Чума из космоса (пер. О. Колесникова) - Гаррисон Гарри - Страница 10

– Я думаю, мы скоро справимся с создавшимся положением, – сказал Сэм.

Они подошли к лифту.

– Как только мы справимся с птицами – переносчиками болезни Рэнда, она заглохнет сама собой.

– В мире множество птиц, – ответил Киллер.

Он взял зубочистку и, казалось, сохранял абсолютное спокойствие.

Дверь в аудиторию номер два была закрыта.

Полицейский с выражением ярости на лице охранял вход. Он преградил Сэму путь, держа руку на поясе, вблизи от револьвера. Когда Сэм объяснил, что его ждут, полицейский сказал несколько слов в микрофон, вделанный в его воротничок, и парой минут позже дверь открылась и вышел Эдди Перкинс, главный врач одного из отделений. Киллер исчез, а Эдди провел Сэма в гардероб.

– Прежде чем вы пройдете в аудиторию, я должен вам кое-что сказать, – сказал он. – Кажется, там разразилась настоящая битва.

– А на чьей стороне вы?

– Хороший вопрос.

Эдди криво усмехнулся. Он вытащил пачку сигарет и протянул Сэму. Сэм поблагодарил его, но отказался. Эдди пожал плечами, но закурил.

– Я прикомандирован к команде доктора Мак-Кея. Ему официально поручены медицинские исследования и разработка всех необходимых мер противодействия. Нельзя забывать, как он действовал во время вспышки болезни Тофольма. Мак-Кей пользуется полной поддержкой представителя ВОЗ и некоторой поддержкой полиции и армии, но эти болтуны – политики – категорически против. Он пытался убедить губернатора, что нужно ввести военное положение, чтобы можно было подключить армию ООН. Рано или поздно нам, несомненно, придется воспользоваться ее услугами, так почему не сейчас? Кроме того, все птицы в радиусе ста миль должны быть уничтожены.

– В этом районе – добрая сотня парков и заповедников, где живут миллионы птиц, – вмешался Сэм. – Могу себе представить, что ответят на это консерваторы.

– Уже ответили, в лице губернатора. Не забудь, осенью он хочет выдвинуть свою кандидатуру.

– А что при таком раскладе ожидают от меня? – спросил Сэм.

– Мак-Кей считает вас человеком, который может привлечь голоса на его сторону. Если вы скажете пару слов, к вам прислушаются. Вы герой этого часа, человек, который первым увидел Рэнда, пошел с ним в карантин и сам сыграл роль подопытного кролика, чтобы доказать, что вирус «Рэнд-альфа» не передается от человека к человеку. Если эти результаты подтвердятся, паника уляжется, слухи об эвакуации города утихнут, и у нас больше не будет никаких препятствий, чтобы подвергнуть карантину все случаи заболевания. Надо втолковать этим твердолобым, что вирус «Рэнд-альфа» не передается от человека к человеку. Вы громко и ясно заявите, что единственная возможность остановить распространение вируса «Рэнд-бета» – это уничтожение нескольких миллионов птиц. Вы со мной согласны?

– Да, конечно. Звучит ужасно, но это единственный выход, пока не найдено действенное средство против этой болезни. Если мы сделаем все возможное, чтобы воспрепятствовать распространению инфекции, мы ее победим.

– Браво! Вот древний боевой дух.

Перкинс кивнул и повернулся к двери.

– Убедите нерешительных, и мы сможем продвинуться в нашей работе. Дайте мне пару минут, проинформировать Мак-Кея. А вы подготовьтесь к выступлению. Мы предоставим вам слово.

Эти две минуты показались Сэму вечностью.

Он разгладил перед зеркалом свой белый пиджак и попытался сделать то же самое с лицом, но безуспешно.

В горле у него пересохло, как тогда, когда он впервые прыгал с парашютом. «Политики», – думал он. Уголки его рта опустились. Необходимо убедить их. Каждая минута промедления означала дальнейшее распространение эпидемии. Когда его позвали, он открыл дверь и без колебаний подошел к трибуне. Перед трибуной за длинным столом сидели люди с серьезными лицами. Пестрые мундиры перемежались с темными костюмами. Все головы повернулись к Сэму, и доктор Мак-Кей прервал свою речь, чтобы приветствовать его.

