Тайны египетской экспедиции Наполеона - Иванов Андрей Юрьевич - Страница 5

• Предыдущая
• 5/49
• Следующая

Наполеон, его братья Жозеф и Люсьен знали и о супружеских изменах Жозефины, и о махинациях с поставками. Они устраивали госпоже Бонапарт нелицеприятные допросы, от которых та приходила в полное отчаянье.

«Ипполит, я покончу с собой, да я покончу с этой жизнью, если не смогу посвятить ее полностью тебе. Увы, что я сделала плохого этим чудовищам?»

(Чудовища – это Наполеон, Жозеф, Люсьен, сестры, их мать. Как не похожи эти мрачные, самовлюбленные и подозрительные Бонапарты на легкого, остроумного и умеющего поддержать хорошее настроение капитана Шарля!)

Безусловно, Жозефина заслуживала наказания, но великодушный Бонапарт не тронул ни Ипполита, ни вороватого торговца Бодена. Вместо этого он выкупил особняк на улице Победы, в котором жила «молодая пара».

В ответ на это супруга, которая в критические минуты всегда умела «подобрать ключик» к сердцу мужа, вдруг вызвалась сопровождать генерала в Египет!

Наполеон был тронут, семейная гармония восстановилась.

Они стали мечтать о покупке загородного особняка. Вот почему весь мир знает о Мальмезоне! Прелестное имение мсье Лекульта восхитило обоих.

Однако не следует забываться! Впереди – Египет, а, может быть, Индия!

Главнокомандующий Английской армией объехал лагери на побережье Ла-Манша, но то было лишь прикрытие восточного похода.

Из городов Фландрии и Бельгии он слал нарочных, которые доставляли его приказы к южному морю. Флот, конвой, армия – все было подготовлено за несколько многотрудных недель. Он переписывался с генералом Каффарелли дю Фальга, находившимся в Тулоне, Ренье в Марселе, Бараге д’Илье в Генуе, Дезе в Чивита-Веккии, Вобуа на Корсике. Эти пятеро делали заготовки продовольствия, собирали разнообразный багаж и вооружали суда с огромной энергией. Перевозили лошадей, складировали фураж, переоборудовали боевые корабли в транспортные суда, создавали запасы артиллерийских снарядов, амуниции, медикаментов, перевязочных средств.

Не все было ладно с дисциплиной: Директория задерживала выплату жалованья солдатам и матросам. Сухопутный генерал Бонапарт столкнулся и с проблемой комплектации судов экипажами.

«Вице-адмирал Брюэйс – офицер старого флота, который за год до того командовал флотом в Адриатике, считался одним из лучшим военных моряков Республики, – писал Наполеон. – Две трети кораблей имели хороших командиров, но одной третью командовали люди, неспособные к этому».

Главнокомандующий сочетал «панорамный взгляд» на постоянно меняющуюся военно-политическую ситуацию с величайшей пунктуальностью, а размах – со скрытностью. В портах погрузки запретили причаливать торговым судам.

«Бонапарт трудился день и ночь над исполнением своего плана, – вспоминает Бурьенн, – я никогда не видал в нем столько деятельности».

Весь план держался в строжайшем секрете – даже военный министр Шерер не знал о приготовлениях. Во времена, когда роялистские заговоры были в порядке дня, а агентами Бурбонов, влиятельных эмигрантов и иностранных держав становились даже самые высокопоставленные чиновники и военные, правительство посвящало в свои замыслы лишь немногих.

15 апреля работы в пяти портах были в основном завершены, моряки ждали приказов об отплытии судов.

Нескольким конвоям предстояло объединиться в открытом море – как смело, как рискованно! Любая ошибка могла сделать большую флотилию легкой добычей неприятеля, но этого не случилось. Одна из очевидных слабостей грандиозного предприятия – рассредоточенность морской армады – так и не была использована англичанами.

Высадка на африканский берег должна была состояться не позднее начала июля – с тем, чтобы экспедиционному корпусу не помешал подъем нильских вод, жертвами которого когда-то стали крестоносцы Людовика Святого. Важно было использовать доминирующие в начале лета ветры для облегчения броска из Тулона в Александрию и движения вверх по Нилу.

