Крушение небес - Дель Рей Лестер - Страница 21

Планета внутри сферы, наверное, была сделана из земных материалов и раскрашена в разные цвета, обозначавшие моря и сушу. Вероятно, эта штуковина может сгодиться. Когда Сатеры согласились с Дейвом, он не без удовлетворения кивнул. По крайней мере, ему удастся выиграть время.

Дейв с сомнением посмотрел на стержни и опоры, поддерживающие «мир» в центре «небесной сферы».

— А как быть с этим? Сможем ли мы удержать земной шар в центре?

Борк пожал плечами:

— Думаю, это несложно. Сделаем опоры из небесного материала.

— А в настоящей Вселенной появятся стержни, торчащие из полюсов? — с сарказмом спросил Хансон.

— А что тут такого? — Борк, похоже, удивился тону Хансона. — Мир всегда соединяли с небом колонны. А что еще помешало бы небу упасть?

Хансон выругался. Он мог бы сам догадаться! Единственное чудо заключается в том, что вместо слонов и черепах в этом мире служат обыкновенные стержни. И эти дважды проклятые дураки позволили Менесу сгубить миллионы рабов, чтобы построить пирамиду до неба, когда уже существовали естественные столпы — пользуйся на здоровье!

— Остается только один шаг, — решил Сатер Карф, немного подумав. Чтобы уравнять друг с другом символ и вещь, необходимо заклясть их истинным и тайным именем Вселенной.

Хансону вдруг вспомнились читанные в детстве волшебные сказки, в которых героям всегда чего-нибудь недоставало, чтобы добиться успеха.

— И, надо полагать, никто этих имен не знает или не смеет ими воспользоваться?

В лице старика читалась оскорбленная гордость, а голос звучал твердо:

— Ты заблуждаешься, Дейв Хансон! Сатер Карф знает эту тайну с тех пор, как мир только что вышел из двойственности! Делай свое устройство, а уж за заклинаниями я не постою!

Хансон впервые обнаружил, что волшебники, когда нужно, умеют работать, пусть даже и без энтузиазма. И в своем деле они знают толк. По приказанию Сатера Карфа началась энергичная, но упорядоченная деятельность.

Добывая солнечную материю, они потеряли несколько мандрагор, и еще несколько, когда придавали веществу форму сферы. Оставшаяся часть использовалась для получения тепла, необходимого, чтобы плавить солнце.

Позже Хансону пришлось признать, что Сатеры — великолепные стеклодувы; к тому же они изобрели сложный алхимический станок; с тех пор как он попался на глаза Дейву, его уже ничто в этом мире не удивляло.

Как только пошла трещинами и осыпалась хрустальная скорлупа, подошел толстолицый Сир с длинной трубкой и принялся работать с расплавленной материей неба.

С неспешностью и уверенностью мастера он делал то, что Хансон считал почти невозможным. Даже когда с очередным раскатом грома на небе появилась еще одна трещина, он не оторвался от работы.

Вокруг модели мира образовалась небесная сфера на стержневых опорах. Потом Сир аккуратно заварил крошечное отверстие небольшим количеством солнечного расплава, поднеся его на конце длинного металлического прута.

— Любопытный материал! — прокомментировал он так, словно его интересовала только техническая сторона дела.

Когда осколки звезд были тщательно обточены и отшлифованы, люди принялись осторожно накладывать их на скорлупу. Микрозвездочки сразу утопали в ней и начинали мигать. Люди трудились не покладая рук, и дело спорилось. Планеты тоже были уже изготовлены и расположены на сфере, причем одна из каждой пары была связана с движущим механизмом. Наконец появилось и крошечное солнце. Хансон, увидев, как его опускают на скорлупу, обеспокоился, что оно расплавит материю неба. Однако этого не произошло; по-видимому, солнце, когда находилось на своем месте, не вредило небу. Убедившись, что все в порядке, Дейв с помощью кусочка неба изолировал второе маленькое солнце, которому предстояло быть подвижным. Он аккуратно повернул изящную рукоятку привода, и маленькое светило послушно подчинилось ему.

Хансон заметил, что гири механизма неподвижны. Вероятно, кому-то придется поднимать их, если не удастся придумать несложный мотор. Но это дело будущего.

