Нежная королева (Хельви — королева Монсальвата) - Елисеева Ольга Игоревна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/103
• Следующая

Действительно, маленькое издевательство над владыкой Беота слегка утешило лорда Деми, когда он спускался по широкой крутой лестнице из мореного дуба. На последнем пролете Харвей все же чуть не оступился, но Хельви очень во время вцепилась ему в руку и удержала в вертикальном положении. Это еще больше разозлило герцога, вовсе не желавшего принимать ее помощи.

Кусая губы и пытаясь с максимальной вежливостью высвободить руку, которую невозмутимо сжимала молодая женщина, он кое-как доплелся аж до третьей скамейки в тени фонтана и большой, терпко благоухавшей липы.

— Как в раю. — насмешливо констатировала Хельви.

Кусты шиповника росли лишь в отдалении, вокруг них простиралось мертвое поле зеленого лужка, на котором не мог притаиться ни один враг.

— Вы довольны?

— Вполне.

— Тогда о деле.

Королева оправила на коленях свое фантастическое платье, в котором напоминала Харвею большую чернильную кляксу, и внимательно уставилась на собеседника.

— Его Величество передал вам суть договора?

— Да. — лорд с усилием кивнул.

— И что вы скажите?

«Что вы поздновато интересуетесь моим мнением». — с досадой подумал Харвей.

— У меня нет выбора. — вслух сказал он.

— У меня, к сожалению, тоже. — кивнула Хельви.

Деми удивленно поднял бровь и тут же поморщился. Рассекавший ее шрам был слишком свежим, чтобы не болеть.

— То есть? Не понял вас. Разве это не ваш выбор?

Женщина досадливо махнула рукой.

— Мой выбор сидит дома, бьет посуду, пьет, я полагаю, и ждет, когда вернусь, чтоб устроить мне еще один скандал из цепи бесконечных. — в ее голосе звучало раздражение. — В мире нет свободного выбора. Кости могут лечь так или так. Но не мы решаем, как они лягут. Вы не согласны?

— Пожалуй. — растерянно протянул Деми. — Но у вас был выход из ловушки Дагмара. Разве Фомарион не предпочтительнее…

Хельви с необыкновенным изяществом прижала палец к его губам.

— Так может считать только тот, кто не знает, что творится в Гранаре. Именно этого я не хотела говорить при вашем короле. А вы все равно скоро увидите сами.

Горечь в голосе собеседницы заставила Харвея посмотреть на нее почти с сочувствием.

— Мы воевали десять лет, с небольшими перерывами, — продолжала молодая женщина, — с самого моего вступления на престол, и уверяю вас, не по моей вине. Гранар — поднимающееся королевство. У нас много сильных соседей. Султаны Фаррада хотят вернуть себе юг, которым владели, пока Сальва была в упадке. Это самые плодородные и богатые земли. Без них Гранар не встанет с колен. На севере морские разбойники с островов. На западе — Беот, с которым всегда вражда из-за приграничных к вашему герцогству территорий. Внутри горцы вечно хотят независимости от всех и грабежа долин. Словом, не знаю, как мой отец все это держал в кулаке, и как я сама столько лет отбиваюсь? — она вздохнула. — Две войны с Беотом, одна с Фаррадом и одна с морскими варварами. Все на наших землях. Результат ясен?

Деми кивнул.

— Казна пуста. Армии почти нет. Вместо страны — пепелище. Вот цветущий результат десяти лет царствования Хельви Рэдрикон, которую народ, видимо, в насмешку, называет Доброй.

— Но вы победили. — не выдержал такого самоуничижения Харвей.

— Какой ценой? Государь всегда должен думать о цене. — покачала головой Хельви.

— Но ведь сальвов вырезают! — герцог готов был повысить голос. — Кажется, на милость победителей вам рассчитывать не приходилось?

— Вот, — кивнула королева, — и в вас заговорил сальв. Впрочем, вы правы. Но результат все равно плачевен. Гранар выстоял, теперь нам надо залечить раны. Фомарион — сильная держава. Я знаю Арвена и не скрою, он мне очень приятен и как владыка, и как человек. Его флот и армия могли бы обеспечить моей стране защиту, но… Арвен мечтает уничтожить Беот, и мои земли нужны ему как плацдарм для нападения на Дагмара. Чужое войско в моих крепостях, чужие корабли в гаванях. И это в разоренной, ослабленной стране. Чужих солдат легче позвать к себе, чем потом попросить уйти. — повторила Хельви слова, сказанные ею когда-то на Совете. — В случае новой войны с Беотом, мы опять пострадаем первыми.

