Хроники инквизиции (СИ) - Нечаева Екатерина "Etcetera" - Страница 37

Мне раньше редко доводилось проигрывать. Чаще я сводила любую схватку в ничью или отступала до того времени, когда накоплю достаточно сил. Но проигрывать полностью, совершенно, разгромно, чувствовать себя под конец слабой лягушкой под колесами телеги, мне не доводилось ни разу. Конечно, у меня бывали поражения, но мой знакомый вампир Ладислав умел одерживать победы мягко и необидно, отвлекал внимание на что-нибудь другое, забалтывал наконец, так что потом и не поймешь, кто был виноват, а кто остался победителем. Лад по натуре был шулером, даром что вампирский князь. И хотя бывали случаи, когда мы оказывались по разные стороны сцепившегося добра и зла, ему всегда удавалось выйти сухим из воды и не нажить себе еще одного врага в виде меня. Зря, конечно. Научись я проигрывать, это бы меня подготовило.

Гадюка споткнулась, и я отвлеклась от мыслей. Руины показались еще издали, этакие черные прогнившие развалины, виднеющиеся сквозь сцепившиеся, спутанные ветви деревьев. Развалины стояли на холме, и хоть видно их было уже отчетливо, доберусь я до них не скоро, не продираться же через бурелом, придется объезжать.

В нашем королевстве руин предостаточно, что-то вроде наших достопримечательностей: проклятые дома, призрачные мельницы, полные заблудших мавок сараи, развалившиеся замки и заброшенные поместья, неведомо как очутившиеся в самой лесной чащобе. Нечисти есть где разгуляться. Все эти развалины – наследие старых времен, когда черным колдовством занимался каждый пятый, если не третий, инквизиция еще не была сформирована и высокий частокол от бродящей вокруг поселков нежити был самой правильной и обыденной вещью. Темные времена. Даже в собственный сортир нельзя было пойти, не опасаясь напороться там на какую-нибудь зубастую тварь. Потом королевским указом были созданы Ордена, которые собрали всех смельчаков и добровольцев, и потихоньку начали бороться с воцарившейся везде нечистью. Своего рода вопль отчаяния. Потому что человеческих сил было мало, и даже присоединившиеся маги из тех, что не одобряли темное колдовство, не особенно помогали, потому что какие бойцы из магов… Сила может и потрясающая, но настоящего боевого опыта никакого. И тогда старейший Льюс придумал зелье, навсегда изменившее ход затяжной борьбы за выживание.

Эльфы тогда еще не заперлись в своих землях, и они дали свою кровь человеческим послам, поделились и гномы, и тролли, дали образец крови даже шершени… Говорят, по крайне мере. Другие говорят, что зелье Льюса это просто смесь магических компонентов, убыстряющих реакцию человека без всякого изменения крови. Разное говорят. Болтают даже, что зелье сделано на основе слюны оборотня, дает нам живучесть, долгожительство, все преимущества изменяющихся и никаких их недостатков. Потому что заражению ликантропией подвержены только люди и никогда представители других рас, и если смешать то, смешать это… впрочем, я не верю. Тогда бы и нюх обострился, и съедали бы мы столько же, сколько оборотни, голод бы нас преследовал вечно. Но мы – люди… тайну сыворотки знают немногие, и пожалуй, это самый охраняемый секрет инквизиции. Даже более охраняемый, чем был ли позапрошлый советник прошлого короля в сговоре с нечистью или башку ему отрубили просто так.

Эти же идиотские руины были знамениты тем, что принадлежали какому-то магу, который построил их на сосредоточении линий силы, а значит, проверить их обязательно надо.

Через полтора часа я наконец к ним подъехала. Путь мой был полон лишений и страданий, поэтому слезая с лошади, я уже была твердо уверена, что прикончу любого, кого увижу. Потом попинаю его и поеду обратно. Снег оскальзывал, хрустел под ногами, как замерзшая лимонная корка. Правый сапог промок почти сразу, я поежилась, мрачно огляделась по сторонам и швырнула эхо Эриона. Честно говоря, я искренне надеялась, что кого-нибудь обнаружу, и этому кому-то сегодня не повезет больше, чем мне. Но развалины были пусты… скорее всего.

