Книги Великой Альты - Йолен Джейн - Страница 6

• Предыдущая
• 6/93
• Следующая

На краю небольшой поляны, неподалеку от города Селкирка, Сельна остановилась отдохнуть. Прислонясь спиной к молодому дубку, заслонявшему ее от полной луны, она отдышалась и бросила наземь лук и меч. Из-за собственного дыхания, шумного поначалу, она не услышала шороха, а когда услышала, было уже поздно. Сильные мозолистые руки схватили ее сзади и приставили ей нож к подбородку.

Она сдержалась и не вскрикнула, хотя ей было больно, а нож скользнул вниз, обведя ее горло кровавым полукружием, словно ожерельем.

– Такие украшения должны носить все Альтины потаскушки, – произнес грубый голос. – Далеко же ты забрела от дома, девушка.

Сельна упала на колени, стараясь повернуться спиной, чтобы защитить дитя, и мужчина, испуганный этим движением, вогнал ей нож в горло. Она хотела крикнуть, но не смогла издать ни звука.

Мужчина с хриплым смехом разодрал на ней камзол, обнажив груди и живот.

– Сложена, как мальчишка, – брезгливо бросил он. – Ваша сестра хороша только дохлой или издыхающей. – Он взял ее за ногу и поволок на освещенную луной поляну, где трава была помягче. Там он попытался перевернуть ее на спину.

Сельна не могла кричать, но еще могла драться. И тут позади раздался другой женский крик, странный и булькающий.

Мужчина, испуганно оглянувшись через плечо, увидел двойника первой женщины, с такой же черной чертой вокруг горла. Обернувшись назад, он понял, что совершил ошибку, ибо Сельна успела достать нож. Из последних сил она метнула клинок в лицо врагу, и нож вошел прямо меж глаз. Но Сельна уже не видела этого – она повалилась ничком и умерла, кончиками пальцев коснувшись руки Марджо.

Мужчина попытался встать, но сумел приподняться только на колени и упал на Сельну так, что рукоятка ножа оказалась в ручонке Дженны. Девочка вцепилась в рукоять и залилась плачем.

Утром их нашел пастух, всегда гонявший своих овец на эту поляну, где весной трава была слаще всего. Он явился туда перед самым рассветом и увидел у опушки три мертвых тела. Когда он, растолкав своих овец, подошел к ним, то понял, что ошибся и мертвых всего двое: женщина с перерезанным горлом и мужчина с ножом между глаз. Дитя за спиной у женщины держалось за рукоять ножа, словно это оно направило смертельный удар.

Пастух опрометью бросился обратно в Селкирк, бросив овец, которые блеяли над убитыми. Когда он вернулся с шестью крепкими пахарями и шерифом, на поляне остался только мужчина. Женщина, ребенок и нож исчезли, а с ними одна из молочных маток.

Жрица отменила свой приговор, ибо четыре охотницы нашли мертвую Сельну рука об руку с Марджо. Охотницы скрылись в лесу, когда явился пастух со стадом, дождались, когда он уйдет, и забрали Сельну, ребенка и овцу обратно в хейм.

– Наши сестры снова вернулись к нам, – сказала жрица, встретив охотниц с их скорбной ношей у ворот, и начертала знак Альты – круг и крест – на лбу Сельны. – Несите ее в дом, и ребенка тоже. Теперь это дитя будет дочерью нам всем, а не одной из нас.

– Вспомни пророчество, Мать, – воскликнула Амальда, и многие поддержали ее. – Не об этом ли ребенке говорится в нем?

Жрица покачала головой.

– В Книге сказано о трижды осиротевшем ребенке, а эта крошка потеряла только двух матерей – родную мать и Сельну.

– Ну а Марджо? – не уступала Амальда. – Разве она не была ей матерью тоже?

Жрица поджала губы.

– Мы не должны подгонять события под пророчества, сестра. Вспомни, что сказано: «Чудеса приходят лишь к тем, кто их не ждет». Я сказала свое слово. У малютки в нашем хейме будет не одна мать, но много. – И жрица провела пальцами по своей длинной косе.

Женщины долго переговаривались, но, наконец, согласились с ней. Тело Сельны уложили в ивовую погребальную корзину и отнесли в комнату лекарки. Там покойницу обмыли и одели, до блеска расчесали ей волосы, а после заплели корзину наглухо.

Вшестером, по одной у каждого угла и по одной в голове и в ногах, женщины поднялись со своей ношей на Священный Холм, к огромной, с извилистыми ходами Пещере Альты, где уже многие поколения при свете факелов покоились тела сестер.

Они взошли к пещере в полдень, но дождались ночи, поев лишь плодов, которые взяли с собой. Тихими голосами они поминали Сельну, ее охотничье мастерство и ее бесстрашие, ее скорый гнев и еще более скорую улыбку. А с ней поминали и Марджо, не бледную тень, но веселую и смеющуюся.

Кадрин заметила, что сама Альта помогла им найти тело Сельны.

– Нет, сестра, нам помогло искусство – моих сестер и мое. Мы выслеживали ее несколько ночей, и не лишись она разума, мы нипочем не напали бы на ее след, ведь она была лучшей из нас, – сказала Амальда.

Кадрин положила руку ей на плечо.

– Я хотела сказать, сестра, что Альта своей милостью позволила принести ее сюда, на Священный Холм – ведь столько наших лежит в безымянных могилах!

Когда взошла луна, число собравшихся на Холме увеличилось почти вдвое – только к детям не присоединились темные сестры.

Около Сельны в собственной корзине появилось тело Марджо – прутья ее гроба были заплетены столь же искусно, как и у сестры.

И жрица заговорила прерывающимся от горя голосом:

– Мир нашим сестрам, единым даже в смерти, – сказала она и шепотом добавила слова, не предусмотренные обрядом: – Теперь у вас все хорошо.

• Предыдущая
• 6/93
• Следующая