— Кажется, я вас понимаю. — медленно произнес Харвей. У него в голове все не совпадавшие кусочки мозаики сложились воедино. Теперь ему многое стало ясно, в частности его собственная роль в действиях королевы Гранара. Он не мог обвинить ее за то, что она всеми силами пытается сохранить независимость своей страны, за которую сальвы заплатили такую дорогую цену.

— Вы для меня просто манна небесная. — откровенно призналась Хельви. — Козырной туз в рукаве, о существовании которого не подозревали, пока он не понадобился.

Харвей хмыкнул. Ее искренность была почти оскорбительна.

— Я не буду требовать от вас ничего, кроме соблюдения самых элементарных правил игры под названием «королевская семья». — продолжала женщина. — В Гранаре у вас будет полная свобода, какую, надеюсь, вы предоставите и мне. Ведь в сущности я связана по рукам и ногам реальным распределением власти… Скажите «да». — Хельви умоляюще посмотрела на собеседника.

— Разве от моего слова что-нибудь зависит? — Деми снова поднял бровь и чуть не застонал.

— Зависит. — резко выпрямилась собеседница. — Очень многое зависит. В наших будущих отношениях хотя бы. Я же понимаю, как оскорбительна для вас вся эта торговля, которую мне пришлось развернуть с Дагмаром за вашу голову. Так тяжело переговоры не давались мне еще ни разу. Обе стороны хотят одного и того же и делают вид, что абсолютно равнодушны к главному предмету спора, чтоб выгадать побольше уступок. — она провела ладонью по лбу. — Но я выиграла. Он уступил все, что мне было нужно, чтоб в Гранаре меня не обвинили, будто я выхожу замуж с ущербом для страны. — королева подняла на Деми твердый взгляд. — Если вы сейчас скажите «нет», ничего не изменится. Наш брак все равно состоится, потому что так надо Гранару. А я ему служу. Как мой отец. И как ваш отец. Но видит Бог, я очень не хочу, чтоб вы ненавидели меня!

— Успокойтесь. — Харвей взял ее руку. Он сам удивился, откуда у него такой мягкий, покровительственный тон по отношению к женщине, которая прочно держит его судьбу. — Не рвите себе душу. Дело сделано. И полагаю, вы последний человек, которого я решил бы ненавидеть.

Она посмотрела на него с благодарностью.

— Вы поступили так, как должны были поступить. — кивнул Деми. — Жаль, что при этом ломается ваша собственная жизнь. Что до моей… Я мог умереть в тюрьме, мог умереть на плахе. Теперь поеду в Гранар. Не все ли равно? Вернуться туда, где тебя знают как предателя, не слишком приятно. Вы понимаете?

— Да, я понимаю. — она не заметила, когда расслабилась и положила ладонь на его пальцы. — Но неужели кончить жизнь легче?

— Иногда. — протянул Харвей. — Не думайте об этом. Вам вот о чем стоит подумать: как вы себе представляете в качестве мужа — короля или принца-консорта — человека, которым явно смогут управлять ваши враги из Беота?

Хельви покусала губу.

— Ваша откровенность делает вам честь.

— Мне больше ничего не остается. — пожал плечами герцог. — Вы должны понимать, на что идете. Лучше объясниться сейчас.

— Я тоже так думаю. — серьезно отозвалась Хельви. — Мои слова могут показаться крайне бестактными, но я предлагаю вам серьезно поразмыслить и теперь же сказать мне, чем именно Дагмар и королева Этгива смогут вас шантажировать, когда вы окажитесь в Гранаре?

У Харвея медленно поехала вниз челюсть. «Это не бестактность! Это… — он не нашел подходящего слова. — Да чем угодно! У них все мои документы».

— Вам трудно. — кивнула Хельви. — Поэтому я начну первая. — Меня ведь тоже есть чем шантажировать в отношении вас. — пояснила она в ответ на его удивленный взгляд. — Видите ли, мы совершенно чужие люди, и все, сказанное между нами, сейчас воспринять будет гораздо легче, чем потом, когда наши добрые отношения станут влиять на власть в Гранара.

• Предыдущая
• 17/103
• Следующая