Сыщик и вор - братья навек - Колычев Владимир Григорьевич - Страница 21
- Предыдущая
- 21/78
- Следующая
Никита был удивлен, когда одиннадцать лет назад узнал правду о Жеке. Отличник, спортсмен, послушный сын. И вдруг на тебе, вор-карманник. И на убийство из мести пошел с завидным хладнокровием. Да, он не был паинькой. И крепкий был необычайно, и в драку без боязни кидался. Стойко держался, когда сходились стенка на стенку. Но ведь и он, Никита, не был ангелочком. Хулиганом был отъявленным. Не Жеке, а ему прочили тюрьму. А он ментом стал. Старший оперуполномоченный уголовного розыска. И на хорошем счету значится.
Жеку он уважал. Всего год они были знакомы, но дружили они с ним крепко. Мало того, он всегда относился к нему как к брату.
После разговора с дирижером Никита отправился искать Жеку. Подловил он его на выходе из костюмерной. Жека снял с себя фрак и надел жилетку и пиджак. Жара на улице, а он в костюме. Как был франтом, так и остался.
– Ну, здоров, Жека! – поприветствовал он его, заходя к нему со спины.
– А-а, – протянул Жека, оборачиваясь к нему. – Это ты...
Он ничуть не удивился. Как будто ожидал его здесь увидеть.
– Узнал?
– Здоров, Никита, – скупо улыбнулся он. Но руки не протянул. – Я еще тебя не видел, но уже понял, что сзади мент. Только менты так подкрадываются...
В его голосе сквозило презрение. В глазах стоял холод.
– Да, я мент. Старший оперуполномоченный уголовного розыска капитан милиции Горбунов, – переходя на официальный тон, представился он по всей форме. Он уже понял, что разговора не получится. Жека не жалует ментов. Что ж, он не жалует воров.
Нужно было бы с ним повежливее быть. Все-таки друг юности, кентовались с ним вместе когда-то. Да и с ментами ссориться ему смысла нет. Ведь он вроде как на путь исправления встал. Но, увы, впитавшаяся в кровь неприязнь к мусорам не позволяла сделать ему шаг навстречу. А ведь Никита не арестовывать его пришел. Руку ему, как старому другу, протянул, пожать хотел...
– Много нашего брата за «решку» покидал? – все же не удержался он от того, чтобы не уколоть Никиту.
– Да хватает... Я ведь вашего брата терпеть не могу...
– Ну, ну...
– Ты всерьез за работу взялся или как? – холодно спросил Никита.
Вот оно, его ментовское нутро, поперло наружу.
– Всерьез и надолго... Я на путь исправления встал, гражданин начальник... Не верите?..
– Давно откинулся?
Ага, что с феней знаком, показывает...
– Еще Хозяин по ночам снится...
– Понятно... Ты это, если всерьез завязать собрался, заходи как-нибудь ко мне, поговорим...
Ну да, жди! Знает он, чем оканчиваются задушевные беседы с ментами. Вербануть, падла, хочет...
– Я на ментов никогда не козлил...
– О чем ты? Я вербовать тебя не собираюсь, – усмехнулся Никита. – Зачем? Ты же новую жизнь начинаешь...
– Ага, начинаю...
– А если за старое возьмешься, ко мне ходить не надо. Я сам тебя из-под земли достану. Мне ведь все равно, кто ты мне, друг или брат. Все одно за решетку упрячу...
– Ты был мне другом. А сейчас, извиняй, нет. Я с мусорами дружбу не вожу...
– Что ж, это твое дело. – Никита пожал плечами, повернулся к нему спиной и направился к выходу.
– Да пошел ты, легаш поганый!..
Женя шел к трамвайной остановке. В черном костюме, в галстуке, футляр со скрипкой в руках. Интеллигент-музыкант, таким мечтала его видеть мама. Таким он и выглядел. Еще очков-велосипеда не хватало для завершения картины. Но он был вором. Уважаемым вором, поавторитетнее многих, кто ходил, сунув руки в брюки, в расстегнутых до пупа рубахах, чтобы татуировка была видна.
И уж куда поавторитетнее этих «бакланов», на которых он случайно бросил свой взгляд.
Он шел к остановке через сквер. Кроме трех фраеров, пристающих к какой-то девке, там никого не было. А девчонка красивая. А фигурка так просто обалдеть. Не зря шпана кружит вокруг нее, так и норовит залезть ей под юбку. Но это же беспредел...
