Цветы Сатаны - Альтер Поль - Страница 2
- Предыдущая
- 2/45
- Следующая
Они познакомились в больнице, куда та приходила для лечения. Обе женщины сразу прониклись симпатией друг к другу; Дебора доверяла Дебре даже больше, чем ее мужу, у которого консультировалась. Между женщинами установилось что-то вроде электрической связи; кстати, они были очень схожи внешне, разве что лицо Деборы было потусклее.
После первого собеседования доктор Жордан назначил своей пациентке второе, и Дебра вызвалась съездить за ней на машине; по телефону договорились о месте встречи: Дебора назначила ей свидание у околицы небольшой деревушки, на прибрежной дороге, которую особенно любила.
К условленному времени Дебра была уже на месте, но встретили ее лишь ветер с моря да несколько чаек, паривших над близкими волнами. Несколько часов прождала она девушку — напрасно. В начале тропинки, отходившей от дороги, на земле лежала сумочка.
Сумочка Деборы.
В ней находились ее документы, ключи. Ужасное подозрение охватило Дебру, когда она подошла к краю крутого берега; внизу бились волны Атлантики. Задумчивая и встревоженная вернулась она домой, мужу сказала лишь, что не встретилась с его пациенткой. От подробностей воздержалась. На следующий день она съездила в Плимут, открыла дверь квартирки одним из найденных в сумочке ключей. В квартире никого не было.
Неделю спустя Дебра повторила попытку. В квартирке все было по-прежнему: от Деборы Джеймс остались лишь воспоминания.
И хотя нигде и никем не упоминалось об утонувшей в течение последнего месяца, Дебра была уже уверена, что девушка, часто находившаяся в подавленном состоянии, в момент сильной депрессии покончила с собой, бросившись в тот день в волны с высоты скалистого берега. Удивительно, что никто, кроме Дебры, не заметил ее исчезновения. Да и море, поглотившее этот бледный фантом, не посчитало нужным вернуть тело людям. Никто не оплакивал несчастную, никому она не была нужна, и даже соседи, знавшие о ее существовании, считали, что она так и продолжает существовать. Художник, живший этажом ниже, даже поздоровался с Деброй, приняв ее за пропавшую…
Тогда-то и зародилась некая идея в голове молодой миссис Рой… Чековой книжкой покойной она оплатила все счета Деборы Джеймс и постаралась убедить всех своими появлениями, что девушка жива. Два-три раза в месяц Дебра наезжала в Плимут, знакомилась с приходившей почтой и с каждым разом все больше убеждалась в том, что отлично справляется с ролью мисс Джеймс.
План был прост: однажды занять окончательно ее место и начать новую жизнь. Казалось, все идет как нельзя лучше, — после самоубийства Деборы прошло уже шесть месяцев, и никто, похоже, так и не заметил ничего необычного.
На самом деле все обстояло не так просто: Дебра не могла решиться сделать последний шаг. Ей хватало того, что этот план существовал, достаточно было осознавать саму возможность в любой момент сбежать из дома, быть уверенной, что есть место, где она сможет начать с нуля. И лишь сейчас в ней оформилось желание собрать свои пожитки. Все ее существо вибрировало при мысли о бегстве. В душно-влажной атмосфере этого жаркого летнего дня усиливалось чувство угнетенности. Хотелось уехать далеко, очень далеко, как можно дальше от мужа и этой клиники для душевнобольных. И даже Плимут отныне казался ей слишком близким.
Голос Роя еще больше разжег ее тревогу.
— Скажи, дорогая, тебе нездоровится?
— Что ты! Напротив, все прекрасно, уверяю тебя.
— Можешь поверить, у тебя щеки горят!
— Это от жары, я тебе уже сказала. Со мной все в порядке, я отлично себя чувствую.
«Уехать, бежать, и как можно быстрее… Не видеть больше ни этих зарешеченных окон, ни желтых кругов…»
Еще раз внимательно взглянув на жену, Рой Жордан пожал плечами:
— Пожалуй, ты права. Действительно очень жарко. Такая жара плохо действует на всех… Мне осталось еще кое-что обсудить с Киндли, думаю, на сегодня это все. Поговорю с ним и вернусь, дорогая.
Дебра кивнула, стараясь улыбаться, хотя мыслями уже была далеко.
«Да, пусть он встречается с Киндли!» Ричард Киндли был его заместителем, правой рукой. Оба мужчины были почти как братья — так походили друг на друга, так серьезно относились к своей задаче! Оба они были убеждены, что благополучие человечества зиждется на их плечах, зависит от их знаний, их профессионализма… «Да, пускай идет к своему собрату, знатоку человеческой души! А меня он больше не увидит. Пора!»
