Карабахский конфликт. Азербайджанский взгляд - Коллектив авторов - Страница 8

А ведь можно было бы изменить формат Минской группы, сделав супердержавы из посредников гарантами будущих договоренностей. А посредниками могли бы быть скандинавы, швейцарцы и т. п. Мне кажется, у них бы ведение переговоров получилось лучше.

– В связи с возможностью американо-иранского конфликта возрастает роль Армении как партнера Ирана. Ожидаете ли вы в этой связи каких-либо изменений в политике США в отношении карабахского конфликта?

– Вполне возможно, что политика США будет чуть жестче, но изменений можно ждать лишь после ослабления позиций России на Южном Кавказе и особенно в Армении, где Россия арендует военные базы.

– В Азербайджане не раз раздавались голоса о том, что международные структуры должны признать Армению агрессором. Как вы считаете, почему этого не происходит?

– Нельзя объявить кого-то агрессором и потом не предпринимать к нему никаких санкций. Но за спиной Армении стоит Россия, имеющая с ней военный договор и базы на ее территории. Поэтому ООН, Совет Безопасности которой принял четыре резолюции по Карабаху, не делает следующий шаг. СБ ООН сформулировал резолюции так, что непонятно, что за «этнические армяне» оккупировали земли вокруг Карабаха. Вторая причина состоит в том, что конфликт и первые агрессивные акты против Азербайджана были предприняты еще в период СССР, когда Армения и Азербайджан не были членами международных организаций, и этот конфликт соответственно рассматривался не как чья-то агрессия, а как внутренний конфликт единого СССР.

Третья причина: после объявления независимости Азербайджаном и Арменией последняя не могла продолжать объявленную в 1988–1989 годах политику «миацума» (аннексии) Карабаха, и потому ярые сторонники объединения с Арменией в одночасье превратились в поборников независимости Нагорного Карабаха.

Это удобная буферная форма, помогающая Армении избежать непосредственного проявления агрессии. Солдаты, призванные из Армении, служат в Карабахе, назначения на те или иные должности в Карабахе производятся из Армении переводом, часть осужденных в Карабахе отбывают срок в Армении, на территории Карабаха ходит валюта Армении, для загранпоездок «граждан» Нагорного Карабаха выдаются загранпаспорта Армении, де-юре гражданин Азербайджана выбирается президентом Армении[11] и т. п. И при этом считается, что войну с 8-миллионным Азербайджаном ведет 80-тысячный Нагорный Карабах. Эта форма оказалась удобной и для международных организаций, которые не хотели бы что-то предпринимать против Армении. Например, Совет Европы при приеме Армении в состав этой организации возложил на нее обязательство использовать свое влияние на карабахских армян, чтобы те пришли к мирному соглашению по Карабаху. Об агрессии не идет и речи.

– Если будет возможен договор между сторонами, определяющий принципиальные пути решения карабахского конфликта, – кто должен его подписать? С учетом того, что в нынешнем военном раскладе в Карабахе и вокруг задействованы вооруженные силы «Нагорно-Карабахской Республики», должна ли она быть отдельным участником договорного процесса?

– Де-юре армяне, с которыми мы в конфликте, разделяются на мятежных граждан Азербайджана (т. е. карабахских армян) и на агрессивных граждан Армении. При любом раскладе – оккупирует ли Армения Нагорный Карабах вопреки воле не желающих этого местных армян, как это преподносит Баку, или же Армения инспирирует сепаратизм армян Нагорного Карабаха, или же армяне Нагорного Карабаха действительно хотят независимости, а им с двух сторон мешают их соседи – с карабахскими армянами нашим властям надо контактировать. Узнать, чего же хотят наши граждане, объяснить им на пальцах, что это за «высокая степень автономии», которую столько времени им обещают, но даже не обрисовали хотя бы в общих чертах, показать с цифрами в руках, что они выиграют от возвращения под юрисдикцию Азербайджана и т. п.