Ранним утром четвертого мая в походной коляске, отправлявшейся с парижской улицы Победы (бывшей Шантерен), разместились трое: полуспящая Жозефина, нервный Бонапарт и милейший секретарь Бурьенн.

Далее – на корабле по Роне, затем снова в коляске, которая однажды едва не перевернулась. Терпению вождя пришел конец, он вскочил на лошадь и помчался в Тулон, где его ждали генералы и семнадцатилетний Евгений Богарне, сын Жозефины.

«Когда все приготовления были закончены, – продолжает Наполеон, – произошел инцидент с Бернадотом в Вене, заставивший опасаться возобновления войны на материке. Отплытие армии было отложено на 20 дней, что поставило ее под угрозу. Тайна была раскрыта, и в Лондоне успели узнать о всех приготовлениях, сделанных в Италии».

10 мая Бонапарт провел большой смотр армии и пообещал солдатам, что по возвращении во Францию у каждого из них будет достаточно денег, чтобы купить шесть арпанов земли.

«Господа офицеры и солдаты!

Два года тому назад я принял начальство над вами: в то время вы находились около Генуи, терпели во всем недостаток, даже до того, что многие из вас должны были продать свои часы, чтобы добывать дневное пропитание. Я обещал, что помогу вашему горю, и привел вас в Италию, где вы нашли всего вдоволь… Правда ли? Сдержал ли я слово?»

Войско отвечало единогласно: «Правда!»

Бонапарт продолжал:

«Так знайте же, что вы еще не все сделали для отечества, и что отечество еще не все сделало для вас.

Теперь я поведу вас в страну, где ваши подвиги превзойдут все то, что вы уже совершили и чему удивляется Вселенная; вы там окажете отечеству те заслуги, которых оно вправе ожидать от армии непобедимых.

Даю слово, что по возвращении из этого похода каждый солдат будет иметь на что купить шесть десятин земли.

Вам предстоят новые опасности, которые разделит с вами наш флот. Наш флот не имел еще случая увенчаться лаврами и не приобрел еще славы, равной вашей; но мужество моряков не уступит вашей храбрости: они решились побеждать и с вашей помощью исполнят свое намерение.

Передайте им вашу уверенность в непобедимости, которая никогда не была обманута; помогайте им в их усилиях; живите с ними в том согласии, которым отличаются люди единодушные и преданные успехам одного и того же дела; помните, что и наши морские войска стяжали права на народную признательность.

Приучитесь к морским маневрам; внушайте ужас врагам и на суше и на море; подражайте в этом случае римским воинам, которые победили Карфаген в открытом поле и разбили карфагенян на их кораблях».

«Да здравствует Республика!» – кричали ему в ответ.

Но сама страна пока не названа.

Плохая погода заставила отложить выход в море еще на несколько дней.

Креолка осталась на берегу. Разыграв спектакль, она легко убедила мужа в том, что очень слаба и нуждается в лечении. Конечно же, она приедет позднее!

Из письма дочери Гортензии:

«Вот уже пять дней я в Тулоне. Я не устала от дороги, только очень огорчена, что так внезапно уехала и не успела попрощаться с тобой… Милая доченька, меня утешает надежда, что скоро я тебя смогу обнять. Бонапарт не хочет, чтобы я ехала с ним, он хочет, чтобы я поехала на воды и подлечилась, а потом уже отправилась в Египет. Через два месяца он пришлет за мной. Итак, моя Гортензия, скоро я вновь прижму тебя к сердцу, и ты увидишь, как я тебя люблю».

Она поднимается на борт «Ориона» (или «Восточного», по словам Наполеона – «одного из лучших кораблей, обладавшего всеми качествами, каких можно было пожелать»).

Девятнадцатого мая 1798 года. Шесть часов утра. Рядом с ней – муж, его младший брат Луи, юный Евгений.

• Предыдущая
• 5/49
• Следующая