Эхо Эриона в моем исполнении вряд ли можно назвать надежным. Иногда я могла охватить всех созданий в окрестностях, включая даже мышей и крыс, а бывало, что не замечала стоящего в паре шагов оборотня. Рельеф местности виноват. Или мой талант заклинателя. Хотя скорее рельеф. Все эти холмы, деревья, дурацкие стены… кто их просил здесь строить. Впрочем, чувства инквизитора тоже молчали. Нечисти я здесь не ощущала. Самый обычный замерзший лес, и никому не нужные развалины.

Вздохнув, я все-таки обошла их по периметру, переступая через гнилые балки и выпавшие камни из кладки. В заброшенных местах есть какое-то собственное особое очарование: здесь рядом, только руку протяни, было прошлое старых легенд, полузабытого противостояния, темных времен, когда человек и водяные, лешие, костяники и всякие чудища-заглотища были один на один, и милость древних сил была также часта, как и их ненависть. Сверхъестественные силы тогда бывали не только кровожадными и неумолимыми, но и щедрыми. У них можно было попросить помощи и заступничества, и получить ее. Вот только плата бывала слишком высока.

Когда ходишь по таким развалинам, всегда вспоминаются сказки, которые рассказывала мне нянюшка, и кажется под ногами хрустят не черепки, а осколки старых воспоминаний. Я в последний раз осмотрелась. Н-да, крестьяне явно были пьяны, потому что здесь годами не ступала нога человека. Или нечеловека. От дома мало что осталось. Только остов стен, да часть фундамента… С подвалом. Ррах наррвах. Про подвал я и не вспоминала. Я глухо вздохнула. Мне, великолепному и ужасающему инквизитору, было лень лезть в гнилой и сырой погреб.

Ладно, проверю подвал, поищу следы плетения чар, а потом возвращаюсь. Гадюка привычно дожидалась меня, стоя у одной из уцелевшей стен, сонно опустив голову. Но от ее спокойствия было мало проку. Другие лошади обычно хоть как-то реагируют на присутствие нечисти, моя же флегматичная зверюга плевать хотела, даже если рядом с ней стоит зомби. Бывало уже.

Я еще раз огляделась по сторонам: мокрый лес молчал, сухо хрустели скатывающиеся по веткам капли, – и дернула на себя деревянную крышку погреба. Спустилась вниз по скрипучим ненадежным ступеням. Гниловатое дерево мягко прогибалось под ногами, и ступать приходилось осторожно.

Я принюхалась и поняла, что в окружающей обстановке не так. Не пахло гнилью, внутри было сухо и тепло. Обжито. Тянуло дымком костра. Я двинулась дальше, приготовившись выхватить кинжал. Кончиками пальцев толкнула одну из дверей… вряд ли здешняя нежить будет рада гостям. Вот только даже сейчас, стоя вплотную, я не ощущала абсолютно ничего.

– Замерзла, небось?

У незнакомца был дурной глаз. Желтая лютая каемка вокруг угольно-черных зрачков. Уютно горел небольшой очаг, сложенный из старой ветоши и хвороста, бросал оранжевые блики на стены.

Руки, широкие, мозолистые, спокойно сложены на коленях, поза расслабленная, насколько это возможно. Из одежды старые лохмотья, кожа кое-где покрыта заскорузлой коркой грязи. Волосы растрепаны, длинные, касаются плеч. Мужчина не шевелился. И кажется даже не дышал.

– Ты мертв? – поинтересовалась я, расслаблено прислоняясь к стене.

Он расхохотался. Его раскатистый хохот ударил в лицо, как порыв ветра, и захотелось прищуриться, отступить.

Но он не был ни вампиром, ни даже нежитью.

– Я? Нет. Хотя иногда мне кажется, что так было бы лучше. Присаживайся к очагу. Отогрейся.

– Мне плевать, почему у тебя такие глаза. Мне даже плевать, почему ты выглядишь, как вылезший из могилы покойник. Мне плевать даже, что за подозрительное мясо ты там жаришь. Но ответь, какого демона ты тут забыл?!

Незнакомец усмехнулся, как-то криво, раздумывая о чем-то своем.

– Веришь ли нет, но меня привели сюда сны. Я жил в городе раньше. Далеко отсюда. Раньше я никогда не бывал в здешних местах. Но ночь за ночью я видел, как поднимается из воды владычица озера и протягивает мне странное ожерелье, которое я обязан взять и которое изменит мою жизнь. Это озеро здесь, почти около развалин. Мне это снилось и снилось, – монотонно, без особого выражения рассказывал он, смотря в огонь.