Невеста Борджа - Калогридис Джинн - Страница 19
- Предыдущая
- 19/101
- Следующая
Так прошел остаток лета. Я была добра к Джофре, но не могла заставить себя полюбить его — из-за его слабохарактерности. При людях мы были ласковы друг с другом, хотя Джофре теперь реже посещал мою спальню и чаще проводил ночи в обществе местных шлюх. Я изо всех сил старалась не ревновать и не показывать, что меня это задевает.
Пришел сентябрь и принес с собой дурные вести.
«Милая сестра, — писал Альфонсо, — возможно, ты уже слыхала об этом: король Карл перевел свои войска через Альпы. Французские солдаты топчут итальянскую землю. Венецианцы заключили с ними сделку, и потому их город пощадили, но теперь Карл положил глаз на Флоренцию.
Не волнуйся. Мы собрали значительную армию, а наследный принц Феррандино поведет своих людей на север, чтобы остановить врага прежде, чем тот вступит в Неаполь. Я остаюсь здесь с отцом, потому ты можешь не беспокоиться обо мне. Когда к нашей армии присоединятся папские войска, мы будем непобедимы. Причин для страха нет, ведь его святейшество Александр публично заявил: «Мы скорее лишимся нашей тиары, наших земель и нашей жизни, чем покинем короля Альфонсо в беде» ».
Я больше не могла скрывать свое горе. Джофре делал все, что мог, пытаясь утешить меня.
— Они не пройдут дальше Рима, — пообещал он. — Отцовская армия остановит их.
Но пока что французы преуспевали. Они разграбили Флоренцию, этот центр культуры и искусства, затем двинулись дальше на юг.
«Наши войска продвигаются вперед, — писал мне Альфонсо. — Вскоре они соединятся с папской армией и остановят Карла».
В последний день декабря 1494 года предсказание моего брата подверглось испытанию на прочность. Нагруженные бесценной добычей французы вошли в Рим.
Джофре узнал о вторжении из наспех написанного письма своей сестры, Лукреции. Теперь настала моя очередь утешать его; нам обоим мерещились кровавые схватки на огромных площадях Святого города. Несколько дней мы страдали от отсутствия вестей.
В один зловещий день я сидела на балконе и писала длинное письмо брату — единственный способ, позволявший мне взять себя в руки. И тут я услышала стук копыт. Я подбежала к перилам и увидела, как одинокий всадник подскакал ко въезду в замок и спрыгнул с лошади.
Судя по одежде, это был неаполитанец. Я выронила перо и кинулась вниз по лестнице, крикнув на ходу донне Эсмеральде, чтобы она позвала Джофре.
Я поспешила в Большой зал; гонец уже ждал там. Он был молод, черноволос, чернобород и черноглаз, в коричневом, богатом наряде дворянина. Пыль покрывала его с головы до ног, и он едва держался на ногах после трудного пути. Он не привез никакого письма, вопреки моим надеждам. Послание, которое он нес, было слишком важным, чтобы доверять его бумаге.
Я велела принести вина и еды; гонец с жадностью принялся пить и есть, а я с нетерпением ожидала мужа. Наконец-то вошел Джофре. Мы позволили несчастному гонцу сесть и сами уселись, чтобы выслушать его рассказ.
— Я прибыл сюда по просьбе вашего дяди, принца Федерико, — сказал мне гонец. — Он получил сообщение от наследного принца Феррандино, который, как вам известно, находился в Риме, командовал нашим войском.
При слове «находился» мое сердце тревожно забилось.
— Что слышно из Рима? — не в силах сдерживаться, спросил Джофре. — Мой отец, его святейшество Александр, мои сестра и брат — с ними все в порядке?
— С ними — да, — сказал гонец, и Джофре со вздохом откинулся на спинку трона. — Насколько мне известно, они благополучно укрылись в замке Сант-Анджело. Но над Неаполем нависла ужасная угроза.
— Говори! — велела я.
— Принц Федерико велел мне сказать следующее: армия наследного принца Феррандино вошла в Рим и вступила в бой с французами. Однако войско короля Карла намного превосходило численностью неаполитанскую армию, и потому Феррандино полагался на обещанную помощь его святейшества. Но семейство Орсини тайком от Папы вступило в заговор с французами и захватило Джулию, известную также под прозванием Ла Белла, фаворитку Александра. Когда его святейшество услышал, что мадонне Джулии грозит опасность, он приказал своим войскам отступить и велел принцу Феррандино покинуть город. Принц Феррандино, понеся определенные потери, вынужден был подчиниться. Теперь он возвращается домой, где будет готовиться снова вступить в бой с французами. Тем временем его святейшество принял короля Карла в Ватикане и провел с ним переговоры. Он предложил отдать взамен мадонны Джулии своего сына дона Чезаре — вашего брата, принц Джофре, — чтобы тот отправился с французами в качестве заложника. Таким образом, он гарантировал Ре Петито беспрепятственный проход до Неаполя.
