Кольцо Харона - Аллен Роджер Макбрайд - Страница 7
- Предыдущая
- 7/96
- Следующая
— Здесь наверняка ошибка. Вы учли шесть полных часов работы с Кольцом.
— Так оно и было. Время работы с Кольцом — основная статья расходов. Я проверил бухгалтерские отчеты на большом компьютере. В них используется расценка по семьсот тысяч фунтов за час.
— Во-первых, это для внештатных исследователей. Сейчас я проверю стоимость для сотрудников Станции. — Сондра нажала на кнопку управления в записной книжке, запросила по радиосвязи стационарные компьютеры и записала ответ. — Ну, я так и думала. Для сотрудников час работы с Кольцом стоит пятьсот тысяч. И даже эти цифры искусственно завышены для отчетности. Они не имеют ничего общего с действительной стоимостью.
— Здорово! Миллион двести тысяч долой, — сказал Ларри. Он опять плюхнулся на кровать и вздохнул. — Остается наскрести четыре восемьсот. Всего-навсего. Ха-ха, очень смешно.
Сондра подняла глаза от табло и улыбнулась. Было вовсе не смешно, но сама попытка пошутить обнадеживала.
— Во-вторых, вы внесли в счет использование энергии и оборудования, а они учитываются в почасовом тарифе. Это не так уж много, но все-таки кое-что. В-третьих, вы проводили опыт с Кольцом не шесть часов; согласно показаниям регистрационных приборов, шесть часов вы находились в диспетчерской. Вы не могли все это время управлять Кольцом. Если бы это было так, вы бы израсходовали месячный запас энергии. Могу поспорить, что девяносто пять процентов времени вы считали на компьютере и размышляли, что делать дальше. Разве не так?
— Вроде так.
— Ну вот. И на сколько минут вы вывели Кольцо из резервного режима?
Ларри на мгновение задумался.
— Минут на семь-восемь. Мне надо проверить по кривым самописцев.
— Проверим, проверим, погодите. Итак, допустим, Кольцо работало восемь минут. Час работы для сотрудников Станции стоит пятьсот тысяч фунтов, получается шестьдесят шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть британских фунтов.
— Это моя зарплата за два года! — воскликнул Ларри.
— Значит, мы состряпаем план десятилетних выплат и представим его на рассмотрение Рафаэля, — сказала Сондра. — В первый месяц вы выплатите свой взнос, как хороший мальчик, а ко второму месяцу Институт закроется. Если Станция прекратит работу и вы перестанете получать жалованье, то каким образом с вас взыщут недоимку? А кроме того, мы укажем, что выплаты будут производиться в израильских шекелях. На сегодняшний день это конвертируемая валюта с самым высоким процентом инфляции. Через год ваш долг уменьшится вдвое.
Ларри немного подумал и насупился.
— Мне кажется, это не совсем честно.
Сондра тихо выругалась.
— А то, что Рафаэль хочет наказать вас за интересную идею и проявление инициативы — честно? Это, по-вашему, честно?
— Но он прав. Мне не поручали проводить опыт. Я не внес его в график.
«Людям надо, чтобы авторитет был всегда прав», — подумала Сондра.
— Три четверти опытов проводятся здесь вне плана. Эту практику даже негласно поощряют, чтобы помешать сотрудникам выполнять левую работу для коммерческих лабораторий. Мы должны трудиться в интересах общества, а наши данные — общественное достояние. Если бы халтуру не ограничили таким образом, частные компании стали бы нанимать исследователей для проведения секретных экспериментов. Формальный запрет не предусматривает наказание» за вдохновение, и Рафаэль не вправе применять его против вас. Но, поскольку подавать ему жалобу бесполезно, мы должны найти способы обойти запрет. Предоставьте это мне, и могу поспорить, я сделаю ваш долг еще меньше.
Ларри снова ненадолго задумался.
— Черт, у меня нет выхода: я никак не смогу его выплатить. Будь по-вашему.
— Вот и хорошо. Наконец-то слышу глас не мальчика, но мужа, — Сондра отложила в сторону карманный компьютер. — Теперь о главном. В действительности я пришла к вам сейчас затем, чтобы извиниться: мне надо было поддержать вас на совещании. Давайте я подгоню ваши цифры и хоть как-то заглажу свою вину.
— Почему это вам надо было сегодня меня поддерживать? — удивился Ларри. — Мы ведь едва знакомы.