Улыбнувшись в ответ, Рой закрыл за собой дверь.
Никогда, наверное, в Дебре не было такой глубокой уверенности. Теперь или никогда. Если она сейчас, сию минуту, не встанет, то уже никуда не уедет. Навсегда останется пленницей своего мужа, выдающегося доктора Роя Жордана.
Будто подхваченная неведомой силой, Дебра приступила к действиям. Она почти бегом прошла в свою комнату, схватила плащ и приличную пачку фунтов стерлингов, приготовленную заранее, почти скатилась по лестнице, добежала до гаража. Кабриолет «моррис» стоял на аллее, ключи Рой обычно оставлял в бардачке. У молодой женщины сильно колотилось сердце, когда она включала зажигание. Гудение мотора успокоило, и Дебра решительно нажала на педаль акселератора. Кабриолет взвизгнул шинами по гравию. Сторож у больничных ворот машинально поднял в приветствии руку, когда машина, как смерч, мчалась на него, и, отскочив, остолбенело уставился вслед.
А в кабине «морриса», вцепившись в руль, за солнцезащитными очками улыбалась Дебра. Солнце играло на хромированном ободке спидометра. Сверкающий кружочек напоминал ей желтые круги, поднимавшиеся от бассейна, но это ее уже не беспокоило. Она ехала слишком быстро, и они не могли ее догнать. Автомобиль пожирал асфальт с опьяняющей скоростью. Жребий был брошен. Она направлялась прямиком к дороге свободы. Впереди открывалась новая жизнь.
2
Волнение, возбуждение, радостное чувство свободы, опьянение скоростью были слишком сильны для того, чтобы Дебра могла здраво рассуждать. Думая лишь о бегстве, о том, как бы уехать подальше, она решительно повернула к северу. Плимут уже не казался ей надежным убежищем. Что ж, тем хуже для тщательно разработанного плана. Она, может быть, еще вернется к нему, когда все утрясется…
Итак, в первую очередь надо доехать до Эксетера. Кратчайший путь — через песчаные равнины Дартмура. К несчастью, в спешке Дебра отклонилась к западу, и прошло немало времени, прежде чем она сообразила это.
Когда же наконец она достигла песчаной равнины, солнце уже клонилось к горизонту. Огненный диск воспламенил небольшую кучку облаков и вершины холмов; странно раскромсанные каменные гребни торчали вдали смутно угрожающими силуэтами. Заброшенность неприветливых диких просторов несколько охладила оптимизм Дебры. Да и сама каменистая дорога, по которой она катила, казалось, препятствовала ее продвижению.
Путь становился таким извилистым и неразличимым, что молодая женщина вконец заблудилась. Вся в испарине, она рыскала по равнине, разворачивалась, чувствуя, как сдают нервы. Если так и будет продолжаться, думала она, желтые круги легко догонят ее.
Крупные капли пота выступили на лице, скатывались по коже и, задержавшись на кончике подбородка, падали на платье. Но тут Дебра увидела указатель направления на Эксетер. Вздох облегчения вырвался из ее груди: она поняла, что все время кружила на одном месте. Теперь перед ней лежала прямая дорога. Она со злостью нажала на газ и понеслась к северу.
Уже стемнело, когда кабриолет въехал в Принстон. Чувствовала Дебра себя далеко не так уверенно. Оптимизм угас, как день. Она проехала мимо большой тюрьмы, где отбывали наказание самые закоренелые преступники королевства. Охраняли их очень строго, но случалось, увы, что кому-нибудь из опасных бандитов удавалось бежать. Дебра несколько раз читала в газетах о подобных случаях, участь беглецов была предрешена, когда их настигали силы правопорядка.
Но бывало, что эти мрачные типы ускользали от полиции и скрывались на необозримых окрестных равнинах, укрывались в какой-нибудь пещере либо разгуливали по этим безлюдным землям. На редких пастбищах с хилой травой, которые ей встречались, она видела лишь овец, но и от этого зрелища Дебра не могла сдержать дрожи. Она вдавила педаль акселератора так, что шины завизжали на крутом повороте. На деле Дебра страшилась не только нежелательной встречи. Сам вид этих зданий пробуждал в ней тревогу, настораживал, потому что очень уж они походили на те, от которых она убегала. Пропахшие хлоркой коридоры, тупые лица висельников, надзиратели, решетки на окнах, охрана, обходы, истеричные крики… Хотелось бы навсегда забыть об этом.
- Предыдущая
- 2/45
- Следующая
