаза видел и Холмса – мне показалось, что он качает головой и даже снисходительно улыбается.

• Предыдущая
• 10/47
• Следующая