Повелительница Судеб - Артемьев Роман Г. - Страница 7

— Не думаю, что ждать придется долго, — вымолвила она куда-то в пространство. — Время близится.

— Быть может, вы мне все-таки объясните, что происходит? — от барона исходили ощутимые волны недовольства.

— Потерпите, осталось немного. Скоро вы сами все поймете.

Мариса вошла минут через десять и уверенно направилась прямо к кенотафу. Немного постояла, глядя на лица родственников, особенно внимательно осмотрела собственную статую. Губы ее кривились в горькой улыбке. Потом, не сомневаясь и не колеблясь, без всякой подготовки она вонзила себе в руку шип на медальоне, выполненном в форме глаза. Дитрих решил, что это и есть "Ночное Око", полученное магессой у лорда Дориана. По мере того, как кровь впитывалась в амулет, вертикальный зрачок наливался цветом, превращаясь из зеленого в черный. Наконец девушка вытащила медальон из раны и бросила на пол. Губы ее зашевелились.

До наблюдателей не доносилось ни звука. Судя по всему, созданная светородной защита не считала нужным позволять услышать слова древнего заклинания, которое сейчас мерно читала Мариса. Призыв мертвых всегда относился к самым опасным из разделов магии, за исключением некромантов, решались использовать его немногие. Ведьме решимости было не занимать.

Пока все шло успешно. Неясное облако, возникшее вокруг статуй, постепенно наливалось силой, приобретало человеческие черты. Рядом с Дитрихом судорожно вздохнул барон — вокруг магессы стояли пять полупрозрачных фигур. Мужчина, чуть полноватый, среднего роста, с баронской цепью на шее, рядом с ним женщина со светлыми волосами и младенцем на руках. Справа тусклыми глазами уставился прямо на леди Латиссаеэль юноша лет шестнадцати, удивительно похожий на своего отца, со временем он мог бы стать его точной копией. И прямо напротив Марисы, лицом к лицу, стояла девочка лет десяти.

Значит, Мариса ошибалась, она не имеет никакого отношения к сгоревшей семье? На лице ведьмы отразился ужас. Похоже, она ничего не понимала. Призрак девочки печально улыбнулся и плавным, но быстрым движением оказался рядом с ведьмой. Заглянул ей в глаза, нежно, словно прикасаясь к хрупкой драгоценности, положил руки на плечи. Притянул к себе в пугающем и завораживающем поцелуе.

Дитрих много раз пытался понять, почему его так испугало выражение глаз Марисы, когда она развернулась к ним лицом. Девочка медленно погружалась внутрь ее тела, черты призрака накладывались на фигуру ведьмы. То она выглядела, как девушка лет двадцати, в следующий миг казалась ребенком с неподвижными черными глазами. Рядом чуть подрагивал Дориан, ревнитель без особого удивления различил Цепи Ветра, наложенные на лорда перворожденной. Впрочем, голос ему оставили.

— Мариса!

Магесса с жалостью и тоской взглянула на юношу и чуть заметно, отрицательно покачала головой. Горько и ласково улыбнулась, словно знала что-то, недоступное пониманию смертных. Скорее всего, так оно и было. Затем посмотрела на барона Кирилла, и сильный мужчина невольно попятился от жгучей ненависти, вложенной в этот взгляд. Так смотрят лишенные всего — на обогатившихся. Преданные — на предателей. И никакие заклинания не спасли от тихого голоса, раздавшего в голове у каждого стоявшего в тот момент в старом грязном склепе:

— Умри бездетным.

Гроза утихла так же неожиданно, как и началась. Замок умывался солнечными лучами, избавляясь от горькой, страшной памяти, пришедшей в него прошлой ночью. Ревнитель утром переговорил с епископией в Клюве, совершенно спокойно выслушал уверения в готовности создать портал, куда потребуется, но попросил не торопить события. Барон Кирилл со вчерашней ночи слег, около него сидел замковый лекарь, а брата Дитриха внезапно заинтересовали события девятилетней давности. Впрочем, был еще один… одно существо, способное поделиться подробностями вчерашних событий, но согласиться ли леди Латиссаэль рассказать правду смертному?

