Псиматы - Дель Рей Лестер - Страница 19

— Это искусственно созданный организм. Живой организм. Он может выглядеть, как угодно. Я не располагаю другой информацией.

— Как мне найти его?

— Ты должен следовать за своими чувствами, Гарри, мой мальчик. Только умоляю, не подставляйся. Будь предельно осторожен.

Гримз повернулся к окну и замолчал. Огромный город агонизировал внизу.

Чувства ничего не говорили Аллигатору. Он вышел от Гримза, скрипя зубами. Втиснув мощный торс в огненно-красный «ягуар», Бронсон со злостью вдавил педаль газа. Машина взревела и ринулась вперед.

Скорость всегда действовала на Гарри успокаивающе.

Из окна автомобиля мир казался не более чем пестрой кинолентой. Машина каким-то таинственным образом защищала своего водителя от жизненных перипетий. Как правило, мрачные мысли рассеивались сами собой.

После беседы с вице-президентом «Мотордженерал» Чарльзом Гримзом Аллигатор все еще никак не мог прийти в себя. Ягуар уже мчался за сто двадцать. Здания, люди, зеркальные витрины супермаркетов, рекламные постеры сливались в один бесконечный поток. Аллигатору казалось, что еще мгновение — и он вырвется из того ужаса, в который погрузился.

Страх, словно змея, заполз в душу Бронсона, сдавил горло, напитал тело отвратительной горечью. Сколько ему осталось — день, месяц, час? И что потом? Годы тяжелого безумия или расчетливая холодность сознания, присущая серийному убийце?

Жизнь потеряла смысл. Если еще час назад он с полным правом мог гордиться положением, работой, друзьями, мировоззрением, наконец, то теперь не осталось ровным счетом ничего. Четыре года — вот истинная длина его жизни. Четыре года!

— Кто я? — шептал Бронсон. — Кто?

Город вытянулся в линию. Стрелка спидометра дрожала на отметке «180».

«Если я превращусь в законченного психопата, буду ли я осознавать это или мои действия примут ярко выраженный бессознательный характер? невесело размышлял Аллигатор. — Может статься, что безумие наденет маску внешнего благополучия и рассудительности».

Он видел тех людей. Пустые, нервные лица. Глаза словно у мертвых рыб. Тихое бормотание. «Нет! — закричал Бронсон. — Я не хочу!» Из нервного напряжения Аллигатора вывела полицейская сирена.

— «Ягуар» номер эн-эр-тэ сорок пять — восемьдесят девять, остановитесь!

Бронсон дал по тормозам и встал у обочины.

— Предъявите ваше водительское удостоверение, сэр.

Гарри вышел из машины и достал магнитную карточку водителя. Полицейский пробежал по документу сканером и, прочитав на жидкокристаллическом экране сведения, ехидно усмехнулся:

— Жить надоело, мистер? Или давно пешком не ходили?

— Виноват, — сказал Бронсон, — исправлюсь.

— Это не взлетная полоса, мистер Бронсон, а федеральное шоссе. Полицейский выглядел не слишком дружелюбно. — А вы управляете не самолетом, сэр. Извольте уважать федеральные законы!

Спорить было бы глупо:

— Простите, офицер!

— Вынужден лишить вас водительских прав. До судебного разбирательства ваша машина постоит на стоянке.

— Послушайте, офицер, я…

— Объясняться будете в суде, мистер Бронсон. Если вы откажетесь подчиниться, я надену на вас наручники. И вам придется предстать перед законом уже не за превышение скорости, а за оказание сопротивления властям.

— Что я должен делать? — Несмотря на психологические проблемы, прагматизма Аллигатор не лишился.

— Так-то лучше, мистер Бронсон! — Полицейский сиял, как человек, только что исполнивший свой долг. — Садитесь в свою шикарную тачку и следуйте за мной.

Аллигатору не оставалось ничего, кроме как забраться в машину. Он завел мотор и уныло поплелся за полицейской «тойотой». Патрульный остановил Гарри на выезде из города. Теперь же они возвращались обратно.

