Настоящий джентльмен - Аллен Дэнис - Страница 43

• Предыдущая
• 43/63
• Следующая

Женевьев снова начала прохаживаться по комнате.

– Я сознаю, что теперь нет смысла сокрушаться по поводу содеянного Саймоном. Я не в силах перенести эту муку и думаю, Сэм это мало чем поможет. Мне достаточно знать, что у нее все хорошо и что она живет в окружении людей, которые ее любят. Не передать словами, что я почувствовала, узнав, что она жива…

Женевьев умолкла, и Джулиан едва поборол желание обнять ее и утешить. Ведь она могла неправильно истолковать его поступок. У Женевьев были все основания не доверять мужчинам.

Наконец, овладев собой, она вскинула подбородок и посмотрела Джулиану прямо в глаза. В этот момент она напомнила ему Сэм.

– Я не хочу, чтобы она знала.

– Но я не могу не сказать ей, – возразил Джулиан.

– Можете. Зачем ей знать? Вы сами признались, что искали меня из опасения выдать Саманту замуж за ее брата. Теперь вы уверены, что этого не случится. У меня больше не было детей, несмотря на то что я очень хотела… Если станет известно, что я мать Саманты, ни один респектабельный мужчина не женится на ней. Мне невыносима сама мысль, что она останется одна… и будет несчастна.

– Сэм никогда не будет несчастна, – решительно заявил Джулиан. – Во всяком случае, до тех пор, пока у нее есть я.

Брови Женевьев изумленно изогнулись.

– И ее сестра, – добавил маркиз, смутившись, – О Сэм есть кому позаботиться.

– Не сомневаюсь в этом, – пробормотала Женевьев.

– А мужчина, который не захочет взять ее в жены лишь из-за условий, в которых она появилась на свет, недостоин ее, – сердито продолжал маркиз. – Сразу видно, что Сэм чиста и неиспорчена, добродетельна и благовоспитанна. У нее есть характер и сострадание, ум и сила воли.

– Вы отзываетесь о ней с большим теплом, – заметила Женевьев.

– Но она это заслужила, и в моих словах нет ни доли преувеличения, – с нажимом сказал Джулиан. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы она была счастлива. Постараюсь найти ей достойную пару. Она взяла с меня слово, что я выдам ее за человека любящего и любимого ею. Того, кто сделает ее самой счастливой женщиной на земле.

Джулиан с удивлением поймал себя на том, что слово в слово повторил весь этот сентиментальный бред. Это получилось у него само собой. Но еще больше поразило его то, что он сам теперь так думал и с ужасом ждал реакции Женевьев.

Ее реакция была совершенно неожиданной.

– Что ж, лорд Серлинг, из всего сказанного я могу заключить, что вы намерены взять мою дочь в жены, – промолвила она с едва уловимой улыбкой.

Джулиану показалось, что он ослышался.

– Прошу прощения?..

Женевьев Дюбуа сплела тонкие пальцы и положила руки на колени.

– Я сказала – уверена, что вы меня отчетливо слышали, – что вы намерены жениться на моей дочери.

Джулиан пришел в замешательство.

– Вы ошибаетесь, мадам Дюбуа, – сказал маркиз, стараясь сохранять хладнокровие, – женитьба на Сэм никогда не входила в мои намерения.

– Но вы говорили о ней с такой теплотой, более того, со страстью влюбленного человека.

Джулиан с безразличным видом достал из кармана табакерку и, небрежно открыв ногтем крышку, сделал глубокий вдох.

– Теперь я понимаю, почему Сэм так романтична, – протянул он. – Вы, как и ваша дочь, склонны принимать дружеское отношение за любовь.

– Значит, и Сэм вас раскусила? – Брови Женевьев взметнулись вверх. – Вот умница!

– Ерунда, – сдержанно произнес Джулиан. – Сэм вбила себе в голову, что влюблена в меня и что я отвечаю ей взаимностью. Не стану отрицать, я питаю к Сэм самые нежные братские чувства. Хочу подыскать ей достойного жениха, способного обеспечить ей счастливое и благополучное существование. Вот и все. О любви тут не может быть и речи.

– Джентльмен слишком горячо возражает, – заметила Женевьев серьезно, хотя в глазах ее поблескивали веселые огоньки.

– Я просто констатирую факты, – упрямо возразил Джулиан.

– А факты, нравится вам это или нет, свидетельствуют о том, что вы влюблены в Саманту, – настойчиво повторила женщина.