– Ну, джентльмены, теперь наконец мы узнаем факты, – сказал Мак-Кей, – непреложные факты и доказательства, которые должны привести нас к логически обоснованному решению. Это доктор Сэм Бертолли. По крайней мере его имя, я полагаю, всем вам хорошо известно.

По довольно немногочисленному ряду собравшихся пробежал тихий шепот. Поднимаясь к трибуне, Сэм старался избегать взглядов, пристально следивших за ним. Мак-Кей сделал ему знак.

– В настоящее время доктор Бертолли – признанный специалист по болезни Рэнда, – громко объявил Мак-Кей. – Он был там, когда Рэнд вышел из корабля, он лечил его, как и второй случай заболевания, полицейского Майлса, здесь, в инфекционном отделении. Он также человек, который с помощью эксперимента доказал, что болезнь Рэнда передается только при посредстве птиц, а не от человека к человеку. Доктор Бертолли, вы можете что-нибудь сказать о последствиях эксперимента?

Сэм понял, что Мак-Кей не только хороший врач, но и ловкий политик. Благодаря тому, что он держал аудиторию в неведении относительно проделанного Сэмом опыта, он создал атмосферу, в которой могли произойти весьма драматические события. В обычных обстоятельствах ничего хорошего от политиканствующего врача Сэм не ждал, но теперь ему стало ясно, что он сам должен стать таким же.

Это было нужно для того, чтобы убедить слушателей. Когда он повернулся к ним, в зале воцарилась выжидательная тишина.

– Лабораторные опыты показали, что болезнь Рэнда существует в двух формах, – начал Сэм. – Чтобы различить эти формы, мы назвали их альфа и бета. Вирус «Рэнд-альфа» привел к смерти командора Рэнда, но не способен поражать другие живые существа, за исключением птиц. Птицы заражены вирусом «Рэнд-бета». Вирус крайне вирулентный, способен поражать и птиц, и людей. У зараженных людей вирус «Рэнд-бета» переходит в вирус «Рэнд-альфа». Таким образом заразился полицейский Майлс. Болезнь эта не может передаваться от человека к человеку.

– Откуда вы знаете, доктор? – перебил Мак-Кей.

– Я взял у Майлса живой вирус и заразил себя.

Сэм замолчал: в рядах слушателей возникло движение. Сидевшие поблизости, казалось, совершенно непроизвольно отпрянули. Мак-Кей холодно улыбнулся и положил ладонь на руку Сэма.

– Только что услышанное не должно вас беспокоить, – сказал он, повышая голос. – Если бы доктор Бертолли заболел, у него давно бы уже появились известные симптомы. Согласно нашим наблюдениям, во всех известных нам случаях первые симптомы болезни появлялись в среднем через час после заражения.

Мак-Кей взглянул на Сэма, который равнодушно смотрел на аудиторию.

– У вас есть какие-нибудь предложения относительно лечения этой болезни, доктор Бертолли?

– Нет, – сказал Сэм. – В настоящее время болезнь неизлечима. Тот, кто заразился ею, обречен. Единственный путь сдержать распространение заболевания – уничтожить всех птиц – разносчиков инфекции в радиусе десяти, двадцати или ста миль. И убедиться, что ни одна птица не ускользнула. Я знаю, это звучит ужасно, но у нас нет иного выхода. Если все свести к одному предложению, то это будет звучать так: птицы или мы.

Раздались возмущенные голоса. Доктор Мак-Кей игнорировал их, повернувшись к столу спиной, чтобы не видеть пунцового лица губернатора, который в волнении вскочил со своего места.

– Здесь присутствует человек, который может квалифицированно объяснить, что должно быть сделано. Это профессор Бурже, куратор Нью-йоркского зоопарка. Профессор Бурже…

Бурже был хилым человечком с почти лысым черепом. Он говорил, опустив голову, и его голос стал слышен лишь тогда, когда в аудитории воцарилась мертвая тишина.

– … различное поведение различных видов птиц. Располагая этими данными, можно с большой вероятностью рассчитать область заражения для различных представленных у нас видов птиц, поэтому я говорю…

Он замолк и порылся в лежавших перед ним бумажках. По рядам пробежал шепоток.

– Я прошу прощения, джентльмены, – сказал Бурже.

Он поднял голову. Глаза его были полны слез, они текли по щекам.