Любовница по контракту - Кендрик Шэрон - Страница 5

• Предыдущая
• 5/28
• Следующая

Это было унизительно, но у нее вдруг так застучали зубы, что она не смогла ответить.

– Болит? – повторил он все тем же тоном. – Ты ушиблась? Отвечай!

Не в силах больше выдержать его грубость, особенно теперь, когда она чувствовала себя такой уязвимой, она сделала то, чего не делала с тех пор, как год назад умер ее отец, – она расплакалась.

Его поведение мгновенно изменилось. Казалось, Паскуале был потрясен. Он обнял и прижал ее к себе, приложив сильную руку к ее затылку, как бы защищая ее.

– Не плачь, bella mia,[3] – прошептал он. – Для слез нет причины. Все хорошо.

Но она зарыдала еще сильнее, только сейчас осознав, что могло случиться, если бы не Паскуале. Он же тихо выругался и, подняв ее на руки, понес в дом. А ей только и оставалось, что прислонить голову к его груди и постараться успокоиться. Вот так, в его руках, она чувствовала себя как в раю, и, хотя была мокрая и липкая, ей хотелось, чтобы он держал ее так всегда.

– Куда ты меня несешь? – удивилась Сюзанна, когда он стал подниматься по лестнице.

– Вытереть тебя насухо, – отозвался Паскуале.

Минутная нежность сменилась его обычной скупой манерой говорить, и ей было непонятно, почему он все еще сердится.

Он отнес Сюзанну в ее комнату и опустил на толстый ковер. Оглядывая спальню, он мельком взглянул на лежавшие в открытом ящике комода трусики и лифчик. Сюзанна покраснела.

– У тебя есть махровый халат?

Она помотала головой. Кто же берет с собой махровый халат в Италию в разгар лета! У нее был только шелковый халатик.

– Оставайся на месте! – приказал Паскуале и вышел.

Вернувшись с роскошным темно-синим халатом, видимо своим, и бросив его на кровать, он снова приказал:

– Раздевайся. Все сними. Надень халат, а я приготовлю ванну.

Если бы такой двусмысленный приказ отдал какой-нибудь другой мужчина, Сюзанна стала бы кричать, призывая на помощь. Но поскольку это был Паскуале, она просто кивнула. Не оглянувшись, он пошел в ванную, но движения его были странно скованными. Сюзанна тем временем принялась выполнять его приказ.

Однако легче было сказать, чем сделать. Она никогда бы не подумала, что так трудно снять две тоненькие полоски мокрой ткани, прилипшей к холодной влажной коже, но пальцы ее одеревенели и дрожали.

Поэтому, когда дверь ванной открылась, и в клубах восхитительно пахнущего пара появился Паскуале, она все еще сидела на полу, пытаясь расстегнуть на спине застежку бикини и плача от безысходности.

Ей показалось, что на какое-то мгновение он застыл, как будто никогда не видел полуголой женщины, но это было полной ерундой. Франческа уже рассказывала ей о многочисленных случаях, когда Паскуале, еще учась в школе-интернате, тайком выпроваживал девушек из своей комнаты. Одного взгляда на эту могучую фигуру было достаточно, чтобы представить: Паскуале был искушен во всех тонкостях любовных отношений…

По его напряженному лицу промелькнула загадочная тень. В его взгляде было нечто такое, что даже неискушенная Сюзанна определила как желание. Пробормотав что-то по-итальянски, он приблизился к ней.

– Извини… – промямлила она. – Я не могу… У меня пальцы…

Он покачал головой и, не говоря ни слова, одним плавным движением ловко расстегнул застежку. Сюзанну пронзило острое чувство ревности, когда она представила себе, как эти сильные загорелые руки раздевают других женщин. Но когда ее груди вырвались на волю, она услышала, как Паскуале судорожно перевел дыхание.

Он накинул на нее халат, а затем быстро завязал пояс. Потом опустился перед ней на колени и продел руки под халат, коснувшись ее голых бедер. Потрясенная этим прикосновением, Сюзанна замерла. Она чувствовала его горячие пальцы на своей прохладной коже, но Паскуале отвел глаза, пока стягивал бикини с ее узких бедер. А когда его руки скользнули по внутренней стороне бедер, озноб и неловкость вдруг совершенно исчезли.

