Право учить. Повторение пройденного - Иванова Вероника Евгеньевна - Страница 18

• Предыдущая
• 18/100
• Следующая

— Меня прислали взглянуть на тебя.

М-да? Значит, личным свиданием я не удостоен. Почему бы это?

— Взглянула?

— Угук.

— И каковы будут твои дальнейшие действия?

— Ты хочешь поговорить с Ивари, — заявила линна. — Верно?

— Если мать Ирм зовут именно так, то да.

— Так зовут, так... — недовольное бурчание. — Только она к тебе из Леса не выйдет. Ей линн’д-ари[14] запретила.

— Значит, мне нужно пойти к ней.

— По-о-о-о-ойти? — Насмешливо тянет девица. — А кто сказал, что тебе позволят?

— Не позволят? Почему?

— Линн’д-ари не пустит под полог Леса Разрушителя.

Вот как? Быстро же разносятся слухи по земле: последняя кошка уже про меня знает. Ну как так можно жить? Нигде не найти покоя.

— Чем же я заслужил отказ?

— А то сам не догадываешься! Всем известно, что убиваешь одним прикосновением... если не сдержишься.

— Не совсем так, дорогуша. И потом, я умею сдерживаться.

— Да неужели? — Тёмно-голубые глаза недоверчиво сузились. — А линн’д-ари в это не верится!

— Это её трудности. Мне нужно поговорить с Ивари, и я поговорю с ней.

— По трупам пойдёшь?

— Постараюсь найти другой путь, если позволишь.

— Ну... Есть, вообще-то, способ. Только ты не согласишься, — равнодушно брошенная фраза.

— Какой способ?

— Да не согласишься, о чём тут говорить!

— Сначала я должен узнать, на что не соглашусь. Или это тайна?

Линна делает справедливый вывод:

— Раз спрашиваешь, а сам не знаешь, тайна.

— Будем топтаться на месте или двинемся дальше?

Не скажу, что мне стало любопытно, но никогда не мешает узнать о себе что-то новое, верно? Особенно, касающееся безопасности. И моей, и всех остальных.

— Линн’д-ари говорит, что можно тебя стреножить, — неохотно начинает рассказывать девица. — Ну, сделать так, чтобы ты вокруг себя смерть не плескал.

— И как именно «стреножить»?

— Вот они знают, — кивок в сторону найо. — Взять иголки и в спину воткнуть.

Иголки? В спину? Ну-ка, драгоценная, пролей свет на бездну моего незнания!

«Что ты всё с чепухой ко мне пристаёшь, а? Отвлёк от такого милого зрелища!..» — сокрушается Мантия.

Зрелища, значит? Что и как в меня надо воткнуть, говори!

«Ты же всё слышал... Иголки... В спину...»

И что изменится?

«Блоки, поставленные в определённых Узлах Кружева, меняют направление потоков Силы, задавая противоположную полярность...» — нудное ворчание не объясняет ровным счётом ничего.

Какой Силы? Какого Кружева? У меня ничего этого нет.

«Положим, Кружево есть, только... наоборот... И течёт по нему не Сила, а Пустота — её отражение в Зеркале... А все остальные правила действуют точно так же... И если воздействовать на твои Узлы материально, произойдут изменения и на прочих уровнях... Понятно?...»

Хм. Допустим. Значит, если воткнуть иглы... Кстати, в какие именно места?

«Между позвонками...»

По всей длине?!

«Почти...» — довольная ухмылка.

Это поможет запереть Пустоту внутри?

«Да... Но не обольщайся: на тебя магия действовать по-прежнему не будет...»

Почему?

«Потому что в данном случае меняется только взаимодействие с Силой... Если вектор её приложения будет направлен в твою сторону, он, добравшись до твоего личного Периметра, сложится с векторами внутри тебя и поглотится ими с изменением значения... А вот направлять Пустоту вовне себя ты не сможешь...»

Любопытно. Почему мне об этом никто раньше не рассказывал?

«Чтобы не захламлять твою голову лишними глупостями...»

Хорошо. Другой вопрос: почему это не применили ко мне вместо «алмазной росы» или вместе с ней? Ведь тогда...

«Не оскорбляй даму своим невниманием!...» — буркнула Мантия, обрывая разговор.

Даму? Ах, да.

Линна стояла, скрестив руки на груди и постукивая пальцами. Ожидает моё решение? Действительно, надо решать. Хоть что-то. Но возвращаться с пустыми руками... Зачем вообще тогда всё затевал?

