Ангелы во брони - Алтынов Сергей Евгеньевич - Страница 14

– Так получилось, – сказал Водорезов, – что я тоже в свое время столкнулся с этим вашим Угрем. У него рожа дергается, точно извивается.

– А Максим Богданов? – тут же уточнил Яковлев.

– И он тоже.

– Кое-что начинает сходиться, – не задавая других вопросов, сообразил полковник. – Что скажешь насчет этого? – Юрий Сергеевич развернул перед Любой карту и вкратце изложил суть дела.

Он рассказал про побег и возможный дальнейший путь Богданова и Кизилова, а также об интересе к данному делу генерал-лейтенанта Каляева Александра Геннадьевича.

– Я бы на месте этого Максима Богданова отправилась к зятю Каляева, – ответила Люба.

– А дальше что бы ты сделала?

– Дальше… – Люба на некоторое время замолчала, ее рука потянулась было в сторону кармана с флягой, но остановилась. – Дальше я бы вынудила Мятликова дать правдивые показания, но… На словах, одним словом, это очень просто, а на деле… Не знаю, одним словом. Нужно ведь возобновить следствие и процессуальным путем доказать свою невиновность. Если это и в самом деле так! Смотрите, что у нас получается! Богданова и в самом деле подставили, каким-то образом на него надавили так, что на следствии и суде он признал свою вину. Находясь в заключении, он все тщательно продумал, составил план дальнейший действий, потом выбрал удобный момент…

– Все это так, – кивнул Яковлев. – Но что связывает его с Русланом Кизиловым? Ведь этот законченный бандюган в поход за справедливостью, да еще с риском для жизни, вряд ли отправился бы… Да и срок у него не слишком большой был.

– А как они вместе оказались?

– Тюремный беспредел, – махнул рукой Яковлев. – Местное начальство устроило себе развлечение, зрелище в стиле «гладиаторских боев». Отобрали наиболее физически подготовленных заключенных… Ну и устраивали себе зрелище. Самое смешное, что официально это называлось «художественной самодеятельностью», участие зэков в которой весьма поощрялось! Богданов ведь не «вышку», а двадцать пять лет схлопотал, поэтому его вместо острова Огненный кидали по разным «крытым»,[5] а поскольку зачислили в «гладиаторы», то он имел определенные послабления в режиме. Так же, как и Кизилов… Кстати говоря, Кизилов беспокоит меня больше Богданова. У него на воле свой отдельный интерес. И никак иначе.

– А могли они расстаться? Кизилов с Богдановым? Ну, если после успешного побега у них нет больше личных интересов? – спросил Николай.

– Могли. Но мне кажется, что в данный момент они вместе, – покачал головой полковник Яковлев. – Пока вместе.

– И это очень плохо! – вставила Люба.

– Правдолюбец и законченный отморозок, – кивнул Юрий Сергеевич. – Так при каких обстоятельствах ты и Богданов столкнулись со Сторожевым-Угрем?

Николаю не осталось ничего иного, как пересказать подробности той «встречи», ставшей, можно сказать, уже давней.

– Ну точно, тот самый, кого и ждали! Богданов Максим.

Максим получил болезненный, но терпимый удар в живот.

– А второй где?

– Слышь, урод, где твой второй? Кизил где?

Вопросы сыпались на Максима с разных сторон. Сам он был прикован к батарее за запястье правой руки и сидел на полу в не слишком удобной позе перед пятью амбалами бандитской внешности.

– А зачем нам второй? – переспросил тот, в котором Максим определил старшего. – Второго пусть менты ищут. Нам Богданов был сильно потребен. А это он и есть!

В левой руке старший мял розыскную ориентировку-распечатку с портретом Богданова. Правой же рукой бандит по-ковбойски вертел пистолет с глушителем. Тела Лени Максим не видел, но прекрасно понимал, что минуту назад с Забелиным отнюдь не шампанское пили. «Я не знаю, у кого ключи от наручников… Если бы узнать!» – думал в эту минуту Богданов.

– Ты ведь на клоуна учился? Так, Богданов? – продолжил старший.

– И что теперь? – спросил Максим, понимая, что появился шанс, что называется, «заболтать проблему».