Что-то горячее и мощное пробежало по ее венам со скоростью лесного пожара. Сюзанна непроизвольно содрогнулась оттого, что впервые в жизни ощутила себя женщиной.

И Паскуале почувствовал ее реакцию? Иначе, почему стиснул зубы так, что его рот стал суровой, почти пугающей линией? А что означал строгий взгляд темных блестящих глаз, преобразивший его в незабываемого, но несколько пугающего незнакомца?

– А теперь марш в ванну! – скомандовал он, отбросив в сторону бикини, как что-то заразное. Он поднялся с колен и направился к двери, однако его движения не были столь уверенными, как обычно. – И вылезай через двадцать минут! – приказал он. Затем почти шутливым тоном, несколько ослабившим страшное напряжение, витавшее в воздухе, добавил: – Спать не разрешается! Поняла?

– Да, Паскуале, – робко ответила Сюзанна.

– Хорошо. Я пойду вниз и приготовлю тебе кофе.

В каком-то оцепенении она вошла в ванную. На ней все еще был его халат, и ей не хотелось с ним расставаться, потому что от него шел запах Паскуале, такой божественный, что его невозможно было определить словами. Обхватив себя руками, Сюзанна подошла к зеркалу, протерла рукавом запотевшее стекло и стала заворожено вглядываться в свое лицо – порозовевшие щеки и странный, почти лихорадочный блеск в глазах.

Что она себе вообразила? Что это краткое прикосновение подействовало на него так же, как на нее? Что Паскуале Калиандро, имя которого на устах у всего Рима, заинтересовался школьницей?

Да никогда! – честно призналась она себе с неохотой, снимая халат и опускаясь в прозрачную горячую воду.

Ванна привела ее в почти нормальное состояние. Сюзанна вымыла голову и не стала заплетать косы. Надев белые джинсы и свободный белый хлопчатобумажный свитер, она спустилась вниз.

Остановившись в дверях кухни, она с удовольствием стала наблюдать за Паскуале – этим воплощением настоящего мужчины, – поразившись тому, как абсолютно уверенно он себя чувствует на кухне.

– Лучше стало? – спокойно взглянул он на нее.

Физически ей, безусловно, стало лучше. Но она все еще чувствовала вызванный его прикосновением жар в крови.

– Гораздо лучше, – вежливо ответила она, и вдруг ее прорвало: – Я хочу поблагодарить тебя, Паскуале, за… – это звучало явно слишком высокопарно, но ей необходимо было это сказать, – за то, что ты спас мне жизнь, – выпалила она.

– Давай забудем об этом, – покачал он головой и мягко улыбнулся.

Но она-то никогда этого не забудет, и росток ее почти детской влюбленности в Паскуале вдруг стал неудержимо распускаться и вот уже расцвел пышным цветом.

Я влюбилась в него, со спокойной уверенностью подумала девушка.

– Садись, – предложил он.

Сюзанна пододвинула высокий табурет и села, облокотившись на стойку. Она стала судорожно подыскивать тему для разговора, который не касался бы того, что всего несколько минут назад он видел ее полуголой. С распущенными влажными волосами и без всякой косметики она вдруг почувствовала себя просто маленькой неинтересной девчонкой.

– А ты здорово смотришься на кухне! – улыбнулась она. – Я удивлена.

Паскуале чуть приподнял брови, но ничего не ответил. Немного погодя, наливая в чашку душистый напиток, он сказал:

– Итальянские мужчины славятся многими вещами, но не своими подвигами на кухне.

Это-то она знала. Ей было также известно, чем именно славятся итальянские мужчины… Тем, что они замечательные любовники… Сглотнув, она набрала воздуха и пошутила:

– Ты, стало быть, решил изменить традицию?

Его великолепные глаза неожиданно затуманились.

– Увы, приходится. Нельзя все время иметь под рукой слуг, а с тех пор, как умерла моя мать… – он несколько замялся, – отец так долго не мог прийти в себя, а Франческа была еще совсем маленькой…

Сюзанна была готова откусить себе язык за такой промах.

– О Боже, – прошептала она, – я не хотела напоминать.

– Со временем вырабатывается иммунитет против боли, Сюзанна. Я слышал, твой отец умер совершенно неожиданно? – сочувственно спросил он.

• Предыдущая
• 5/28
• Следующая