Я обратился к найо:

— У вас есть нужные иглы?

— Сколько хотите.

— Всегда с собой.

— Вы знаете, как и что нужно делать?

— Лучше всех.

— Твёрже всех.

— Сколько это займёт времени?

— Полчаса, — дружный ответ.

— Ты подождёшь столько? А потом отведёшь меня к Ивари?

Девица хлопает губами, но кивает.

— Хорошо.

Оголяю спину. Сразу становится зябко, но за указанное время сильно замёрзнуть не успею. В руках одного из найо вижу продолговатый футляр, в котором... Бр-р-р-р-р! Матово и масляно мерцают иглы. А длинные-то какие: по-моему, насквозь проткнуть можно. И позвоночник, и меня. Всего.

— Мне нужно лечь или можно остаться стоять?

— Это не имеет значения.

— Это не окажет влияния.

— Тогда приступайте!

— Будет больно.

— Будет страшно.

— Начинайте! Чем раньше появится боль, тем быстрее я к ней привыкну... Ну же!

Один найо стискивает пальцы на моих локтях, крепко прижимая руки к бокам, второй заходит за спину. Когда остриё иглы касается кожи, зажмуриваюсь: почему-то легче переносить неприятные ощущения, когда не видишь, как и по чьей вине они возникают. Сейчас последует первый укол и...

— Остановитесь!

Даже не крик, а всхлип. Отчаянный. Испуганный. Жалобный.

Распахиваю глаза, встречаясь взглядом с линной.

— Я что-то делаю не так?

— Не надо!

— Чего не надо?

Она падает на колени и обхватывает руками мои ноги, отталкивая найо в сторону.

— Не надо...

— Прости, милая, но я совершенно ничего не понимаю. Ты сказала, это единственный способ, который позволит мне встретиться с Ивари. И поверь, мне очень нужно с ней встретиться... Почему же теперь передумала?

— Не надо ни с кем встречаться... — залитое слезами лицо.

— Вот что, сначала встань, — наклоняюсь, подхватывая линну под мышки, и поднимаю на ноги. — А теперь объяснись.

— Не надо... встречаться... простите меня, dan-nah... я не поверила ему... а он ведь сказал: ты сама всё поймёшь... сама увидишь...

Запутавшись в сбивчивой речи девицы, качаю головой:

— Пожалуйста, по порядку! Почему не надо встречаться?

— Потому что... Я — Ивари.

Так. Можно было догадаться. Идём дальше:

— Почему ты назвала меня «dan-nah» и за что просишь прощения?

— Я хотела заставить вас сделать такое ужасное...

— Не особенно.

— Это очень плохо, я знаю, мне бабушка рассказывала.

Интересная бабушка. Надо бы с ней познакомиться.

— Так почему «dan-nah»?

— Потому что ОН так вас называет, — бесхитростный ответ, в котором слово «он» звучит с такой нежностью и восторгом, что сразу ставит всё на свои места.

— И что же именно «он» сказал, а ты не поверила?

— Он сказал, что вы — истинный dan-nah и никогда не помните о себе.

Не помню? Скорее, ни на минуту не забываю... Старик слишком высокого мнения о своём незадачливом воспитаннике. Всё, что я совершаю, жуткие глупости. Единственная радость состоит в том, что они бьют прежде и сильнее всего по мне, а не по кому-то другому. Как волна, наталкиваясь на волнорез, продолжает свой путь лишь осколками прежней мощи... Но я устал спорить:

— Пусть будет так. Ты знаешь, зачем я пришёл?

— Да. И что скажешь?

— Для меня будет великой честью, если Вы примете на себя заботу о нашей малышке.

— А если отбросить этикет? Если доверить словам то, что прячется здесь? — Я коснулся груди линны.

Зимняя синева глаз снова подёрнулась дымкой слёз:

— Позаботьтесь о ней, dan-nah... Мы — не смогли.

— Ты любишь его?

Молчание и взгляд, не требующий дальнейшего уточнения.

— Вы понимали, что не можете быть вместе?

Робкий кивок.

— Но всё же не удержались... Ох, ну что с вами делать? Скажи хоть, вам было хорошо?

Невинно опущенные ресницы и румянец во все щёки.

— Понятно. Не могу ничего обещать, кроме того, что буду искать решение. Найдётся оно или нет, неизвестно. Так что, чур: не обижаться! — Смахиваю пальцем очередную слезинку, задумавшую скатиться по веснушчатой щеке.

• Предыдущая
• 18/100
• Следующая