Трагический исход - Сувестр Пьер - Страница 2
- Предыдущая
- 2/74
- Следующая
Итак, отец и сын, которые только что обрели друг друга и познакомились, прожив долгие годы в неведении, превратились в непримиримых врагов.
Начнется ли борьба между Фантомасом и его сыном?
Устоит ли Владимир в борьбе против страшного преступника?
Фантомас не мог поверить этому и громогласно объявил:
– Тот, кто противится моей воле, заранее обречен на поражение. Я уже сказал, что Фирмена должна умереть, и она умрет!
– Тогда, – тихо произнес Владимир, – я знаю, как отомстить вам, Фантомас! Я знаю, что у вас есть еще существо, которое вы безумно любите, Фантомас. Речь идет о вашей дочери. Так слушайте же, если Фирмена станет жертвой ваших злодеяний, то Элен, ваша любимая дочь, также умрет. Вот что я предлагаю в качестве обмена.
Фантомас на мгновение задержал дыхание.
Владимир, очевидно, не знал того, что Фантомасу стало теперь известно: Элен не была его дочерью. Но несмотря на это разоблачение, Фантомас не мог вырвать из своего сердца властные чувства отцовской любви, которые он испытывал к молодой девушке. Независимо от того, был ли это его ребенок или нет, – а Фантомас точно знал теперь, что он не отец Элен, – ему никто не помешает продолжать любить девушку.
Высказывания Владимира потрясли Фантомаса. Он увидел своего сына в деле. И он считал, что тот способен и на худшее. Сын пошел в своего отца!
С другой стороны, слова Владимира странным образом загнали его в тупик. Чтобы угрожать ему тем, что для него было самым дорогим, личностью Элен, Владимир должен был довольно точно знать, что произошло с так таинственно исчезнувшей молодой девушкой, а ведь Фантомас считал, что он довольно хорошо ее спрятал, укрыл от всех.
Итак, секрет Фантомаса стал и секретом Владимира.
Фантомас заколебался.
Он начал говорить нежным чарующим голосом, стараясь переубедить того, кого он только что считал порабощенным, убежденным своим последователем, и кого теперь ему пришлось принимать почти за врага.
– Владимир, мой мальчик, – начал Фантомас, – неблагодарность – это худший из недостатков людей. Мы хоть и преступники, но так же бережем нашу честь, как и другие люди. Мы должны учиться на практике быть благодарными. Вспомни-ка, Владимир, что было бы, не появись я час тому назад, не раскрой я предательство твоей жены, княгини, которая выдала нас Жюву и Фандору. Тогда пришла бы и наша очередь теперь… твоя особенно.
– Постойте, – сухо прервал его Владимир, – я внес и свою долю успеха в эту победу, которую мы одержали над нашими общими врагами. Если вы предвидели нападение, Фантомас, то именно я заставил упасть Жюва и Фандора в сетку, соединяющуюся с воздушным шаром, освободил вас от этих врагов. Мы квиты теперь… не будем ворошить прошлого!
Между тем Фантомас, раздраженный логикой рассуждения сына, не отвечал.
Вдруг послышался подозрительный шум, и король преступного мира, бывший всегда настороже, стал вслушиваться, инстинктивно опустив руку на рукоятку кинжала, готовый тотчас оказать сопротивление, дать мгновенный отпор.
Что же произошло?
Владимир тоже прислушался. Они заметили, что кто-то проходит недалеко от них, они уловили шорох легких шагов по земле…
Два часа спустя после трагических событий, разыгравшихся на Булонском аэродроме, некая женщина направилась как раз к этому аэродрому. Она приехала из Парижа. Это была Фирмена.
Она подождала некоторое время, колеблясь, стоит ли отвлекать Мориса от работы, и радовалась, бездумно бродя по улицам, соприкасаясь с веселой, возбужденной, радостной и счастливой толпой, но несомненно менее счастливой, чем она сама.
Вдруг, как гром среди ясного неба, зловещие слухи поползли по городу. Рассказывали о каком-то несчастном происшествии, о драме, о воздушном шаре, который оторвался и улетел, и все это происходило во время бури.
