Вторая родина - Верн Жюль Габриэль - Страница 34

• Предыдущая
• 34/86
• Следующая

В эту ночь, разумеется, было не до сна, и утром, едва рассвело и гроза утихла, все выскочили за ограду Скального дома.

Но ни в бухте Спасения, ни в заливе между мысом Обманутой Надежды и Восточным не видно никакого паруса. Не видно и обломков корабля возле рифов, где разбился «Лендлорд».

— Нужно ехать на Акулий остров, — предложил Жак.

— Хорошая идея, — поддержал его отец. — С высоты батареи открывается значительно большее пространство, чем отсюда…

— Кроме того, — продолжил Жак, — с батареи мы дадим несколько выстрелов: возможно, нас услышат и просигналят ответными залпами.

Но добраться до Акульего острова не так-то просто: море в бухте все еще не успокоилось. Однако расстояние невелико, и можно было рискнуть добраться на шлюпке до батареи.

Несмотря на сильное беспокойство, женщины не смогли возражать против намерения мужчин, ведь речь идет, возможно, о спасении людей…

В семь часов утра шлюпка со всем мужским составом колонии покинула бухту. Гребцы налегали на весла, благо отлив благоприятствовал. Волнение на море все еще было сильным, и шлюпка несколько раз черпала бортами воду. Но все же она вскоре благополучно дошла до островка, и все четверо дружно выпрыгнули на берег.

Какие перемены, какие разрушения увидели они! На каждом шагу — вырванные с корнем деревья; изгороди, где находились антилопы, повалены, повсюду бегают испуганные животные.

Церматт и его спутники направились к горке, где находилась батарея, и через секунду Жак был уже на ее вершине.

— Скорей сюда! — закричал он возбужденно.

Когда Церматт, Уолстон и Эрнст присоединились к юноше, им открылась следующая картина. Вместо навеса, под которым помещались пушки, они увидели кучу тлеющих обломков, мачта, служившая древком флага, валялась на полуобгоревшей траве. Высокие деревья, еще недавно возвышающиеся над навесом, уничтожило огнем почти до корней, и следы пламени еще виднелись на земле.

Только пушки на лафете остались в целости и сохранности: они оказались слишком тяжелыми, чтобы ураганный ветер смог сдвинуть их с места.

Эрнст и Жак захватили с собой новые фитили и несколько зарядов, чтобы произвести выстрелы и, возможно, услышать ответ с открытого океана.

Жак склонился над первым орудием и зажег фитиль — он сгорел до самого запала, но выстрела не последовало.

— Порох, видно, промок, — заметил Уолстон, — и поэтому не воспламеняется…

— Давайте поменяем заряд, — предложил Церматт. — Жак, возьми банник и постарайся хорошенько прочистить орудие…

Но банник, введенный в жерло пушки, к величайшему удивлению Жака, дошел до самого его конца. Заряд, оставленный в конце лета, исчез.

Та же картина и во второй пушке.

— Значит, из них кто-то стрелял? — вскричал Уолстон.

— Кто-то стрелял? — опешил Церматт.

— Да, и причем из обеих… — заметил Жак.

— Но кто же?

— Кто? — повторил вопрос Эрнст и после минутного раздумья добавил: — Гром и молния.

— Гром и молния? — не сразу понял Церматт.

— Разумеется, отец. При последнем раскате грома, который мы вчера слышали, молния ударила в эту горку. Загорелся навес, и, когда огонь достиг пушек, раздались один за другим оба выстрела.

Вот и все объяснение пушечных залпов во время страшной грозовой ночи. Каких же волнений стоило это обитателям Скального дома!

— Значит, артиллеристом оказалась молния, — пришел в восторг Жак. — Юпитер-громовержец[111] явно вмешивается не в свои дела!

Пушки снова зарядили, и шлюпка покинула островок. Решили устроить новый навес, как только установится хорошая погода.

Итак, никакого корабля у берегов острова прошедшей грозовой ночью не было, никакое судно не терпело крушения у рифов Новой Швейцарии.