Он склонился над рычагом. Чтобы установить планеты и звезды в исходное положение, пригласили Сатера Карфа, но Хансон и сам уже довольно хорошо представлял себе, где они должны находиться. Он начал поворачивать рычаг как раз тогда, когда подошел Сатер Карф.

Планеты и солнце начали медленно двигаться. Вдруг рычаг заело, и Дейв услышал, как вхолостую проворачиваются детали механизма! Беспечные глупцы, заводившие раньше планетарий, ухитрились его сломать. Он наклонился и рассмотрел крошечные шестеренки из драгоценных камней. У многих не хватало зубцов!

Сатер Карф тоже разглядывал механизм, и слово, которое он выкрикнул, прозвучало, как заклинание. Он выпрямился и раздраженно приказал:

— Отремонтируй!

— Постараюсь, — неуверенно согласился Хансон. — Но лучше бы обратиться к тому, кто делал эту штуковину. Он бы справился лучше, чем я…

— Он погиб, когда впервые треснуло небо! Его раздавило осколком. Почини прибор, Дейв Хансон! Ты ведь, кажется, был специалистом по ремонту точных устройств?

Взяв предложенную кем-то из волшебников бриллиантовую лупу, Хансон снова наклонился над механизмом. Лупа давала тысячекратное увеличение, и под ней все было видно с исключительной четкостью. Дейв посмотрел на блестящие шестеренки, затем взглянул на небо через прорезь в потолке здания. Смотреть было почти не на что — большая часть огромного купола отсутствовала, а прорехи успели зловеще потемнеть. Потрясенный, он поспешно обернулся.

— Мне понадобятся очень точные инструменты, — сказал он.

— Они были потеряны при их транспортировке, — ответил Сир Перт. Кое-что есть, но ничего другого мы достать не в силах.

«Точные инструменты», очевидно, были взяты в лагере, в мастерских по ремонту тракторов. Одна пара плоскогубцев, кирка и тому подобный хлам. Дейв безнадежно покачал головой.

— Почини устройство! — снова приказал Сатер Карф, тоже поглядев в небо. — У тебя есть десять минут, не больше.

Пальцы Хансона успокоились, когда он нашел кусочки проволоки и начал делать импровизированные инструменты для работы с крошечными шестеренками. Аппарат был изготовлен превосходно и мог бы прослужить миллион лет, но его, вероятно, уронили на пол. И внутри было очень мало свободного места. Следовало бы разобрать и снова собрать его, но на это уже не оставалось времени.

Раздался грохот, вниз, полетел осколок неба, содрогнулась земля.

— Землетрясение! — прошептал Сатер Карф. — Конец близок!

Вдруг кто-то закричал, и Хансон оторвал взгляд от шестерен. В дальнем конце лагеря приземлялась стая Рухов! Не дожидаясь, когда они перестанут махать крыльями, с их спин спрыгнули люди в тусклых одеждах и причудливых масках. Впереди, размахивая ножом, бежал Малок, предводитель Сыновей Яйца.

Его голос звучал на весь лагерь:

— Яйцо лопается! Скорее в планетарий, разгромите его! Это его тень мы видели в пруду! Уничтожьте его, пока Дейв Хансон не содеял свое колдовство!

Толпа за его спиной пронзительно закричала. Волшебники, собравшиеся вокруг Хансона, заголосили от изумления и страха. Вдруг старый Сатер Карф выскочил наружу, размахивая шестом, на котором сверкала капля солнечного вещества. Его голос, ставший повелевающим, заглушал крики остальных.

Дейв протянул руку к тяжелому молотку, намереваясь дать отпор Сыновьям Яйца, но старый Сатер, казалось, почувствовал это затылком.

— Восстанови механизм, Дейв Хансон, — приказал он, не оборачиваясь.

В этом был смысл. Сражаться могли все, но только Дейв умел обращаться с такими механизмами. Он вернулся к своей работе, а волшебники тем временем столпились вокруг Сатера Карфа, вооружившись всем, что подвернулось под руку.

В этом сражении не будет никакого колдовства. Палки, камни, молотки и ножи — вот и все, что у них осталось.

Дейв Хансон, ругаясь, склонился над прибором. Опять донесся грохот опадающего неба. Отсветы упавшего солнца потускнели, земля сильно затряслась. В планетарии отвалилось несколько шестеренок. Хансон подцепил острием шила кусок солнечной материи, опустил в аппарат и держал, пока не обжег руки. Но он увидел достаточно.