Дети Разума - Кард Орсон Скотт - Страница 36
- Предыдущая
- 36/83
- Следующая
— Не правда, Вэл, я твой и только твой. Больше мне не на кого обращать внимание, — сказал Миро. — А что касается Эндера, так он забыл о матери, потому что полностью погрузился в тебя.
— В мою работу, ты хочешь сказать. В то задание, которое я выполняю. Но не в меня.
— Но ты сама думаешь только об этом. За исключением тех мгновений, когда отрываешься на мне, обвиняя, что я болтаю с Джейн, а тебя не слушаю.
— Все правильно, — кивнула Вэл. — Неужели ты думаешь, я не заметила, что происходит со мной? Внезапно я начинаю трещать без умолку, во мне столько энергии, что я заснуть не могу, я… Эндер, наверное, все время присутствовал во мне, но по-настоящему обратил на меня свое внимание только сейчас, и то, что он творит, ужасно. Разве ты не видишь, что я испугана? Я не выдержу. Я не смогу удержать внутри себя, столько энергии.
— Вот с этого бы и начинала, а то наорала на меня… — буркнул Миро.
— Так ты не слушал. Я пыталась поделиться с тобой своими сомнениями, но ты ничего не слышал, болтал со своей Джейн.
— Потому что устал от бесконечного потока данных и характеристик. Если мне будет нужно, я посмотрю эту информацию в компьютере. Откуда мне было знать, что ты вдруг решила отдохнуть от своего научного монолога и поговорить о чем-то человеческом?
— Все это больше, чем просто жизнь, и я не знаю, как с собой справиться. Если ты помнишь, я не особо долго вела насыщенную жизнь. Я многого не знаю. Я не знаю, к примеру, почему меня все время так влечет к тебе. Хотя именно ты пытаешься вселить в мое тело другую личность. Именно ты все время то забываешь, то милостиво вспоминаешь обо мне. Пойми, Миро, я не хочу этого. Мне сейчас очень нужен друг.
— Как и мне, — согласился Миро.
— Но я не знаю, что значит дружить, — ответила Вэл.
— Зато я прекрасно знаю, что это значит, — усмехнулся Миро. — Правда, та девушка, с которой я дружил и в которую влюбился, вдруг оказалась моей сестрой, потому что ее отец был любовником моей матери, а человек, которого я считал своим отцом, оказался бесплоден, потому что умирал от какой-то внутренней болезни. Теперь ты видишь, почему я с таким предубеждением отношусь к дружбе.
— Но Валентина ведь была твоим другом. И осталась им по сей день.
— Да, — кивнул Миро, — совсем забыл. У меня было два Друга.
— Плюс Эндер, — напомнила Вэл.
— Три, — подвел итог Миро. — А если еще считать Элу, то четыре. Да и Человек был моим другом, так что получается пять.
— Вот видишь? Оказывается, у тебя вполне достаточно опыта, чтобы научить меня дружбе.
— Чтобы завести себе друга, — глубокомысленно продекламировал Миро, подражая интонациям своей матери, — ты сам должен быть таковым.
— Миро, — сказала Вэл, — я боюсь.
— Чего?
— Того мира, который мы ищем, того, что мы найдем на нем. Того, что случится со мной, если Эндер все-таки погибнет. Или если Джейн станет моим…, моей…, моим внутренним светом, моим кукловодом. Боюсь той минуты, когда перестану тебе нравиться.
— А если я пообещаю, что ты всегда будешь мне нравиться, несмотря ни на что?
— Ты не можешь мне этого обещать.
— Хорошо, скажем так: если я проснусь и увижу, что ты пытаешься задушить меня, вот тогда ты перестанешь мне нравиться.
— А если я тебя утоплю?
— Я не умею открывать глаза под водой, поэтому умру, не догадываясь, что это была ты.
И они оба расхохотались.
— Как раз в этот самый момент, — произнесла Вэл, — во всех голофильмах герой и героиня бросаются друг другу в объятия.
Но их отвлек голос Джейн, раздавшийся из компьютеров:
— Прошу прощения, что отрываю вас от сладостных признаний, но мы только что переместились к новой планете, и приборы нашего корабля зафиксировали на ее орбите искусственные объекты, обменивающиеся электромагнитными сигналами с поверхностью.
