Мерзавец! Мой милый карибский пират - Takki Настя - Страница 12

Я очнулась.

— Что? Ты с ума сошел? Я же хромаю.

— Мы решим эту проблему.

Он подхватил меня на руки так быстро, что я и слова не успела сказать. Просто смотрела на него широко открытыми глазами и, по-моему, даже забыла дышать.

Энрике вынес меня на танцпол. Я плохо разбираюсь в танцах вообще и в самбе в частности. Не знаю, бывает ли медленная самба, но эта была медленной. То, что происходило дальше, трудно описать и даже трудно придумать. Мне казалось, что я перестала быть человеком, а превратилось во что-то пластичное и легкое. Я только чувствовала, как мои ноги время от времени касались земли, а вокруг меня были только его руки. Они управляли мной, вели в танце, лепили из меня ту, что есть на самом деле, а не ту, кем я прикидываюсь уже много лет.

Мои же руки перестали мне подчиняться и делали то, что негласно приказывал мне он. Все мое тело подчинялось ему беспрекословно.

Последние аккорды музыки стихли, и я услышала аплодисменты. Они были адресованы нам, потому что вокруг не было танцующих, кроме нас.

Энрике опустил меня на землю.

— Я попросил сыграть эту музыку для тебя, — тихо сказал он. Его губы были так близко, что я почувствовала жар его дыхания.

Там, где у меня располагались бирюзовые с черным кружевные стринги, все напряглось до такой степени, что мне показалось, что, невзирая на присутствие людей в кафе, я готова наброситься на него прямо сейчас. Но именно в этот момент ко мне ни с того ни с сего вернулась официальность. Несколько секунд я хлопала глазами, не зная, как себя вести.

— Я давно так не танцевала, — промямлила я, понимая, что НИКОГДА в жизни так не танцевала и вряд ли это когда-нибудь повториться.

Энрике отнес меня на руках к столу. Я перестала что-либо понимать. Мне-то казалось, я все знаю о мужиках и о сексе! Но после того, что со мной случилось под музыку, я поняла, что все эти спонтанные соития просто ради секса — ничто по сравнению с этим…

На столе меня ждало ананасовое мороженое.

— Я знаю, что ты не такая, как все женщины, но мне показалось…

— Тебе правильно показалось! — Я не могла сдержать улыбку. На самом деле мне уже было наплевать, такая же я, как другие женщины, или нет. Я прочла кучу статей и книжек про стерв и сама стараюсь быть такой, но в этот момент мне не хотелось изображать из себя женщину-вамп.

Люди стали расходиться, и я поняла, что лучше первой предложить закончить вечер, чем это сделает Энрике.

— Тебя проводить? — спросил он, едва я успела открыть рот.

Они медленно шли по дорожке, ведущей к отелю. С моря дул легкий бриз, который подхватывал запахи цветов и смешивал с их дыханием.

Аня шла чуть впереди и чувствовала, как Энрике смотрит на ее шею. Она была рада, что он не видит ее довольного лица. Ей нравилось, что она заманивает, завлекает его, соблазняет, нравилось, что и сама не знает, что ей ждать от него. Ее будоражили мысли о том, что он может быть грубым или, наоборот, невероятно нежным, что может проводить ее до номера и уйти или, наоборот, наброситься на нее прямо в коридоре.

Ане до смерти надоели затянутые в дорогие галстуки любовники, которым подавай белье из «Дикой орхидеи» и идеальную линию бикини, иначе есть риск, что они станут по-бабски обсуждать тебя с друзьями, считая простушкой.

Сейчас ей хотелось животной страсти на любой горизонтальной плоскости. Никакого душа и пеньюаров! Все, как есть, с мокрыми от страсти телами и спутанными волосами…

Мы подошли к номеру, и я стала рыться в сумочке в поисках ключа. Энрике приблизился ко мне. В этот момент я не знала, что должна сделать дальше: пригласить его в номер или скрыться за дверью и ждать, что он постучит, едва я закрою дверь.

Я повернула ключ в замке.

— Вечер просто чудо, но он не может сравниться с тобой… — Он провел пальцем по моей щеке и поднес мою руку к губам. — Спокойной ночи!