Несколько мгновений я молча смотрела на посланника, потом прошептала:
— Он предал нас. Он предал нас ради женщины… Мною овладело такое негодование, что я не в силах была пошевелиться, лишь сидела и смотрела на молодого дворянина, отказываясь верить в произошедшее. Несмотря на все свои красивые слова и обещания отказаться от тиары, земель и жизни, Александр покинул Альфонсо в беде, не поступившись даже самой малостью.
Уставший гонец жадно глотнул еще вина, прежде чем продолжить рассказ.
— Но и в самом Риме тоже не все в порядке, ваше высочество. Французы разграбили город. — Он повернулся к Джофре. — Ваша мать, Ваноцца Каттаней, — ее дворец был ограблен, и говорят…— Он потупился. — Прошу прощения, ваше высочество. Говорят, будто они совершили неподобающие действия против ее особы.
Джофре прижал ладонь к губам. Гонец продолжал:
— Мадонна Санча, ваш дядя, принц Федерико, просил сказать вам следующее: Неаполь нуждается в помощи всех своих граждан. Он боится, что приближение французов подтолкнет баронов-анжуйцев к мятежу. Принц просит вас и вашего супруга прислать из Сквиллаче всех, кто способен носить оружие.
— Но почему тебя послал мой дядя, а не мой отец, король? — спросила я.
Я была уверена, что мой отец даже не потрудился бы держать меня в курсе событий, настолько он мною пренебрегал.
Но ответ посланца удивил меня.
— Так сложилось, что принцу Федерико пришлось взяться за насущные дела королевства. Мне очень жаль, что именно я принес вам эту весть, ваше высочество, но его величество нездоров.
— Нездоров? — Я встала, сама удивившись тому, что эта весть настолько обеспокоила меня. — Что с ним случилось?
Молодой человек отвел взгляд.
— С телесной точки зрения — ничего, ваше высочество. Ничего такого, чему могли бы помочь врачи. Он… глубоко потрясен угрозой со стороны французов. Он не в себе.
Я медленно опустилась обратно на трон, не обращая внимания на жалостливый взгляд мужа. Я не видела сидящего передо мной гонца: перед моим внутренним взором стояло лицо отца. Впервые я попыталась отрешиться от написанной на нем жестокости, от адресованного мне насмешливого выражения. И тогда я увидела угрюмый, затравленный взгляд и поняла, что нисколько не удивилась, услышав о его душевной болезни. В конце концов, он ведь сын Ферранте, который не просто убивал своих врагов, но наряжал их выделанные чучела в роскошные костюмы и разговаривал с ними, словно с живыми.
Мне не стоило удивляться ничему этому: мне следовало бы с самого начала понять, что мой отец — безумец, а мой свекор — предатель. А французы, несмотря на все старания Альфонсо убедить меня в обратном, движутся к Неаполю.
Я встала и на этот раз осталась стоять.
— Ты можешь поесть и отдохнуть, — сказала я гонцу. — А потом, когда ты снова увидишь принца Федерико, передай ему, что Санча Арагонская услышала его призыв. Я встречусь с ним вскоре после твоего возвращения.
— Санча! — попытался протестовать Джофре. — Ты разве не слышала? Карл ведет свою армию в Неаполь. Это слишком опасно! Куда разумнее остаться здесь, в Сквиллаче. У французов нет особых причин нападать на нас. Даже если они решат захватить наше княжество, еще несколько месяцев…
Я стремительно развернулась к нему.
— Дорогой муж, — парировала я ледяным, непреклонным тоном, — ты что, не слышал? Дядя Федерико просит помощи, и я не намерена ему отказывать. Или ты столь быстро позабыл, что и сам, в силу брака со мною, являешься принцем неаполитанским? Ты не только дашь войско — ты сам обнажишь меч в защиту Неаполя. А если ты этого не сделаешь, я возьму твой меч и отправлюсь туда сама.
- Предыдущая
- 19/101
- Следующая
