Роза и щит - Беннет Сара - Страница 63

– Я же велел вам оставаться в лодке! Почему вы не послушались меня?

– Сэр рыцарь, это я вам плачу, а не наоборот, – последовал ответ.

Тут Гуннар не на шутку рассердился. Резко развернувшись, он посмотрел Розе в глаза и тихо сказал:

– Когда мы в последний раз заключили с вами сделку, госпожа, вы действительно мне заплатили… Только не монетами.

Роза вздрогнула и отступила на шаг. Глаза ее пылали гневом, и Гуннар заметил, что она сжимает и разжимает кулаки. Но уже через несколько мгновений она взяла себя в руки и, взглянув на островитян, громко проговорила:

– Я непременно верну себе Сомерфорд, и тогда между моими подданными и жителями болот воцарится мир. Но пока лорд Радульф не пришел нам на помощь, и нам необходима еда и крыша над головой. Вы нас приютите на время?

Старик внимательно выслушал ее, потом повернулся к своим людям, чтобы посоветоваться с ними.

– Вам нужно было остаться в лодке, – тихо сказал Гуннар.

Роза решительно покачала головой:

– Нет, сэр рыцарь. Имейте в виду: я вам не подчиняюсь. Но я поступаю так, как считаю нужным. Вам понятно?

Гуннар усмехнулся и с легким поклоном ответил:

– Да, госпожа. Я в вашем распоряжении, госпожа. Приказывайте…

Роза нахмурилась и отвернулась.

Тут старейшина вновь повернулся к гостям:

– Мы приютим вас на день или на два, но дольше вы не можете здесь оставаться. Если вы бежите от Фицмортона, он придет за вами и перебьет нас всех.

– Мы это понимаем, – кивнул Гуннар – И не хотим подвергать ваших людей опасности.

Старик окинул Гуннара взглядом, потом вдруг сказал:

– А вы ведь не из Сомерфорда.

– Сейчас из Сомерфорда, – ответил Гуннар с улыбкой. – Меня зовут Гуннар Олафсон, и я на службе у леди Розы. Я щит леди Розы, ее защитник.

Старейшина кивнул, и на его морщинистом лице тоже появилась улыбка.

– А я Годенере, – сказал он. – Идемте со мной, я покажу вам вашу хижину.

Роза съела еще один кусок рыбы и запила его свежим и теплым козьим молоком из деревянной плошки. Внутри крошечной хижины, куда их привел старейшина, царил полумрак, а сизый дымок от очага, устроенного прямо на полу, уходил вверх и исчезал в круглом отверстии, проделанном в крыше. Убранство хижины состояло из двух полок на стене, скамьи, табурета и маленького столика. Постелью же служил матрас, набитый ароматными сухими листьями и покрытый мягкими шкурами.

Эта хижина мало чем отличалась от хижин в ее деревне, и Роза с удивлением думала: «Неужели нужно обязательно попасть в беду, чтобы понять, что болотные жители ничем не отличаются от всех прочих людей?» Да, как ни странно, болотные жители ничем не отличались от обитателей деревни, и если Годенере говорил правду, то они не враги друг другу.

А Фицмортона и ему подобных действительно следовало опасаться. К их вероломному нападению надо было подготовиться, но она этого не понимала, потому что верила Арно. Она считала его другом Эдрика и доверяла ему. А теперь потеряла все, что имела…

«Я все верну. Лорд Радульф вернет Сомерфорд-Мэнор», – мысленно твердила Роза.

Да, вернет. Со временем. Но сколько людей погибнет? И что будет с урожаем? Ведь до начала его сбора осталось совсем немного времени… Погибнет ли он полностью, пока хозяева воюют? А страдать, как всегда, будут простые люди. И что будет с ней, если она потеряет Сомерфорд?

Роза вздохнула и отпила из плошки еще немного молока. Коз здесь содержали в небольшом загоне на краю деревни. Сама же деревня стояла на самом высоком месте острова. Она состояла из множества домиков и хижин, вокруг которых расхаживали утки и гуси. Дети, вытаращив глаза, смотрели из дверных проемов на проходящих мимо Гуннара и Розу. Скорее всего их привлекал Гуннар, и в том не было ничего удивительного. Этот гигант с медно-рыжими косичками и глазами цвета моря выглядел среди низкорослых жителей болот примерно так же, как корабль викингов в пруду с утками.

