Семейная тайна - Каннинг Виктор - Страница 19
- Предыдущая
- 19/56
- Следующая
Эдвард Шубридж проводил взглядом удаляющуюся машину, пока она не исчезла за поворотом, и ушел в дом. Он запер за собой входную дверь, прошел по широкому коридору к маленькой дубовой двери в конце и, открыв ее, опустился вниз по каменным ступенькам. Слева была еще одна дверь, ведущая в аппаратную.
Он вошел и запер за собой дверь.
Часть дальней стены занимал экран. Вдоль левой стены стояла низкая скамья и около нее самодельный пульт. Правую стену занимали ряды книжных полок и шкаф. За шкафом была скрыта дверь, которая вела в потайные подвальные помещения.
Шубридж сел боком к пульту и включил проектор. В течении пятнадцати минут он просматривал фильм, состоящий из разрозненных отрывков, иногда останавливая пленку и делая какие-то записи в блокноте. Фильм был снят скрытой камерой, в основном с заднего сиденья автомобиля или из какого-то другого укрытия. Иногда с довольно близкого расстояния, иногда с помощью телеобъектива. На экране почти все время был один и тот же пожилой человек, лет шестидесяти пяти, благородной внешности, с величественной осанкой и умным, выразительным лицом. Закончив просмотр, Шубридж развернул перед собой топографическую карту крупного масштаба и листок с расчетами времени и расстояния. Он закрепил поверх карты листок кальки и принялся не торопясь, аккуратно переносить на него систему дорог. И хотя был очень поглощен своим занятием, не забывал при этом чутко прислушиваться, готовый реагировать на первый же непривычный звук, на любую неожиданность. На пальцах его не было следов никотина: он не курил. Он был светловолос, голубоглаз, среднего роста. Под домашней одеждой угадывались сила и мускулистость тела. В свои тридцать с лишним Шубридж легко пробегал двадцать миль по гряде местных холмов. Он выработал в себе равнодушие к боли и телесным потребностям, подчиняя всего себя рассудку. Единственной его привязанностью были сын и вторая жена. Его первая жена умерла, когда сыну едва исполнилось три года, и ее смерть была для Шубриджа облегчением. Он был невысокого мнения о современной цивилизации и через две недели собирался сделать решающий шаг на пути обретения полной от нее независимости. Теперь ничто не могло его остановить. Если бы потребовалось лишить кого-то жизни, он не задумываясь пошел бы на убийство. Это был опасный, умный, безжалостный человек, одержимый идеей ухода от действительности, мечтавший любой ценой обрести свой собственный рай на земле. Если бы кто-то, узнав о его мечте, назвал его безумцем, он согласился бы с этим, сказав, что предпочитает жить по законам своего собственного безумия, отвергая безумие, которое называется цивилизацией. Но он ни за что бы не признал — хотя это была чистая правда — что сам всего лишь одно из многих проявлений искажения человеческой психологии, благодаря которой тюрьмы по всему миру никогда не пустуют. И убедить в этом Шубриджа не смог бы даже человек, который был на экране — при всей его мудрости и способности к состраданию.
За последние пять лет десять человек в тот или иной период были членами одновременно обоих гольф-клубов — Тивертонского и Кроуборо-Бикон. Четверо из них были женщины.
Шестьдесят восемь человек, не являясь членами, посещали клуб в качестве гостей. Из них — двадцать восемь женщин.
Адреса членов клубов были известны. Адреса гостей редко записывались в книгу. Иногда указывался город, но чаще — название гольф-клуба, постоянными членами которого они являлись.
Буш передал полученные сведения Сэнгвиллу, чтобы тот выделил людей для тайной проверки всех членов обоих клубов и как можно большего числа гостей. Буш знал, что это займет не одну неделю, и потребовал, чтобы ему ежедневно докладывали о ходе проверки.
Он пообедал в служебной столовой, решая за столом кроссворд из «Дейли телеграф».
Джордж перекусил в «Красном льве»: хлеб с сыром и маринованным луком. Он отлично провел утро, прогуливаясь вокруг Солсберийского собора и размышляя о новой жизни, которую собирался начать.
Джордж решил открыть свое дело. Эта идея пришла ему в голову, когда он в задумчивости стоял над надгробием сэра Джона де Монтакьюта, участника битвы при Креси, умершего в 1390 году. Изваяние благородного рыцаря частично разрушилось: меч был обломан; лев, лежащий у ног сэра Джона, утратил хвост. Крылатая колесница времени, подумал Джордж, промчалась, оставив рыцаря позади, и он сделался добычей тлена и разрушения.