Миро и Вэл сразу обернулись к терминалам, просматривая информацию, которую выводила на компьютеры Джейн.
— Здесь даже никакого исследования не понадобится, — произнесла наконец Вэл. — Всяческие технологии кишмя кишат. Так что даже если на этой планете мы не обнаружим создателей Десколады, ее жители наверняка подскажут, где нам их искать.
— Меня больше волнует, заметили они нас или нет, а если заметили, то что будут делать? Если они сумели выйти в космос, то наверняка научились сбивать с неба всякие неопознанные объекты.
— Я слежу за этим, — успокоила Джейн. — Пока никакой опасности не наблюдается.
— Проверь, нет ли на каких-нибудь волнах что-либо похожего на язык, — посоветовала Вэл.
— Здесь целые реки информации, — ответила Джейн. — Я анализирую ее на предмет сходства с двоичным кодом. Но вы должны помнить, что расшифровка компьютерного языка осуществляется как минимум в три или четыре этапа, вместо обычных двух. Так что попотеть придется.
— А я думал, что с двоичным кодом справиться легче, чем с обычным, устным языком, — удивился Миро.
— Да, если дело касается программ и чисел, — подтвердила Джейн. — А что, если это закодированное изображение?
Какова длина строки их дисплеев? Что здесь главное, а что.вторично? Какова погрешность? Какая часть передается двоичным кодом, а какая представляет собой письменное изложение устного языка? Что, если информация зашифрована, чтобы ее никто не перехватил? Кроме того, я понятия не имею, какая машина передает, а какая принимает. Поэтому потребуется масса времени, чтобы создать полную картину. Пока что у меня имеется только вот это…
На дисплее появилась какая-то диаграмма.
— И мне кажется, это генетическая молекула.
— Генетическая молекула?
— Подобная Десколаде, — продолжала Джейн. — Она отличается от земных и лузитанских молекул теми же самыми параметрами, что и Десколада. Но, может быть, эта картинка представляет вероятную расшифровку вот этого?
Воздух над терминалами взорвался россыпью нолей и единиц. Спустя несколько секунд появились какие-то необычные, вытянутые шестиугольники. Затем картинка размылась, превратившись скорее в сетку помех, нежели во что-то определенное.
— Отчетливой картинки не получить. Но если разложить эту рябь на составные части, выходит вот что.
В воздухе, сменяя друг друга, замелькали изображения генетических молекул.
— Но какой смысл в передаче генетической информации? — изумилась Джейн.
— Может, это какой-то язык, — предположил Миро.
— Что ж это за язык такой? — фыркнула Вэл.
— Язык, на котором говорят создатели Десколады, — пожал плечами Миро.
— Ты хочешь сказать, они общаются друг с другом на генном уровне? — подняла брови Вэл.
— Может, они обоняют гены. Может, у них такая артикуляция. Насыщенная и наполненная оттенками. Поэтому, чтобы общаться с космосом, им приходится обмениваться картинками, по которым они воссоздают послание, а потом, м-м-м, вдыхают его.
— Да уж, самое шизофреническое предположение, что я когда-либо слышала, — покачала головой Вэл.
— Ну, ты сама мне говорила, что на свет появилась совсем недавно. Поверь, в мире существует множество шизофренических предположений, так что вряд ли я своей гипотезой побил все рекорды.
— Или они просто проводят какой-то эксперимент, обмениваясь данными, — предложила свой вариант Вэл. — Надеюсь, не все их послания похожи на это, Джейн?
— Нет, конечно, нет. Извините, если я ввела вас в заблуждение. Это лишь малая часть информационных потоков, которую мне более или менее удалось расшифровать. Хотя эта штука мне больше представляется скорее оптической, нежели звуковой информацией. Если выразить ее в звуках, вот как она будет звучать.
Компьютеры издали целый залп скрежещущих и улюлюкающих воплей.
— Если же перевести это в световые сигналы, получится нечто вроде…
Над терминалами затанцевали лучи света, пульсируя и изменяя цвета.
— Кто знает, как выглядит или звучит инопланетный язык? — подвела итог представлению Джейн.
— Да, вижу, задачка предстоит не из простых, — почесал голову Миро.
- Предыдущая
- 36/83
- Следующая