Затянувшийся в этом году сезон дождей закончился только на последней неделе августа. Ввиду предполагаемого путешествия в глубь острова колонисты почти сразу после прекращения дождей приступили к пахотным работам и севу. И поскольку отъезд планировался, по предложению Церматта, не ранее второй половины сентября, то решили использовать это время для самых неотложных работ.

В Соколином Гнезде на этот раз не придется задерживаться долго. Во время последней бури воздушный дом получил серьезные повреждения и требовал основательного ремонта. Но здесь предполагалось остановиться ровно на столько, сколько потребуется для посева, обрезки виноградных лоз и заготовки корма для скота. Пребывание на Лесном бугре. Сахарной Голове и Панорамном холме также решили сократить.

— Не будем забывать, друзья мои, — напомнил Церматт, что с приездом наших отсутствующих родных и тех, кто, несомненно, последует за ними — полковника Монтроза, Джеймса Уолстона с семьей, а возможно и новых колонистов. Соколиное Гнездо придется перестраивать и расширять, как, впрочем, и другие фермы. Новые рабочие руки окажутся далеко не лишними. Поэтому сейчас я предлагаю ограничиться вспашкой полей, посевом, а также обеспечением обитателей нашего скотного двора и птичника всем необходимым. В оставшиеся до прихода «Ликорна» два месяца у нас довольно много дел.

Так как присутствие Бетси Церматт и Мери Уолстон нужнее всего в Скальном доме, то обе хозяйки заявили, что берут на себя все заботы по дому и вблизи него — уход за животными и птицей возле Утиного болота, ну и, конечно, за огородом. Но Анну решили отпустить с отцом, чему несказанно обрадовался Эрнст. Впрочем, эта поездка не слишком утомительна. Телега, запряженная парой буйволов и тремя осликами, служила главным транспортным средством в Земле обетованной. И вот в ней заняли места Церматт, Уолстон, Эрнст и Анна. А Жак, в своей любимой роли разведчика, поехал впереди на онагре Легконогом, которого особенно полюбил в последнее время и предпочитал буйволу Ворчуну и страусу Ветрюге, оставленным в Скальном доме.

Наступило двадцать пятое августа с прекрасной погодой. Первый привал сделали в Соколином Гнезде, здесь в загонах содержалась большая часть домашних животных. Легкий ветерок долетал с бухты Спасения, а жара еще не наступила. Дорога до Соколиного Гнезда шла через тенистую аллею, обсаженную фруктовыми деревьями, так что поездка с хозяйственными целями больше походила на увеселительную прогулку.

К тому же Церматт и все его спутники испытывали некий подъем духа — следствие благотворного влияния весны; она, как написал в своих воспоминаниях глава семейства, «снова возвращается, как дорогой друг после нескольких месяцев отсутствия, принося с собой радость и Божью благодать».

Поля, которые нужно было засеять, находились у более отдаленных ферм. Посещение Соколиного Гнезда посвящено совсем другим работам, связанным с заготовкой корма для животных, ремонтом стойл и хлевов, очисткой небольшого ручейка, протекающего рядом-Великолепные деревья в соседнем лесочке устояли под натиском урагана, если не считать нескольких обломанных ветвей. Но и их колонисты бережно подобрали и сложили на дровяном дворе.

Но одну манглию молния все же поразила. И хотя на этот раз она пощадила дерево, послужившее основой для воздушного дома, Эрнст высказался за то, чтобы на будущее предохранить жилище от печальной участи с помощью громоотвода, его стержень должен высоко подниматься над листвой, а металлическая проволочка — уходить в землю.

Впрочем, после возвращения в Скальный дом он решил подробно изучить устройство этого приспособления, так как частые грозы могут когда-нибудь причинить постройкам колонистов немалый вред.

За три дня в Соколином Гнезде сделали все, что требовалось, и на четвертый работники возвратились в Скальный дом. Передохнув всего сутки, снова заложили телегу, направляясь на этот раз на Лесной бугор.

• Предыдущая
• 34/86
• Следующая