— Чертов коп, — пробурчал себе под нос Аллигатор, — надо же было ему объявиться.

Внезапно Бронсон почувствовал, как сознание погружается в пустоту. Дорога поплыла перед глазами. Очертания предметов смазались. Тело пронзила сильнейшая боль. Позвоночник превратился в раскаленный добела стальной стержень. Малейшее движение заставляло стискивать зубы. Бронсон машинально нажал на тормоза.

Последнее, что он увидел, — петляющая впереди полицейская «тойота». Потом наступила тьма.

Очнувшись, Аллигатор с удивлением обнаружил, что стоит около полицейской машины. Левая дверца была распахнута, и свесившийся из салона водитель почти касался руками забрызганного грязью асфальта. Дорожный полицейский был мертв. Смерть наступила в результате тяжелой травмы головы. Бронсон решил, что патрульный не справился с управлением. Это было более чем странно — офицер ехал не спеша, видимо, руководствуясь золотым правилом «тише едешь — быстрее закончится смена». Аллигатор наклонился и водрузил мертвое тело на водительское место, после чего достал мобильник и набрал 911…

Встречаться с представителями властей Бронсону не хотелось, и он решил смыться. «Помочь я ему уже все равно ничем не могу, а неприятностей и так хватает», — благоразумно рассудил Аллигатор. Он уже собирался сесть в «ягуар», когда услышал неприятный дребезжащий звук.

Гарри посмотрел под ноги и замер. На асфальте крутился волчком окровавленный обрубок железной трубы…

Гордон Харрингтон в силу занимаемой должности практически не выезжал на первичный осмотр места преступления. Эту работу он предпочитал перекладывать на плечи подчиненных. Как правило, голографическая съемка, производимая судмедэкспертом, вполне удовлетворяла профессиональное любопытство капитана. Порой Харрингтон даже уменьшал коэффициент объемности изображения, настолько реалистичной была передаваемая гологравизором картинка.

Но в этот раз Гордон сделал исключение. Смерть полицейского потрясла его. Капитан сильно сомневался в том, что патрульный мог разбиться без посторонней помощи. К тому же голос звонившего в службу спасения по частотным характеристикам был идентифицирован компьютером, как голос Гарри Бронсона, проходившего по делу о нанесении тяжких телесных повреждений. Стечение обстоятельств выгнало Харрингтона из насиженного кабинета.

Как и предполагал капитан, смерть полицейского не являлась следствием несчастного случая. Собственно, никакого несчастного случая и не было. Полицейская машина стояла у обочины в целости и сохранности.

«У чертова идиота даже не хватило мозгов сбросить ее в кювет! подумал капитан. — Бронсону конец!»

— Разрешите обратиться, сэр. — Молоденький сержант переминался с ноги на ногу. — Только что нашли.

Капитан взял обломок трубы, аккуратно завернутый в целлофан.

— Так вот чем его убили… — сказал Харрингтон. — Молодец, сержант!

Парнишка смущенно улыбнулся:

— Это было совсем не сложно. Она валялась прямо на дороге.

— Отпечатки пальцев сняли?

— Так точно!

— Сосканируйте и отправьте по спутниковой связи в идентификационный центр.

— Слушаюсь.

Гордон закурил. Подозрение возникло еще в участке.

Теперь же он был практически уверен. Конечно, это Бронсон. Тот же почерк. Немотивированное насилие. Еще месяц назад Харрингтон ни за что не поверил бы в то, что богатый и образованный человек способен на такое. Но сегодня он уже ничему не удивлялся. Манхэттен кишмя кишел злобными психопатами, чуть что хватающимися за ножи и бензопилы. «Спасибо, хоть не сожрал беднягу, — цинично ухмыльнулся капитан. — Интеллигентный человек, сразу видно». Кода через четверть часа Харрингтону принесли распечатку, он почувствовал прилив гордости. Чутье не подвело его и на этот раз.

— По машинам, леди! — ощерился капитан. — У нас появилась работенка.