И тут ни с того, ни с сего в голову Джорджа пришла замечательная идея. Сотни новых домиков строятся по всей округе — ив Солсбери, и в Уинчестере, и в Саутгемптоне, и в их окрестностях. А при каждом доме должен быть сад. Что если стать садовником и заключать контракты со съемщиками домов, слишком занятыми или слишком ленивыми, чтобы копаться в земле? Ему понадобится фургон, садовый инвентарь и дюжий помощник. Позднее можно будет нанять несколько работников и купить несколько фургонов, расширить дело и стать преуспевающим предпринимателем. А пока — трудиться наравне со своим работником. Это полезно — скинуть лишние килограммы и приобрести хорошую форму.
Сидя в пивной и записывая расчеты на обороте конверта, Джордж прикинул, что на все это потребуется сумма в пятьсот фунтов. Подержанный фургон, подержанный инвентарь, на первых порах самому себе жалование не выплачивать — ведь родители высылают ему содержание — а контору открыть у себя же в доме. Очень удобно. У него есть полтора акра земли — запущенный сад, но если дела пойдут в гору, можно будет открыть там настоящий центр садового искусства. Всего в нескольких милях от Солсбери, на оживленной трассе. Он сколотит себе целое состояние. Чтобы начать дело и надо-то всего пятьсот фунтов. У него есть несколько акций, их можно продать. Это будет фунтов двести. Значит, надо раздобыть еще три сотни. А где? Бланш ничего не стоило бы одолжить ему такую сумму. Хотя кто ее знает. Иногда она бывает очень прижимиста. В конце концов, если не она, то найдется кто-нибудь другой. Он начал составлять список знакомых, к которым можно было бы обратиться с подобной просьбой. Он записал на конверте пять имен, но подумав, четыре из них вычеркнул. Подумал еще — и вычеркнул пятое. Пятый человек мог одолжить небольшую сумму, но не триста фунтов. Нисколько не унывая, Джордж купил два гамбургера, вышел к машине и, скормив их Альберту, поехал к Бланш. Просить надо у Бланш. Минуту-другую он размышлял, не лучше ли подождать, пока она сама приедет к нему, тогда она будет в подходящем настроении… Нет, не стоит с этим тянуть. Зачем терять время? Весна-то уже началась. Самая пора для садовых работ. Он принялся насвистывать, думая о том, в какой цвет выкрасить фургон и какую сделать на нем надпись: «Сады Дж. Ламли»? «Дж. Ламли, садовник»?
Когда он приехал к Бланш, оказалось, у нее двое клиентов. Джордж прошел на кухню, чтобы, пока она не освободилась, поболтать с миссис Тайлер — Бланш жила вместе с матерью, и хотя та придерживалась весьма широких взглядов, Бланш, ссылаясь на нее, никогда не позволяла Джорджу оставаться у себя на ночь, при этом она говорила еще, что сильные? чувственные вибрации в доме нарушат эфирную атмосферу, необходимую для работы с клиентами. Сам Джордж считал, что это только отговорки, а на самом деле Бланш не хочет давать пищу для сплетен соседям.
Миссис Тайлер была наполовину цыганкой. Будучи в свои шестьдесят восемь весьма энергичной хозяйкой, она содержала дом Бланш в безупречном порядке, но все еще скучала по вольной кочевой жизни, по ярмарочным балаганам и ночевке в кибитке возле привязанной снаружи лошади. Миссис Тайлер сварила кофе, и Джордж, потягивая из чашки дымящийся ароматный напиток, выложил на стол пятидесятипенсовик и протянул ей ладонь для гадания. Этот ритуал повторялся всякий раз, когда они оставались вдвоем на кухне. Джордж не переставал удивляться разнообразию поворотов судьбы, которые предсказывала ему миссис Тайлер.
Сегодня, занятый мыслями об открытии своего дела, он едва слушал ее гадание. Ему предстоит путешествие. Он отправится за море и встретит высокого темноволосого незнакомца, который сообщит ему новость…, плохую новость. Ему следует избегать лошадей. Они принесут ему неприятности. (Джордж терпеть не мог лошадей и, если подходил к ним ближе, чем на ярд, у него начинался приступ сенной лихорадки, и старая обманщица прекрасно об этом знала). Впереди у него счастливая жизнь, много детей, но один из них долго не проживет. Джордж закурил и, не мешая ей вещать, задумался о своем. Надо будет дать рекламу да угостить приятелей в «Красном льве», чтобы заручиться их рекомендацией. Завтра же он просмотрит каталоги по механическому садовому инвентарю. А потом надо заключать контракт с каким-нибудь владельцем питомника на покупку рассады и саженцев. И потом можно заработать хорошие комиссионные. Поглощенный такими мыслями, Джордж вдруг обратил внимание на слова миссис Тайлер.
- Предыдущая
- 19/56
- Следующая