Ревнитель не успел постучать в массивную дубовую дверь, как она раскрылась перед ним. Усталый голос пригласил:

— Входите, святой брат. Мы ждем только вас.

Дева Света выглядела усталой и потрепанной. Кажется, прошлая ночь принесла ей еще больше тревог и волнений, чем кому бы то ни было из присутствующих. Кроме нее, в комнате находились сестра Эрано с чашкой горячего отвара и осунувшийся лорд Дориан, с момента исчезновения леди Марисы не произнесший ни слова. Латиссаэль указала на кресло, последнее из четверых, расположившихся вокруг столика с карточной колодой. Мельком взглянув на рисунки, ревнитель поспешно отвел взгляд — все они прямо или косвенно имели отношение к смерти.

— Я создала этот расклад вчера, — заметила перворожденная госпожа. — Не то, чтобы он был мне особо нужен, просто хотела подтвердить некоторые свои догадки. Как бы я желала ошибиться!

— Я всего лишь простой смертный, леди, — тихо заметил Дитрих. — Если вы согласны объяснить, свидетелем какого чуда мы стали вчера, вам придется говорить очень просто. Так, чтобы мы поняли.

Эрано глухо засмеялась, в то время как Латиссаэль просто задумчиво кивнула.

— Когда люди называют мой род Посланниками Судьбы, они не учитывают и сотой части заложенных в названии смысловых оттенков. Мы работаем с вероятностями, тем, что вы считаете удачей или роком, безликим фатумом. Для нас ничего не стоит подстроить совершенно случайный выигрыш в кости приглянувшемуся человеку или нелепое падение с лошади, причем никакой маг не обнаружит постороннего влияния на эти события. Великая власть, как может показаться со стороны. Вот только знающие понимают, что с силой всегда дается и ответственность. Мы изменяем мир — в ответ мир требует от нас службы. Самой разной.

С появлением людей нам все чаще приходится исправлять совершенные ими ошибки. Вы подобны ребенку, взявшему в руки отцовский нож и размахивающему им перед восхищенными сверстниками. Обладая магией, так легко нечаянно натворить бед. Да, можно сказать, что люди пугают нас…

Девять лет назад лорд Кирилл убил своего брата и его семью, после чего поджег замок, чтобы скрыть следы преступления. Постольку, поскольку он всегда последовательно поддерживал интересы Церкви, ему удалось заранее обеспечить закрытые глаза местных властей, и баронский венец лег на его чело. Он думал, что все учел. Он ошибался.

Мариса, дочь барона Михаила, обещала со временем стать сильнейшей магессой своего времени, ее влияние на будущее сложно описать словами. Она могла стать величайшим служителем Света и реформировать Церковь, или возвысить значение Гильдии Магов, или совершить невероятные научные открытия. Или стать могущественнейшей из служителей демонов, такое тоже возможно. И весь этот колоссальный потенциал перечеркнул один брошенный факел.

Как прошлое влияет на настоящее и будущее, так и будущее способно бросать отражения в прошлое. Реальность воспротивилась насильному изменению, и мир разделился. В одном варианте событий, Мариса умерла. В другом, искусственном — барон пощадил ее и продал далеко на юг, где после долгих мытарств девушка овладела своей силой (той, что осталась после создания новой реальности) и вернулась домой, чтобы мстить. Совершенно очевидно, что рано или поздно две Марисы, живая и мертвая, должны были сойтись. Поэтому глава рода прислал меня сюда, дабы пресечь возможный конфликт. Ибо неверное слияние повлекло бы за собой угрозу всему миру, а этого Всевидящий Совет не может позволить.

— Я убью его. — Дориан разлепил сухие губы. — Убью.

— Кирилл уже не подвластен нашему суду, — светорожденная остро взглянула на ревнителя, убедившись, что тот понял ее слова, после чего с жалостью и состраданием посмотрела на юношу. — Мариса просила справедливости у сил, лежащих за пределами людского понимания, во всяком случае, большинства, и не стоит пытаться скорректировать их приговор. Сегодня утром из Клюва пришло сообщение, старший сын барона нелепо свалился с лестницы и упал виском прямо на угол ступени. Мгновенная смерть. Думаю, остальные дети тоже вскоре погибнут. Так что барон наказан.