Покончив с рыбой, Роза с опаской посмотрела на горку чего-то зеленого в другой деревянной плошке. Ничего подобного она еще не видела и, уж конечно, не пробовала. «Должно быть, там какие-то, водоросли», – решила она.

– Это вкусно, госпожа. Наши дети становятся сильнее от такой еды, – послышался женский голос.

Роза подняла глаза. Стоявшая перед ней молодая женщина смотрела на нее с едва заметной улыбкой. Роза покосилась на Гуннара и пробормотала:

– Думаю, она хочет, чтобы я это съела. Но ее английский такой непонятный… Я не уверена, что правильно ее поняла.

– Да, вы все правильно поняли, – ответил Гуннар по-французски. Он сидел в тени и походил сейчас на грозного языческого бога. Роза совсем не удивилась, заметив, что молодая женщина поглядывала на него с восхищением. Точно также смотрели на викинга и ее собственные служанки в Сомерфорде. Да, все без исключения женщины таращились па Гуннара Олафсона, едва лишь он появлялся перед ними.

Викинг что-то сказал женщине по-английски, и та радостно закивала и улыбнулась. Покосившись на Розу, она наполнила плошку Гуннара молоком и, уходя, еще раз на него посмотрела. Вскоре Роза услышала голоса нескольких женщин, что-то бурно обсуждавших. Затем в хижину заглянула еще одна женщина, постарше. Эта женщина почти сразу же исчезла, а потом рядом с хижиной снова зазвучали голоса, только на сей раз Роза услышала голос Годенере. Судя по всему, он прогонял назойливых женщин и объяснял им, что гости должны отдохнуть. Прошло еще какое-то время, и женщины действительно удалились.

Роза вздохнула с облегчением. Поведение этих островитянок показалось ей ужасно смешным – и вместе с тем весьма раздражало. Роза бросила взгляд на Гуннара и усмехнулась.

– В чем дело? – Викинг нахмурился, и его рука с плошкой молока замерла у рта.

– В вас, – ответила Роза.

Гуннар уставился на нее в изумлении, а Роза еще больше развеселилась. Неужели Гуннар Олафсон действительно ничего не заметил? Или просто делал вид, что не заметил?

.– Во мне? – переспросил он наконец, и Роза вдруг поняла, что он смутился.

– Да, разумеется, – кивнула Роза. – Вы заметили, как они смотрят на вас? Ну… все эти женщины. Вы, Гуннар, – словно огромный цветок, а они – глупые пчелы и бабочки, слетающиеся на аромат в надежде вкусить нектара. Теперь они потеряны для всех остальных цветков навсегда.

Гуннар молча смотрел на Розу, в то время как та, прижимая ладонь к губам, старалась сдержать рвавшийся наружу смех. Разумеется, Роза понимала, что это нервный смех, потому что на самом деле она злилась. И если бы сейчас здесь была Констанс, то она непременно посоветовала бы своей госпоже сделать несколько глубоких вдохов, а потом расслабиться. В конце концов, стараясь успокоиться, Роза так и поступила. Но она по-прежнему злилась на Гуннара. Этот человек – лжец и обманщик! Наверное, он сейчас притворялся, делая вид, что ничего не понял. Конечно же, он прекрасно все понял! Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем еще одна из местных жительниц найдет предлог, чтобы заглянуть к ним в хижину? И что это будет за предлог? Принесет ли она еще молока? Или рыбы? Или этих ужасных водорослей?

Роза снова засмеялась и тут же опять прижала ладонь к губам.

– Неужели вы ревнуете, Роза? – неожиданно спросил Гуннар.

Роза вздрогнула и резко выпрямилась. А затем опять сделала несколько глубоких вдохов.

– Ревную?.. – пробормотала она. – Нет, разумеется. Я не настолько глупа, сэр рыцарь.

Гуннар немного помолчал, потом спросил:

– А что дурного в том, что женщины восхищаются мужчиной? Ведь мужчины всегда восхищаются красивыми женщинами. – Он вдруг подался вперед, и в его глазах появился блеск, от которого Розе сделалось не по себе.

Она нахмурилась и пробурчала:

– Так вот как вы это называете? Восхищение? Да эти бедняжки начнут ходить вокруг вас кругами, стоит вам только попросить!

– А вы – нет? – спросил Гуннар, он придвинулся к ней еще ближе. – Что же вы молчите, госпожа?

Роза вскинула подбородок и заявила: