След на воде - Алферова Марианна Владимировна - Страница 52
- Предыдущая
- 52/95
- Следующая
– У нас все время мало сил, – огрызнулась Надя. – Надо рассказать о Беловодье, наконец. Мне, если честно, надоело прятаться.
– Это смешно? – спросил Меснер и сам себе ответил: – Не смешно.
– А ты что думаешь? – повернулась она к Стеновскому. – Разве ты не говорил когда-то, что это единственный путь?
– Пожалуй, да… – согласился Стен. – В принципе то, о чем мы расскажем, Колодин и так давно знает. Единственное, что его интересует, – это где конкретно находится Беловодье. Надеюсь, ты не собираешься сообщать координаты. Остальное давно не тайна. Я почти уверен, что, окружая Беловодье завесой молчания, мы сами для себя многое не можем уяснить до конца. Только я опасаюсь таких, как Ник Веселков. Стоит нам выступить с заявлением, и таких Ников окажется целая свора.
– Пусть приходят! – презрительно бросила Надя.
– По закону, чтобы принять решение, у нас должно быть шесть голосов плюс один голос, – напомнил Меснер.
– Ты всегда живешь по закону? – передернула плечами Надя.
– Да. Иначе зачем законы?
– Нас трое, – сказала Надя, – я, Стен и ты.
– Слишком мало.
– Ты знаешь, что мы не можем связаться с Беловодьем, – огрызнулась Надя.
– Баз не в Беловодье, – напомнил Меснер.
– Все равно. Позвонить ему – значит, навести погоню на его след.
– Есть еще Остряков, – напомнил Стен. – И когда мы выступим в печати, погоня кинется по всем следам, которые только существуют. И я не уверен, что Баз не окажется под ударом.
– Так ты против? – Надя взглянула на него почти с ненавистью. – В общем так, я принимаю единоличное решение. А вы можете соглашаться или не соглашаться со мной. – И она с вызовом посмотрела на всех. “Хороша, чертовка, – подумал Роман. – Хотя бы ради нее я готов отправиться в заповедное Беловодье, чтобы потягаться силами с господином Гамаюновым”. И он ободряюще улыбнулся Наде и сказал:
– Я – за.
– Разве вы имеете голос? – удивился Меснер.
– Разумеется. Разве ты его не слышишь?
То, что Надя хотела поведать миру следующим вечером, было написано на трех листках белой бумаги. Роман первый получил их для прочтения. Повертел в руках, приложил к щеке и тут же уловил некую примесь фальши, как неприятный запашок, исходящий от плохо отмытого тела. Грязь всегда одинаково пахнет во всех ипостасях и смывается лишь прозрачной водой. Колдун достал пластиковую бутылку с пустосвятовской водой, которой запасся перед дальней дорогой, налил ее в миску и бросил туда листки.
– Что ты наделал! – ахнула Надя. – Это моя статья для газеты.
– Проверяю достоверность информации, – отозвался Роман. – Я всегда так поступаю с газетами, если хочу почитать таковые. Порой всю заметку смывает без следа.
Она хотела выхватить листы из миски, но колдун перехватил ее руку.
– А вот этого как раз делать не надо, – предупредил он. – Иначе вся твоя статья превратится в кашу, которую, увы, нельзя будет скушать. Воды могу касаться только я.
Тем временем вода в миске стала мутнеть, некоторые строки остались нетронутыми, зато другие постепенно размывались и исчезали. Наконец Роман вынул листки, стряхнул их и разложил перед собой на столе. Исчезло больше половины текста: значительный кусок в начале, два абзаца в середине и один в конце. Ну и отдельные слова и фразы – там и здесь.
– Ну что ж, неплохо. Для газетной статьи – даже очень. Ну а теперь можно и почитать.
– Что ж, мне теперь переписывать все заново? – Надя попыталась изобразить гнев, но против воли улыбнулась,
– Если хочешь, после прочтения могу восстановить прежний текст. А могу и так оставить. По желанию. – Роман улыбнулся Наде очаровательной волчьей улыбочкой и углубился в чтение.
Статья его разочаровала.
Весь рассказ сводился к тому, как несколько вундеркиндов решили обустроить Россию. Не так, как учила сначала коммунистическая партия и дедушка Ленин, и не так, как направлял господин Солженицын издалека. И уж, конечно, не так, как преобразили ее господа в черных кожаных куртках с бритыми затылками, которых почему-то все приняли за демократов, хотя о демократии они ровно столько же знали, как и все остальные братья-россияне. Чтобы на каждую тарелку по курице, каждой семье по коттеджу, а каждому коттеджу – по машине. Или что-то вроде того. Корзинки для перерабатываемого мусора, мешки для собачьего кала в скверах, медицина дорогая и эффективная, армия профессиональная и боеспособная, полиция честная и уважаемая, чиновники малочисленные и невороватые, а начальство в большинстве своем умное. Страна, где должна исполниться давняя мечта братьев Стругацких: чтобы человек пылал любовью к своей работе, а не плевал на нее и не искал лазейки, как увильнуть. Все было замечательно, кроме одного: вместо огромной стройки среди лесов явился кисельный город вокруг молочного озера, стоит, неведомый, создает легкое колебание эфира и ментальной среды. Город не падет, если в нем есть праведник, мир не падет, если существует Беловодье. А если падет, то поднимется. Если Беловодье сберегается, то все еще можно спасти и вернуть. Это зерно, из которого мир возрождается. И стоит подождать пару-тройку веков, как народонаселение узрит небывалое чудо – страну ухоженную, сильную и по-прежнему загадочную, с сумасшедшинкой в глазах, несмотря на упитанные щеки и здоровый вид.
Роман прочел изложение на заданную тему и не показал виду, что разочарован. Ну хорошо, пусть Град небесный на земле, пусть шамбала среди непроходимых лесов и болот, вокруг неведомого озера. Но – почему в лесах, почему вокруг озера, а какого беса Гамаюнову и остальным там надо? Из зернышка дивный град? Пусть растят. Вернее, пусть верят, что растят. Потому что сам Роман в это не верил ни минутки. А раз он в это не верил, значит, все изложенное – только часть правды, красивый фасад, а главное опять скрыто. И вопросов осталось почти столько же, сколько и было. Зачем они столько лет торчали по заграницам, зачем метались по всему миру? Ведь не для того, чтобы научиться демократии и рыночной экономике! Такую сказочку можно было втюхать после подавления путча, когда страна пребывала в состоянии блаженного идеализма, но теперь в такое поверят пять с половиной человек – не более. И на что пошли деньги, и немалые, которыми обладал когда-то Сазонов? И куда они в конце концов делись?
Нет сомнения, что ребята хотят что-то скрыть. Что-то очень важное. Но что?
– Тебе понравился мой стиль? – спросила Надя. За то время, пока Роман читал и размышлял над прочитанным, она успела принять душ и переодеться в купленное в бутике черное вечернее платье и теперь охорашивалась перед крошечным зеркальцем кухонного шкафчика. Роман смотрел на ее оголенные руки и не мог оторвать взгляда – они были такими гладкими, что казались сделанными не из плоти, а выточенными из куска мрамора. Мрамора, покрытого легким золотистым загаром. Колдун едва сдержался, чтобы не протянуть руку и не коснуться ее кожи.
– Зачем такой наряд? – хмуро спросил Роман. – По-моему, у тебя чисто деловая встреча.
– Одно другому не мешает, – усмехнулась Надя. – Дядя Толя встречает меня около клуба “Нерон”, почему бы ему немного не раскошелиться и не повеселить меня пару часиков? Честно говоря, скучновато в нашем водном краю. Могу я немного расслабиться, господа?
– Я пойду за тобой и буду тебя прикрывать, – сказал Меснер.
– Совершенно излишне. Или боишься, что я закручу роман с собственным отчимом?
– Это не смешно. Но если не хочешь, я не пойду. – Меснер всем своим видом старался показать, что Надя может пожалеть о своей неосторожности.
– Может быть, мне тебя проводить? – предложил Роман.
– А ты хоть драться умеешь? – поинтересовалась Надя.
– Ему не надо драться, – с гордостью сообщила Лена. – Он одним прикосновением убивает.
Надя смерила Романа оценивающим взглядом:
– Если кого брать, так Стена. Надеюсь, Лешка, ты еще не бросил заниматься каратэ?
– Не бросил, я человек постоянный.
– Слишком постоянный, – поддакнул Роман.
- Предыдущая
- 52/95
- Следующая