Джулиан подошел к окну и устремил взгляд на улицу. На душе у него кошки скребли. Сначала Сэм, а теперь ее мать пытались убедить его в том, что он влюблен в свою воспитанницу. Сама по себе мысль представлялась ему абсурдной. Он не мог любить женщину, столь далекую от его идеала.

Он мечтал о выдержанной и благоразумной жене, в то время как Сэм была взбалмошна и непредсказуема. Она вносила в его размеренную жизнь сумятицу. Вспоминая случившееся в «Герольде», Джулиан ясно сознавал, что если вопреки здравому смыслу все же влюбится в Сэм, то будет обречен до конца жизни терять свое пресловутое самообладание.

Такая перспектива его не привлекала.

Кроме того, он чувствовал себя морально связанным с Шарлоттой Бэтсфорд. Помолвлены они еще не были, но он ухаживал за ней, и в обществе все их считали женихом и невестой.

Обдумав создавшуюся ситуацию, Джулиан повернулся к Женевьев:

– Повторяю, я сделаю все возможное, чтобы Саманта удачно вышла замуж, но только не за меня.

Женевьев покачала головой, и губы ее тронула печальная улыбка.

– Значит, вы нарушите данное ей обещание.

– Я отказываюсь обсуждать эту тему, мадам Дюбуа, – решительно заявил Джулиан, распрямив плечи, вскинув подбородок, сжав губы и прищурив глаза. – Мы так и не решили, следует ли сообщать Сэм, что вы ее мать. Вы, насколько я понял, поначалу не согласились.

– Верно. Но сейчас изменила свое мнение, – призналась Женевьев, удивив маркиза. – Я опасалась, что мы с ней подружимся и это помешает ей сделать хорошую партию. А мне не хотелось бы портить девочке жизнь. Но теперь я за нее совершенно спокойна. Ведь у нее есть вы, не так ли?

Джулиан с трудом сохранял хладнокровие. Яблочко от яблони недалеко падает, подумал он. Похоже, Женевьев Дюбуа вбила себе в голову, что он без ума от ее дочери. Сейчас у него нет ни времени, ни терпения разубеждать ее в этом. Главное – он может сообщить Сэм, кто ее мать.

– Благодарю вас, мадам Дюбуа, за помощь, – сказал Джулиан, отвесив глубокий поклон. – Непременно извещу вас, как прошел разговор с Самантой.

Маркиз направился к двери, но Женевьев остановила его, поймав за руку, сжала ее и, вскинув на него полные слез глаза, с чувством заговорила:

– Нет, это я должна благодарить вас, лорд Серлинг, за то, что положили конец моим страшным воспоминаниям, что отыскали мою бесценную потерю, которую я денно и нощно оплакивала с того самого момента, как очнулась после родов и узнала, что мое дитя, моя девочка… навсегда меня покинула. Может быть, я этого не заслуживаю, но я… я очень, очень счастлива.

Столь искреннее и открытое проявление чувств не оставило маркиза равнодушным. Его ледяной панцирь растаял, как снег под лучами апрельского солнца.

– Я рад, – ответил он севшим голосом и горячо пожал руку актрисы. – Всего хорошего, мадам Дюбуа. До скорой встречи.

Пиджин, дворецкий леди Уэнтуорт, проводил Сэм в гостиную. Девушка тащила за собой на поводке трех щенков, лелея надежду, что собачки хорошо справятся со своей ролью и будут вести себя отвратительно. Самые большие надежды она возлагала на Мэдисона, самого шаловливого и шумного, в то время как Джордж отличался образцовым поведением, а Луи был слишком ленив, чтобы проказничать.

Прямо с порога Мэдисон облаял дворецкого и теперь деловито обнюхивал все, что попадалось на пути. Пиджин наблюдал за щенком с подозрением, не без основания опасаясь, как бы тот не поднял ногу у какого-нибудь дорогого предмета антикварной мебели. Джордж с любопытством озирался по сторонам, изо всех сил стараясь не отставать от хозяйки, тогда как Луи едва тащился.

Пока только Мэдисон оправдывал надежды девушки, но она не сомневалась, что его одного вполне достаточно.

Пиджин открыл дверь гостиной, вошел, затем, пропустив Сэм и ее эскорт, доложил:

– Ваша гостья, миледи. Мисс Дарлингтон и… э-э… компания!

• Предыдущая
• 43/63
• Следующая