– Так нельзя, пацаны, – не повышая голоса, сказал он. – Женщин обижать нельзя...
Он остановился в двух шагах от буйствующей компании. Уже совсем заклевали девку. Она уже была близка к истерике.
– Шел бы ты отсюда, дядя! – обернувшись к нему, прогудел верзила с пудовыми кулаками.
– Не хотелось бы тебе костюмчик помять, – усмехнулся второй.
– Оставьте девку в покое, – Женя хищно сузил взгляд.
Его рука скользнула в карман пиджака. Там лежал «кнопарь», без него он никуда не ходил. Но до драки дело не дошло.
– Ша, мокряки! – послышался со стороны чей-то голос. – Врубайтесь, что вам Скрипач сказал...
Женя посмотрел вправо и увидел Когтя. С ним вразвалку шел еще один блатарь. Его он не знал.
– А мы что? Мы ничего... – сразу сник верзила. И со страхом посмотрел на Женю. – Ты уж извини, Скрипач, если вдруг что не так...
И, увлекая за собой других двух сявок, он слинял.
Наверняка молодняк этот ходил под Когтем. Он у них за «кустового». Хоть и «шестерка» он, но, можно сказать, козырная. В криминальном мире у него вполне осязаемый авторитет. Жене понравилось, что он уже успел объяснить своим шнырям, кто есть такой Скрипач. Те только услышали, с кем имеют дело, и сразу же сделали ноги.
Коготь Жене был по нраву. За все то малое время, что они были с ним в дороге, он научился понимать его с полуслова. И даже взгляды научился его читать. И сейчас, только Женя посмотрел на него, он понимающе кивнул.
Не зря Скрипач за девку подписался. По кайфу она ему. И не надо им мешать. Он понял все верно. А потому потихоньку свалил.
– Спасибо вам! – поблагодарила его красотка. – Вот уж прилипли, гады...
– Нельзя быть такой красивой и одной...
Женя уже хотел ее. Он не он будет, если не затащит ее в постель.
– Так уж получилось... А вы скрипач?
Она посмотрела на его скрипку. Ну да, конечно, он скрипач... Она немного не так все поняла.
– Как видите...
– А чего они вас так испугались?
– А вон тот молодой человек, – он кивнул вслед удаляющемуся Когтю, – берет у меня уроки...
– Он что, тоже на скрипке играет? – с сомнением посмотрела на него девушка.
– И даже поет... Как вас зовут?
– Ой, ну, конечно, нам надо было сразу и познакомиться, – красавица еще раз одарила его признательным взглядом. – Я – Таня. А как вас?
– Евгений.
– Вот мы и знакомы... Вы проводите меня до трамвая?
– А я вас домой на такси отвезу. Вы не возражаете?
Она не возражала.
Таня ему нравилась. Красивая – это одно. Но красавицу найти не проблема. Заплати стольник проститутке и крути с ней любовь без всяких проблем. Да только проститутки – это вульгарно и пошло. А в Тане сохранилась чистота не искушенной жизнью женщины. Девятнадцать лет ей, а выглядела она как четырнадцатилетняя девчонка, о мужчинах знавшая лишь понаслышке. Но скоро Женя убедился в обратном.
Вечером они посидели с ней в ресторане. Потом поехали к ней домой. Жила она в однокомнатной квартире на краю города. Снимала вподнаем. К себе она его впускать не очень-то хотела. Но он настоял. А потом оказалось, что ломалась она чисто из приличия. Он прихватил с собой бутылку шампанского. Не успели они ее выпить, как оказались в постели. А там она показала себя во всей своей красе.
В постели ей не было равных. Она не знала устали и все умела. Ему с ней было хорошо. И всегда мало. Он не мог насытиться ее любовью и молодым податливым телом. Целых два дня они никуда не выходили. Короткий сон, секс, обед, сон, секс... И так могло продолжаться до бесконечности. Но вот беда, холодильник у Тани был не резиновый. За два дня съели все, что можно. А выходить из квартиры никуда не хотелось. Но пришлось. Он повел ее в ресторан, в «Большой Урал». Она не хотела туда ехать, но он настоял. Она послушалась. Она вообще была послушная девочка.
На кармане у него оставался «кусок» с половиной. Гуляй, не хочу... Официант не успевал подавать блюда. И икорочка, и осетринка, и шампанское рекой лилось.
- Предыдущая
- 21/78
- Следующая