– Предположим, Карабах получает автономию в составе Азербайджана. Возможно ли в этом случае создание наземного коридора, связывающего Карабах с Арменией? Кто сможет обеспечивать его безопасность?

– В принципе, если это наша, азербайджанская автономия, то почему бы не расширить ее административные границы на 10 километров, не вывести их к государственной границе с Арменией и не снять вопрос о коридоре? Мы же армянам этот перешеек не дарим. Просто добавляем в азербайджанскую автономию несколько курдских и азербайджанских деревень... А безопасность могут обеспечить совместная армяно-азербайджанская полиция и миротворческие силы.

– Считаете ли вы перспективной идею ввода в зону конфликта международных миротворцев? Под эгидой какой организации и на каких условиях?

– Конечно, под эгидой ООН, на тех же условиях, на которых они действуют повсюду. Но только не в том виде, в котором они существуют в Абхазии, где миротворцами ООН служат российские солдаты.

– За последние 10 лет внутриполитическая и экономическая ситуация в Азербайджане заметно стабилизировалась. Страна приобретает все больший международный вес, в том числе благодаря нефтяным проектам. Как вы считаете, почему, несмотря на все это, Азербайджан не сумел добиться ощутимого прогресса в решении карабахской проблемы?

– Нефть решает не все. Нефть, тем более отданная не России, а американцам и британцам, не может, конечно, заставить Россию аннулировать военный договор с Арменией или досрочно завершить аренду Россией военных баз в Армении.

– Азербайджанские власти не раз говорили о том, что переговоры с Арменией по карабахской проблеме должны прекратиться, если участие в переговорах армянской стороны станет «имитационным». Что, на ваш взгляд, послужило бы критерием такой «имитационности»?

– Критерием «имитационности», видимо, можно считать выдвижение какой-либо стороной заведомо неприемлемых требований и, таким образом, сознательное заведение переговоров в тупик. В моем представлении, таковым в нынешней ситуации можно считать требование «пакетного» варианта урегулирования конфликта. Ясно, что позиции сторон по вопросу статуса Нагорного Карабаха диаметрально противоположны и в ближайшем будущем вряд ли изменятся. Поэтому «поэтапный» вариант урегулирования – единственный вариант, который в сложившихся условиях возможно реализовать на практике.

– Верите ли вы, что конфликт в принципе может быть разрешен военным путем?

– К сожалению, международная практика знает только два пути разрешения конфликтов – мирный и военный. И если мирный путь не дает эффекта, вероятность использования другого пути возрастает. Но и военный путь рано или поздно кончается мирным договором. Поэтому я надеюсь, что политики, облеченные властью, найдут прямой путь к мирному договору, не ввергая наши народы и весь регион в новые кровопролитные потрясения.

– Вопрос об оккупированных районах и вопрос о самом Карабахе – должны ли они решаться последовательно один за другим или единым «пакетом»?

– Я уже отметил, что согласовать вопрос о статусе Нагорного Карабаха в нынешних условиях и обозримом будущем, видимо, невозможно. Поэтому надо идти по пути «поэтапного» варианта. Он позволяет отложить на будущее тот вопрос, который невозможно сейчас согласовать (статус Нагорного Карабаха), и начать решать ряд очень важных для обеих сторон проблем: для азербайджанской стороны это освобождение оккупированных за пределами Карабаха территорий, возвращение беженцев к родным очагам, начало социально-экономической реабилитации этих земель; для Армении и армянской общины Карабаха – обеспечение четких гарантий безопасности с привлечением международных миротворческих сил, открытие коммуникаций и начало экономических связей с Азербайджаном, участие в региональных проектах и т. д. Реализация подобного «поэтапного» плана сама по себе изменила бы политическую атмосферу в регионе конфликта и на переговорном процессе, что облегчило бы в будущем и поиски компромисса по вопросу о статусе.