— Да, но старожилы должны помогать новичкам, это для меня абсолютная истина. Поэтому и всем сидевшим за столом следовало сказать свое слово, но, увы, никто этого не сделал. Мы все слишком запуганы Рафаэлем.
Ларри снова выпрямился.
— Это, пожалуй, правда. Он напоминает мне моего дядю Таля, тот всегда находил повод показать, что я недостаточно благодарен своим родителям. Что бы я ни делал, все вызывало его недовольство. Тысячу раз я собирался высказать ему в глаза все, что о нем думаю, но мне всякий раз не хватало смелости. А доктор Рафаэль своими повадками похуже моего дяди.
Сондра почувствовала себя не в своей тарелке. Ей было стыдно признаться, но в глубине души она восхищалась непокладистостью Рафаэля и испытывала к нему симпатию.
— Не судите его строго, жизнь его была не слишком сладкой. Двадцать пять лет назад он защитил докторскую диссертацию, почему-то намного позже своих ровесников. Они за это время ушли вперед, а он так и не сумел наверстать упущенное и чувствовал себя всю жизнь стариком. Он жил, наблюдая, как вундеркинды вроде нас добиваются успехов. Представьте себе, каково ему было всегда хоть немного, но отставать, всегда быть лишь толковым ученым в области, где некоторые его сверстники считались гениями. Неудивительно, что у него испортился характер, — Сондра помолчала и пожала плечами. — Но в любом случае мы не должны страдать за его собственные неудачи. Мы-то тут при чем?
— Просто не следует спускать ему, — со странной твердостью в голосе произнес Ларри. — Если бы мы ему не потакали, он не смог бы нами помыкать.
— Я уже давно говорю себе это, — согласилась Сондра. — Но через месяц это заведение закроется, и поздно поднимать бунт.
На лице Ларри блуждала робкая, застенчивая улыбка.
— А мои результаты? Возможно, они чего-нибудь стоят.
Сондра снисходительно улыбнулась. Чтобы произвести впечатление, нужны фантастические, невозможные цифры. Мелкое усовершенствование, еще один крошечный шажок никого ни в чем не убедят. Но она не скажет этого Ларри. Зачем разбивать его надежды?
— Да, вы правы. Возможно, стоят.
— Хотите посмотреть? — с волнением спросил Ларри.
Не дожидаясь ответа, он сорвался с кровати, пролетел над головой Сондры и, к ее огромному удивлению, отскочил от потолка. Словно циркач, с удивительной точностью приземлился перед письменным столом и прижал ноги к ножкам стула. Очевидно, он долго тренировался, и теперь пониженная сила тяжести ему не мешала. Ларри порылся в прикрепленных к столу бумагах и вытащил из толстой пачки один листок.
— Вот резюме, — сказал он. — У меня есть подробный отчет, но компьютер еще жует некоторые данные.
Сондра взяла листок.
— Почему так долго? — спросила она.
Ларри пожал плечами.
— Я смог запустить их на доработку только после совещания, а это сложное дело, оно отнимает уйму времени. Слишком большой объем для дистанционного терминала. Я скармливал управляющему компьютеру Кольца результаты моего опыта мелкими порциями в перерывах между плановыми работами, чтобы не перегрузить счетно-аналитическую систему. Не хочу, чтобы Рафаэль пришил мне еще незаконное использование компьютера.
Он смущенно усмехнулся. Сондра рассмеялась.
— Вы понемногу набираетесь опыта, — сказала она и небрежно заглянула в резюме. Потом прищурилась и посмотрела снова, более внимательно. Ей пришлось прочитать текст еще дважды, прежде чем она убедилась, что правильно все поняла. Этого не может быть. Не может.
— Здесь наверняка ошибка, — сказала она. — Вы не могли получить такое поле тяготения. Даже знай мы, как это сделать, у нас не хватило бы мощности на меньшую в сто раз силу тяжести.
— Цифры верны, — ответил Ларри. — Я не генерировал это поле тяготения — я собрал в фокус и усилил уже существующее. Поле тяготения Харона.
Сондра посмотрела на него. Он говорил спокойно, в его голосе не было настороженности, он не прятал глаза. Он был совершенно убежден в правильности результатов. Сондра опять заглянула в листок, чтобы уточнить время проведения опыта. Все это случилось за несколько часов до того, как Рафаэль бросил свою «бомбу». Нет, Ларри не успел бы подтасовать данные в безумной попытке добиться отмены решения о закрытии Станции. А кроме того, эти цифры чересчур хороши для подделки. Никто бы не поверил. Они настоящие.
- Предыдущая
- 7/96
- Следующая