– Вот развесели нас сейчас! Развеселишь – убивать не будем! А не развеселишь – в окно выбросим!

«Третий этаж, – мысленно отметил Максим. – Если руки и ноги не свяжут, шанс, в принципе, есть…»

– Ну так что? Будешь веселить? – не унимался бандит.

– Так я ж скованный, – кивнул на наручники Максим. – Не очень-то поклоунничаешь.

– А нам так как раз и интересней, – улыбнулся противник. – Ну-ка изобрази нам сальто! Тройное!

При этих словах остальные боевики направили на Максима оружейные стволы. Дескать, прыгай-клоунничай на здоровье, но лишних телодвижений не делай.

– Ну, сперва разговорный жанр, – как ни в чем не бывало начал «представление» Максим. – Идет конкурс «Мистер сексуальность». На подиум выходит невысокий толстый мужичок. Один из судей конкурса спрашивает другого:

«А этот что здесь делает?»

«А у него самый большой член».

«Это-то я вижу! А где он сам?»

«Любезная публика» отозвалась не сразу. Тот, что изображал из себя старшого, несколько секунд обдумывал услышанное, потом по-жеребячьи заржал, вновь закрутив на пальце пистолет с глушителем. Остальные тоже загыкали, немного опустив стволы.

– Это ты нас слабо рассмешил! – произнес главный. – Давай дальше и в том же духе!

– Пожалуйста, – кивнул Максим.

И в то же самое мгновение пистолет вылетел из рук главного. Удар был таким сильным и хлестким, что крепко привинченный глушитель полетел в одну сторону, а само оружие в другую. В следующую секунду пистолет вылетел и из рук боевика, стоявшего с правой стороны от главного. Он взмыл в воздух и в следующее мгновение оказался в свободной руке у «циркача». Вскинувшему свое оружие третьему боевику Максим тут же выстрелил в ногу, и тот с воем растянулся на полу. Главный получил удар ниже пояса, а «циркач» изловчился ухватить его за шею, притянуть к себе, превратив тем самым в живой щит. В скулу бандита уперся пистолетный ствол. Все это Максим исхитрился проделать одной рукой и не выронить при этом пистолет. А само «представление» заняло не более нескольких секунд.

– Ключ у тебя? – спросил Максим главного почти в самое ухо. – Ключ от наручников?!

Тот весьма поспешно кивнул.

– Медленно достаешь и отковываешь меня. Одно неправильное движение – башка твоя, как арбуз, разлетится! Остальным на пол!

Команды отдавались столь резким, не терпящим возражений голосом, что всем пятерым боевикам, включая раненного в ногу, пришлось повиноваться. Такое с боевиками случилось впервые.

– Точного местонахождения Максима Богданова и Кизила мы не знаем. – Люба решила подвести итог разговора. – У нас только гипотезы и предположения, – кивнула она на карту. – А вот местонахождение противников Богданова нам известно. Чтобы найти обоих беглецов, нам надо посетить тех, кто является их заклятыми врагами.

– Логично, – отозвался Николай, переглянувшись с седым полковником.

– Значит, надо нанести им визит, – произнесла свое последнее слово подполковник.

– Согласен, – кивнул Юрий Сергеевич. – Последнее время, Люба, ты выглядишь на редкость великолепно, – добавил он.

– Ты двести восемнадцатый, кто говорит мне этот дурацкий комплимент! – немного смутившись, сказала женщина. – С другой стороны, сбросить двенадцать лишних килограммов мне было не так-то просто… Искать этого вашего Богданова, должно быть, намного легче.

– Полнота тебе шла, – последнее слово осталось за старшим по званию.

Времени у Максима было очень немного. Леня Забелин и в самом деле был мертв. «Вот так тебе Угорь с Генрихом отплатили за службу верную!» – мысленно произнес Богданов. Для начала Максим выпустил пару пуль над бандитски стрижеными затылками, дав понять, что стреляет он не хуже, чем машет ногами и жонглирует оружием.

– Ты Генрих? – спросил Максим, направив ствол на того, что лежал на полу и зажимал ладонью раненую ногу.