— Нет… — беспомощно пролепетала я. В эту секунду я ощутила себя без одежды в своих «невезучих» бирюзовых трусиках.

Он прислонился плечом к косяку и посмотрел мне в глаза.

Испуг, который я испытала в тот момент, не имел ничего общего с возможностью остаться без секса в этот вечер. Сегодня мне нужно было не просто мужское тело, мне нужен был Энрике.

Я не могла себе представить, как расстанусь с ним. Не могла представить, что через минуту буду слышать только стук его каблуков на лестнице.

Аня не могла больше думать ни о чем. Она сделала шаг к нему и подняла глаза. Ее взгляд спрашивал разрешения. Она стала покорной, как ягненок, и ждала разрешения на ласки.

Энрике нажал на дверную ручку и подался вперед, навалившись телом на Аню, она сделала шаг назад и оказалась в номере. Энрике захлопнул дверь.

Его взгляд заставил Аню задрожать от возбуждения, она видела, как грудь Энрике вздымается под рубашкой, и чувствовала, как его дыхание обжигает ей лицо. Она не могла больше сдерживаться, сделала шаг и рванула его рубашку, пуговицы посыпались на ковер. Аня прильнула к его груди. Девушка чувствовала губами удары его сердца и млела от восторга, понимая, что тоже желанна.

Энрике расстегивал пуговку за пуговкой на ее платье, а ей казалось, что это дурацкое одеяние просто вросло в нее. Наконец они стояли обнаженные друг перед другом. На секунду их ласки прекратились, словно они хотели увидеть тела друг друга, но потом Энрике повалил Аню на кровать.

После этого она перестала отслеживать хронику происходящего. Это было похоже на танец в кафе, только в сотни раз ярче. Время потеряло счет, оно не текло, а сверкало вспышками — 2 часа ночи, 3 часа, 3:40, 4:25, 5:00…

Они сливались в ласках с новой силой, пытаясь утолить жажду, которую невозможно было утолить…

Утро наступило незаметно, как конец фильма, который ты проспал.

Я открыла глаза и тут же их закрыла. С одной стороны, мое ноющее тело напоминало мне о бурной ночи, которую я без лишних преувеличений могла бы назвать лучшей в жизни, а с другой стороны, в моей постели лежал посторонний мужчина, который в данный момент был здесь лишним. Не говоря уже о том, что ночевки посторонних в номерах гостей отеля, мягко говоря, не приветствуются.

«Вляпалась!» — не успела подумать я, как в дверь постучала горничная, пришедшая убраться в номере.

— Don’t disturb me please, I’m sleeping![5] — прокричала я, проклиная себя за то, что мы даже не додумались закрыть на ключ дверь. К счастью тележка поехала дальше по коридору к следующей двери.

Я вздохнула с облегчением и опустила голову на подушку. Мои глаза встретились с глазами Энрике.

— Привет, крошка! — Он потянулся и поцеловал меня под лопаткой. Как приятно!

Я поняла, что не так уж и плохо, что в моей постели лежит посторонний мужчина. Он стал целовать меня дальше, и я бы не возражала, если бы не мой переполненный мочевой пузырь. Я пыталась освободиться от объятий Энрике, но он воспринимал это как игру. В результате мне пришлось просто сбежать из кровати.

После того как я вышла из ванной, я увидела, что Энрике надевает брюки.

— Ты куда? — испугалась я. — Ты что, обиделся?

— Нет, о чем ты? Просто тебе надо привести себя в порядок, да и мне тоже.

Он стал быстро застегивать рубашку, в то время как я стояла и кусала губы, а в голове у меня разрывались тысячи маленьких бомбочек с подозрениями, раскаяниями и сожалениями — словом, набирала силу чисто бабская паранойя.

Энрике подошел и поцеловал меня в лоб:

— Я вернусь.

Он улыбнулся и ушел.

Я закрыла дверь и села на пол.

— Дура. Вот дура! Он обиделся — это точно! — ругала я себя. — Хотя Энрике сказал, что вернется… Но когда? Он же не сказал, когда. Может, через час, а может, никогда… Идиотка!