Руководство по исправлению личности - Бендлер Ричард - Страница 14

Это механический процесс, потому что вам придется общаться с собственной психикой. Вы должны сказать себе, что хотите видеть, что хотите чувствовать. Вы должны выработать в себе инстинкт, который при появлении нежеланного образа из прошлого сразу же «выбеливал» бы его и замещал желанным образом будущего.

Вам нужно дать вашей психике инструкции о необходимом направлении. Некоторые люди склонны постоянно обращать взгляд в прошлое. Даже в курсе психотерапии люди проходят через это снова и снова, тем самым подсказывая своей психике, что это и есть то, чего они хотят. Пока вы не начнете смотреть в будущее, в свои желания, вам будет очень трудно отключиться от прошлого. Чем дольше вы сосредоточиваетесь на плохом, чем чаще оживляете тяжелые воспоминания, тем более привычными они для вас становятся.

Самый сильный человеческий инстинкт — это вовсе не выживание. Вирджиния Сатир сказала мне нечто такое, чего я не могу забыть вот уже сорок лет. Она сказала: «Какой инстинкт, по-твоему, самый сильный?» Как робот, я ответил: «Выживание». Я был убежден в том, что это действительно самый сильный инстинкт. Вирджиния ответила: «Нет, Ричард. Самый сильный человеческий инстинкт — это потребность видеть знакомое. Незнакомое людей пугает. Иногда люди предпочитают совершить самоубийство, лишь бы не встречаться с неизвестностью».

Расскажу вам об одном человеке. Я познакомился с его женой. Она долгое время лечилась у психотерапевта. Когда она сказала мужу, что между ними все кончено и им нужно развестись, он вернулся домой и повесился в кладовке. В предсмертной записке он написал: «Я не представляю будущего без тебя». Вот в чем дело! Он просто не мог вынести неизвестности.

Он не мог посмотреть в будущее и увидеть там других женщин, другие занятия и другую радость. Он видел только то, чего больше не будет. А когда он глядел на то, чего не будет, страх и неспособность сделать что-то новое причиняли ему такую боль, что ему оказалось легче убить себя, чем встретиться с неизвестностью. Нам всем хочется окружать себя чем-то знакомым. Для него была знакома повседневная боль. В такой ситуации человек счел необходимым разорвать эту ментальную связь.

Описанные мной приемы нужно повторять снова и снова. Недостаточно выполнить упражнение один раз и забыть о нем. Упражнения должны стать для вас привычными. Только тогда вы сможете уйти от боли и двинуться вперед, навстречу надежде. Чем дальше вы уходите от боли, чем надежнее закрываете ее белым экраном, чем увереннее видите себя в желанном образе и за желанными занятиями, тем легче вам станет сменить направление течения своей жизни.

Женщина, о которой я рассказывал, больше не мучается тяжелыми воспоминаниями. Научившись закрывать их белым экраном, уменьшать их до минимального размера, она обрела свободу. Когда образы становятся маленькими, ими легче управлять. Когда вы смотрите маленький, портативный телевизор, то испытываете совсем не те ощущения, как если бы находились в кинотеатре с огромным экраном. То же самое справедливо не только для мира внешнего, но и для мира внутреннего.

Я сделал так, что, когда эта женщина смотрела на свои тяжелые воспоминания, они удалялись от нее. Я даже сумел убедить ее сопровождать этот процесс веселой цирковой музыкой, которая заглушала ужасные звуки. Когда она слышала эту музыку и видела, как люди в ее воспоминании ходят задом наперед и произносят какую-то нечленораздельную чепуху, она начинала смеяться, потому что это выглядело очень глупо.

Смех высвобождает эндорфины. Если вы не в состоянии посмеяться над прошлым, вам никогда от него не освободиться. Настало время начать смеяться, даже если поначалу этот смех будет искусственным. Наложите на воспоминание цирковую музыку, внесите элемент хаотичности и прокрутите «фильм» в обратной последовательности. Если какие-то кадры приблизятся к вам, закройте их белым экраном, а потом заместите образом того, чего хотите на самом деле. Поставьте надежды и мечты перед кошмарами, ужасами и проблемами. Психиатр назвал бы это подавлением. Я называю это планированием. И вы должны называть это так же.

Теперь мы с вами должны обсудить проблему горя. Горе — совершенно естественное состояние человека. Когда кто-то умирает, мы все горюем, и в определенной степени это нормально. На ранних стадиях очень важно преодолеть горе. Но на протяжении многих лет ко мне обращались клиенты, которые не могли преодолеть свое горе три, четыре, пять, двадцать пять, тридцать пять и даже сорок лет.

Наступает такой момент, когда горе перестает быть здоровым. Конечно, когда вы давно женаты и ваш супруг умирает, вы будете помнить об этом человеке всегда. Когда люди теряют детей, им больно, и боль эта длится долго. Они всегда будут помнить о своих детях, но не должны всегда мучиться от боли.

Ко мне обратилась женщина, у которой было четверо детей. Ее шестнадцатилетний сын умер от рака. Он долго и тяжело болел и все же умер. Эта женщина была разбита. Ко мне ее привел муж. Он сказал, что их семья на грани распада. Жена постоянно рыдала и горевала. Когда я спросил, когда умер их сын, муж ответил: «Три года назад». Я понял, что нужно как-то встряхнуть эту женщину, заставить ее очнуться от своего горя и вспомнить о тех детях, что у нее остались.

Я задал ей вопрос, над которым должен задуматься любой, кто потерял близкого человека и горюет об этом. Вопрос был очень простым. Я повернулся к ней и спросил, не будет ли она возражать, если я погружу ее в гипнотический транс и заставлю забыть о том, что у нее когда-то был сын. Готова ли она отказаться от воспоминаний о шестнадцати годах его жизни в обмен на освобождение от боли, которая мучает ее сейчас? Она ошеломленно посмотрела на меня и ответила: «Конечно, нет!» Я сказал: «Хорошо. Вы не хотите отказаться от этих воспоминаний, потому что, забывая о близком человеке, вы забываете обо всем хорошем, что было с ним связано. Но именно это с вами сейчас и происходит!»

Когда вы занимались «инвентаризацией», с вами наверняка произошла одна вещь: образы, которые вы вызывали в своем разуме, иногда были настолько живыми, словно вы сами были внутри них. Это ассоциированные образы. Другие же образы казались увиденными со стороны. Они были совсем другими, то есть диссоциированными.

Когда умирают близкие люди, возникает серьезная проблема. Когда вы вспоминаете умершего, он представляется вам живым, и все образы оказываются такими, словно все происходит прямо сейчас.