Клетка для простака - Карр Джон Диксон - Страница 14
- Предыдущая
- 14/49
- Следующая
Ник тряхнул головой.
— Нет, — сказал он.
— Но я же говорю тебе: да!
— Ты уверена?
— Хотелось бы мне сомневаться, дорогой.
— Как его убили?
Не доверяясь словам, Мария несколько раз провела рукой вокруг собственной шеи; Ник тупо наблюдал за ней.
— Кто?
К этому времени она уже была рада любому прелому, чтобы взорваться, лишь бы не продолжались эти односложные вопросы. Она буквально завопила:
— Так они мне и сказали. Велели идти прямо сюда и позвонить в полицию. Но если хотите знать мое мнение — так это молодой Роуленд. Даже когда бедный мистер Фрэнк был уже мертв, он пытался ударить его граблями. Да, пытался. Я видела. Только грабли были слишком короткими.
Ник попробовал приподняться на локте.
— Да поразит меня гром небесный, если это не такая же святая правда, как то, что я сейчас здесь перед тобой, — выкрикнула Мария в бурном порыве чувств, уже не пытаясь щадить своего хозяина. — Они спелись, Ники Янг, и пора тебе узнать это, хоть и с опозданием. Этот Роуленд и мисс Бренда. Там они и стояли, как привидения, у самой двери хибары: он с граблями в руке, а она что-то прятала за спиной. Заметь, я не говорю, что мисс Бренда имеет к убийству какое-то отношение; но если не ее следы на теннисном корте, где было мокро, вели к бедному мистеру Фрэнку, то хотела бы я знать чьи. Я их видела, и эта парочка знает, что я их видела.
— Тихо ты, мегера! — крикнул Ник.
Теперь она поняла, что действительно зашла слишком далеко. Невидящий глаз Ника привел ее в ужас. Ник задвигал руками, и «Процесс над миссис Джуел» соскользнул на пол.
— Но что она там делала? Почему ты позволила ей выйти?
— Пресвятая Дева, да разве я знала, что она собирается сделать?
— Не верю, — помотал головой Ник. — Расскажи мне, что ты видела. Расскажи по порядку.
Она рассказала и о том, что видела, и о том, что ей почудилось.
— Я и опомниться не успела, как этот Роуленд затараторил: здесь, мол, произошел несчастный случай, идите, мол, и позвоните в полицию. Я говорю: «Я пойду к доктору Янгу, вот куда я пойду».
— А то, что ты сказала про этого малого, Роуленда, правда?
Марии явно не хватало слов, поэтому она ограничилась тем, что подняла правую руку, словно принося присягу.
— Помоги мне приподняться, — сказал Ник.
— Да, дорогой. Есть еще кое-что. Вернулся офицер полиции.
Волосы Ника были взъерошены, он выглядел совсем больным, поэтому Мария, поддерживая его, повторила свое сообщение.
— Офицер полиции? Какой еще офицер полиции?
— Суперинтендент Как-его-там, который уже был здесь.
— Э-э?
— Хедли, вроде бы так его зовут.
— Но каким образом он оказался здесь так быстро?
— Он пришел по другому делу, — сказала Мария, вновь принимаясь рыдать. — Он пришел повидать тебя еще раз: говорил, что это очень важно. Я сказала, что ты сдерешь с меня шкуру, если я разбужу тебя между чаем и обедом. Это было до половины восьмого, как раз перед тем, как я пошла туда, к другим. Я сказала суперинтенденту, что если он подождет, то я разбужу тебя в половине восьмого. Я отвела его в библиотеку и совсем о нем позабыла. Как есть позабыла. — И Мария добавила с какой-то дикой радостью — Он все еще там и совсем обезумел от злости. Но ведь ты не хочешь его видеть, дорогой? И не надо, если не хочешь.
— Да неужто же я не хочу его видеть? Напротив, моя дорогая мегера. Именно этого я и хочу больше всего на свете.
— Но разве ты не хочешь лечь?
— Лечь! Дай мне костыль. — Он кивнул на телефон. — Позвони в отделение полиции; нет, подожди, я сам позвоню. Ступай вниз и немедленно пришли сюда суперинтендента Хедли. И не смей называть меня «Ники» и «дорогой», чтобы я этого больше не слышал, во всяком случае, при людях. Понятно?
Он с трудом поднялся, опираясь на костыль; хромая, пересек комнату, оперся о подоконник одного из западных окон и устремил взгляд в направлении теннисного корта.
Хорошо, что он ничего не смог там разглядеть. Те двое, что стояли возле корта, с каждой минутой все сильнее ощущали угрозу, исходившую от мертвого тела, и переживали крушение своих планов. Хью Роуленд все еще сжимал в руках садовые грабли, а Бренда так замерзла, что едва держалась на ногах.
