Рыцарь в черном плаще - Капандю Эрнест - Страница 2

• Предыдущая
• 2/108
• Следующая

— Очевидно.

— А самоубийство полностью исключается?

— Посмотрите на веревку: круги ее идут спереди назад и сверху вниз, это показывает постороннюю руку.

— Это неоспоримо, — сказал Б, — притом в могиле, как вы это заметили, голова лежала ниже других членов.

— Да, это так, — сказал А, слушавший с чрезвычайным вниманием.

— Ноги были согнуты, значит, тело погребли сразу же после смерти, прежде чем оно закоченело.

— И это не подлежит сомнению, — кивнул А. Последовало продолжительное молчание.

— Итак, — заговорил В, — этой женщине было от 30 до 35 лет. Она не была высока ростом, имела тонкие руки и светлые волосы, была удавлена и погребена почти тотчас после смерти, а эта смерть — мы это с уверенностью заключаем из состояния костей — случилась не более двадцати лет назад. Согласны вы с этим, любезный господин Б?

— Полностью, — ответил Б, поклонившись.

— Итак, господа, — продолжал А, — вы видите, что я не ошибся.

— Мы это признаем, — согласился В.

— Вы предоставляете мне вести это дело?

— Что касается меня — да, — сказал В.

— А вы, господин Б?

— Действуйте: я буду помогать вам и следовать вашим советам во всем.

— Мы добьемся справедливости! — сказал А, глаза которого сверкали сквозь бархатную маску.

— Да услышит вас Бог, — сказал В.

— Но мы забыли про золотое кольцо, которое может доставить нам дополнительные сведения, — продолжал Б.

А протянул ему кольцо, Б взял его и изучил с большим вниманием.

— Это обручальное кольцо, — сказал он, — и на нем, вероятно, выгравирован день свадьбы.

— Нет ли там имени или начальных букв? — спросил В.

— Нет, есть только дата. Можете прочесть. В осмотрел кольцо со всех сторон и прочел:

— «30 января 1710 года».

А стоял несколько в стороне во время этого осмотра. Б повернулся к нему:

— Вы думаете, что это число означает день свадьбы? — спросил он.

— Уверен, — отвечал А.

Он взял кольцо из рук В и спрятал в карман жилета.

— Теперь что мы должны делать?

— Мы положим кости в могилу, — ответил А, — точно так, как мы их нашли. Зароем могилу и уйдем из этого дома, уничтожив наши следы, чтобы ничто не могло обнаружить нашего посещения.

— О! — воскликнул В, открывая дверь. — Сама судьба за нас. Пошел снег: он станет нашим могущественным союзником!

— Поспешим! — сказал А.

Через три часа после своего прихода они покинули дом на улице Вербуа, и снег, покрыв землю белой пеленой, уничтожил их следы.

Около половины второго наши три незнакомца дошли до того места на улице Сен-Мартен, где улица Гран-Юрлер берет начало у улицы Жан-Робер.

Они остановились, шепотом перекинулись парой фраз, потом Б повернул налево и исчез на дороге, ведущей к кладбищу, двое же других повернули направо к улице Сен-Дени.

А и В не снимали своих черных бархатных масок и, одетые в плащи, вырисовывались, как два черных призрака, на покрывавшем землю белом ковре.

Полное безмолвие царило в этой части Парижа. А наклонился к своему спутнику:

— Ну, что? — спросил он.

— Я признаю, — ответил В, — что вы действительно мой начальник.

— Стало быть, вы полностью мне доверяете?

— Полностью, в самом широком смысле этого слова.

— Как вы думаете, могу я положиться на Б, как на вас?

— Думаю, можете, хотя он не имеет таких причин, как я, слепо вам повиноваться. Но даже если эти причины и не руководят им, он имеет горячее желание узнать истину об этой истории, которая так близко касается его.

— Я сам так же думаю. И так же, как и вы, убежден, что могу вполне довериться ему. На всякий случай следует понаблюдать за ним.

— Я берусь за это.

Они дошли до здания Итальянского театра, который находился тогда на улице Моконсель и имел выход на улицу Монт-Оргейль. А остановился.

— Мы здесь расстанемся? — спросил В.

— Да, — ответил А. — Следуйте до площади Йандом. Дальше вы знаете, что должны делать?

— Знаю. В котором часу вы придете завтра?

— Не знаю, но приду обязательно.