Видели, как воздушный шар проплыл над городом, подвешенный на сетке, соединенной с гондолой, а также заметили двух мужчин на нем. Шар уносило с головокружительной скоростью в открытое море. И сам шар, и мужчины, которых он увлек за собой, несомненно, уже погибли.
Толпа людей ринулась к порту, чтобы узнать, не будут ли предприняты попытки их спасения.
Фирмена, томимая роковым предчувствием, вместо того, чтобы последовать за толпой, направилась поспешно к холму, где находился парк с воздушными шарами. Она думала о Морисе и спрашивала себя с тревогой, не был ли он одним из тех мужчин, которых унесло воздушным шаром. Она горячо любила этого человека. Конечно, это было мало вероятно, но, тем не менее, Фирмена горела желанием поскорее все узнать. Она предпочитала правду, какой бы горькой она ни была, неведению.
Итак, Фирмена направилась к аэродрому. Она пришла туда с наступлением ночи.
Фантомас недолго пребывал в нерешительности. Сначала он напряг слух, чтобы различить подозрительные шорохи, возникшие в момент горячих споров с Владимиром.
Внезапно с его стороны появилась тень, постепенно стал вырисовываться силуэт женщины. И Фантомас в течение доли секунды узнал Фирмену. Приближающаяся к нему Фирмена даже не подозревала, какой опасности она подвергается. Она просто хотела быть рядом со своим возлюбленным, со своим Морисом.
Фантомас был раздражен возмутительным поведением Владимира. Он уже объявил своему сыну, что уберет с пути Фирмену, как он это сделал несколько часов назад с несчастной княгиней.
Фирмена должна была стать его следующей жертвой. И как только он ее увидел, то, безумный от гнева, бросился к ней, чтобы убить.
Фантомас занес свой кинжал над растерявшейся молодой женщиной, глаза которой широко раскрылись при виде бандита. Стальное лезвие блеснуло в темноте ночи…
Но в этот момент Фантомас закричал от боли и отступил. Только что прозвучал выстрел. Владимир выстрелил прямо в лицо своего отца, он выстрелил в Фантомаса…
Король преступного мира, не издав ни звука, замертво упал на землю…
Фирмена же, пораженная столь стремительными событиями, обратилась в бегство.
Через несколько секунд она уже шла с молодым человеком, который крепко держал ее за талию, любовно сжимая в объятиях.
Это был Владимир.
– Фирмена, моя Фирмена, – произносил он, прижимая ее к своей груди, – не бойся, ведь это я, я люблю тебя, я всегда буду защищать тебя…
Фирмена была в полуобморочном состоянии: ее губы стали совершенно белыми, тело отяжелело, она упала в объятия возлюбленного, и он стремительно унес ее в свою хижину.
Спустя полчаса, которые показались столь долгими для Владимира, Фирмена пришла в себя после страшного кошмара.
Она находилась в жалкой маленькой хижине, освещаемой светом фонаря.
В тот момент, когда Фирмена упала в обморок, разразилась страшная буря, и ее возлюбленный, спасаясь от непогоды, принес Фирмену в заброшенную обитель на окраине парка с воздушными шарами.
В этом укрытии он привел ее в чувство, заставил ожить. Увидев лицо Мориса, склонившееся над ней, она улыбнулась. Она хотела поцеловать своего возлюбленного, но вдруг резко отстранилась, как бы вспомнив пережитый ужас.
– Господи, Господи! – прошептала она. – Разве это возможно? Морис… Морис, ты – виконт де Плерматэн?
Потом она добавила, задыхаясь от страха:
– Ты… ты… ты – сын Фантомаса…
Несчастная женщина едва произнесла страшное имя, она еле смогла выговорить три трагических звучных слога, из которых состоит имя самого мрачного из преступников, который когда-либо жил на земле.
Владимир изумленно посмотрел на Фирмену.
– Откуда ты узнала, – спросил он взволнованным и подозрительным голосом, – о том, что я его сын? Кто тебе сказал об этом?
Но Фирмена прервала своего возлюбленного и, бледная как смерть, с трудом подперев голову длинными и тонкими руками, она снова прошептала:
– Я слышала весь ваш разговор час тому назад. Я знаю, что это он…
Молодая женщина вдруг громко закричала от ужаса.
- Предыдущая
- 2/74
- Следующая