— Теперь это бесполезно, — заметила она. — Мария видела следы и расскажет об этом. Мы не можем их уничтожить. Хью, о чем мы думали? Должно быть, мы просто обезумели.
— Нет. Это был единственно возможный выход, но он не сработал. — Он сжал зубы. — Что ж, ничего не поделаешь. Если нельзя так, то надо сделать иначе.
— Хью, мы не можем. Нельзя начинать все сначала.
— Я не имею в виду очередную подтасовку фактов. Боюсь, — он горько улыбнулся, — боюсь, нам придется опуститься до того, чтобы сказать правду. Нам надо найти такую интерпретацию случившегося, которой они поверят. Именно интерпретацию.
Он откинул грабли и принялся мерить шагами широкую травяную полосу.
— Проклятье, ума не приложу, как парня могли задушить в самом центре песчаной площадки и не оставить никаких следов. Я не умею объяснять чудеса. Я знаю только одного человека, который это умеет. Его зовут Гидеон Фелл, и сейчас до него не добраться. Ах, если бы только ты не наделала этих следов! Если бы кто-то другой прошел туда в твоих туфлях, чтобы убить его и свалить вину на тебя! — Хью резко прервался и уставился на новые теннисные туфли на ее ногах. — Кстати, где те другие, грязные, которые ты сняла?
— В корзине для пикников.
— В корзине для пикников?
— Да. Когда я увидела Марию, то чуть не провалилась сквозь землю. Я стояла на крыльце павильона и держала корзину за спиной, боялась, что она увидит туфли. Поэтому, пока она смотрела на Фрэнка, я засунула туфли в корзину. Там было мало места, ведь корзина набита посудой; но я все-таки закрыла ее и поставила туда, где она стояла.
— Хм. Какого размера у тебя туфли?
— Четвертого. Но…
— Довольно маленькие, не так ли?
— Да, пожалуй. Средний размер пятый. Что ты надумал?
Хью пришла в голову какая-то мысль, но, немного подумав, он отбросил ее.
— Нет! — сказал он с отчаянной решимостью. — Это не годится даже для фальсифицированной защиты. Женщина может надеть такие туфли, но никак не мужчина. И, несмотря на то, что ты говорила про удушение, это сделал именно мужчина. Удушение — способ, которым женщины никогда не пользовались и пользоваться не будут. Кроме того, скрывая правду, мы сыграем на руку убийце: он же над нами и посмеется. Нет уж, черт побери. Мы будем искренни до конца, и все же мы их побьем.
— Наверное, ты прав, — проговорила Бренда бесцветным голосом. Она запустила пальцы в темно-золотистые пряди, упавшие на лоб, и отбросила их назад. Даже глаза ее потускнели. — Хью, я пойду в дом. Я больше не могу оставаться здесь. Когда… когда прибудет полиция?
— Через пятнадцать — двадцать минут. Почему ты спрашиваешь?
— Потому что сейчас я не могу никого видеть. — Она сжала руки. — Я хочу принять горячую ванну. Хочу смыть с себя эту грязь. Если я сейчас встречусь с кем-нибудь — сама не знаю, каких небылиц наговорю. Ах!
— Да, это самое лучшее. Поднимись в свою комнату, запри дверь и ляг. Я хочу еще немного побыть здесь…
Она заговорила с легким беспокойством:
— Почему ты хочешь остаться? Что ты собираешься делать?
— Ничего. Совсем ничего! Просто хочу рассмотреть кое-какие мелочи.
Бренда забеспокоилась сильнее. Она подошла ближе к нему:
— Хью, ты что-то задумал. Я вижу. Что ты прячешь в рукаве?
— Коль речь зашла о рукавах, — возразил он, — то ты замерзла, ты вся дрожишь. Вот, накинь мой пиджак. Бери, бери. Он немного замаслен, оттого что я возился с колесом, но зато теплый. — Не обращая внимания на ее протесты, он закутал Бренду в пиджак. — Бренда, клянусь честью, я не собираюсь делать никаких глупостей. Отныне нас спасет только правда, и ничего, кроме правды. Не стану уверять тебя, будто не собираюсь отыскать ноготь, который ты обломала о воротник Фрэнка, и избавиться от него, поскольку именно это я и намерен сделать. На этот счет не беспокойся. Но что касается остального — только правда. Может, найдется какая-нибудь улика, какое-нибудь указание, которое объяснит чудо; именно это я и поищу. А теперь иди. Выше голову.
- Предыдущая
- 14/49
- Следующая