— Мне следует вас ждать?

—  — Да, я должен найти вас в любое время. Вы можете оказаться мне полезны.

— Я буду готов.

— Наблюдайте за Б, повторяю вам.

В утвердительно кивнул.

— Кстати, — заметил он, — я должен сделать вам одно замечание. Когда мы закончили работу и положили кости в могилу, вы оставили у себя кольцо. Вы сделали это намеренно?

— Для чего вы это спрашиваете? — спросил А, у которого глаза сверкнули сквозь прорези маски.

— Вопрос, который задал я, вероятно, задаст и Б — вот почему я вас предупредил.

— Вы правы. Я не положил кольцо в могилу не по забывчивости. Я оставил его у себя, потому что это ключ к событиям, вам неизвестным, трагические последствия которых вы, вероятно, скоро узнаете. А если Б вам сделает замечание или спросит об этом, скажите ему то, что и я ему скажу: что я оставил у себя это кольцо, чтобы подробнее рассмотреть его.

— Еще одно замечание.

— Какое? Говорите, не скрывая от меня ни одной мысли.

— «30 января 1710 года», выгравированное на этом кольце, показывает, что сегодня ровно тридцать пять лет, как это кольцо было дано той, которая его носила.

— Это очевидно, — сказал А.

— Стало быть… Это просто случайное совпадение?

— Нет. Если я назначил этот день для того, чтобы действовать, то только потому, что я знал, что сегодня годовщина. Если Б задаст вам этот вопрос, скажите ему то же самое.

После краткого молчания А спросил, переменив тон:

— Имеете ли вы еще ко мне вопросы?

— Никаких, — отвечал В.

Слегка поклонившись, он собирался удалиться, но потом вернулся к своему спутнику.

— Ах, совсем забыл! — сказал он.

Он пошарил в кармане и вынул сложенную бумагу, которую подал А.

— Письмо Бине, — сказал он.

— Он согласен? — спросил А, взяв письмо.

— На все!

— Пусть хранит тайну, если хочет остаться на своем месте. Когда король охотится?

— Послезавтра.

— В Сенарском лесу?

— Да.

— Хорошо, до завтра.

В быстро удалился. Подождав, когда тень его спутника совершенно исчезнет в темноте, А повернул направо на улицу Монт-Оргейль и направился к Гранж-Бательер.

В то время эта часть Парижа была мало населена. Только несколько домов было разбросано здесь и там. С бульвара виднелась вдалеке часовня Лоретанской Богоматери. Возле этой часовни была живодерня, а между ней и Гранж-Бательер находилось кладбище.

Снег продолжал идти. Закутанный в плащ и все еще в маске А дошел до стен кладбища. Он остановился у низкой двери в стене возле ворот. Эта дверь вела и к кладбищу, и к дому сторожа.

А вставил в замок ключ, открыл дверь, вошел и опять запер ее.

Едва сделал он два шага вперед, как раздался громкий лай, и огромная собака бросилась на него.

— Молчи, Жако! — сказал А, протянув руку. Собака остановилась, виляя хвостом, и начала прыгать около А, продолжая выражать свою радость тихим визгом. Дверь сторожки отворилась, и в дверях показался человек.

— Это вы, сударь? — спросил он.

— Я, — ответил А.

— Ну, слава Богу! Как будет рада моя жена видеть вас! Она горевала, боясь, что вы не придете.

— Не приду? — удивился А. — Разве сегодня не 30 января?

— И то верно, — сказал сторож, перекрестившись. Вдруг какая-то женщина бросилась на колени перед А. Тот взял ее за руки.

— Мария! — сказал он. — Встаньте.

— Нет! Я на коленях благодарю того, кто исполняет волю Бога на земле.

— Молчите, Мария, не говорите так!

— Ваша рука помогает страдающим.

— Молчите, Мария, и встаньте.

Женщина повиновалась. А снял маску и, наклонившись, поцеловал ее в лоб.

— Идите к себе! — сказал А.

— Вы хотите остаться один на кладбище? — спросила Мария.

— Как всегда.

— Да, но я каждый раз боюсь…

— Разве вы верите в привидения? Мне хотелось бы верить в них, Мария, их существование было бы не опасностью, а надеждой! — А сделал повелительный жест и сказал: — Возвращайтесь домой!

• Предыдущая
• 2/108
• Следующая