«Оранжевая революция». Украинская версия - Коллектив авторов - Страница 26

Партии власти в строгом смысле этого слова в Украине Кучмы не было вообще. Ее функции в Верховной раде выполняли фракции объединенных социал-демократов, партии регионов и разрозненные центристы из предвыборного блока «За единую Украину», часто не способные договориться о единой линии и не имевшие стойкого большинства. Президент подчеркнуто дистанцировался от партий. Оппозиция в лице «Нашей Украины» Виктора Ющенко, Блока Юлии Тимошенко, социалистов Александра Мороза и коммунистов Петра Симоненко часто задавала тон в дебатах и по целому ряду вопросов могла рассчитывать на большинство голосов. Именно аморфность и неконсолидированность проправительственных сил в политически очень влиятельной Верховной раде, спикер которой – Владимир Литвин – к тому же предпочел сыграть в собственную игру на стороне оппозиции, сделала возможной ситуацию, когда именно рада выступила одним из главных инструментов делегитимизации победы Виктора Януковича во втором туре выборов.

В принципе, даже с учетом всей сложности расстановки сил в элите и влияния внешних факторов, правящая группировка могла удержать власть. Для этого достаточно было, по примеру Бориса Ельцина образца 1999 года, запустить операцию «преемник», при которой Кучма пропустил бы вперед достойного наследника престола. Или хоть не мешал бы ему вести полноценную избирательную кампанию. Но такой операции не было.

По моему убеждению, в планы Кучмы не входила победа Януковича, а если входила, то только как часть более широкого плана по обеспечению политического и финансового будущего самого второго гаранта украинской конституции и его семьи, а также по ограничению возможностей будущего президента с помощью конституционной реформы. Януковичу, который и так был не самым удобным для избрания кандидатом от власти, Кучма просто не дал вести кампанию, не позволил высунуться из-за собственного плеча. Многочисленные штабные структуры погрязли в конкуренции, дублировали и гасили друг друга, тогда как оппозиция вела профессиональную и скоординированную избирательную кампанию.

Можно много спорить, какое значение для раскладов в верхах и в обществе имело воздействие зарубежных акторов. Геополитическая схватка действительно имела место. На Западе воцарилось единство взглядов на то, что «Россия без Украины» лучше, чем «Россия с Украиной», поскольку первое означало бы окончательное закрытие «русского вопроса» в истории. Путин, со своей стороны, эту логику тоже оценил. Фактом является то, что ни на одних выборах в мировой истории влияние внешних сил не было столь большим, ни одни выборы не привлекли столь пристального международного внимания. Количественным выражением этого стало присутствие на третьем туре 15 тысяч наблюдателей из западных стран и 900 – из СНГ, тогда как до этого ни на одни выборы в мире не приезжало больше 600 человек.

Участие Запада не ограничивалось силой примера, когда сам успешный образец и олицетворяемые им ценности вызывают желание подражать. Была обеспечена финансовая независимость большого количества неправительственных организаций, ставших активными субъектами коалиции Ющенко. Пиар велся во всемирном масштабе – даже в газетах Нигерии чуть ли не ежедневно шла пропаганда «оранжевой» коалиции. Кроме того, фактор Запада изначально был одним из решающих для делегитимизации выборов на случай успеха кандидата от власти и для предотвращения применения силы против революционных масс. Важно и то, что властные фигуры были весьма уязвимы, учитывая их собственные деловые интересы на Западе, а также наличие там немаленьких банковских счетов. В Швейцарии или Бахрейне они могли оказаться под угрозой в случае «неправильного» поведения.

Участие России в выборах тоже имело беспрецедентно большие масштабы. Однако по эффективности оно отставало от западного, подчеркивая отсутствие собранного российского государства и общества, современных навыков воздействия на внутренние процессы в других странах. Согласованной линии Москвы в отношении Украины не получилось, было продемонстрировано неважное понимание украинских реалий. Российские финансовые ресурсы и политические консультанты оказались в обоих лагерях. Неизвестны какие-либо западные силы или СМИ, финансировавшие или поддерживавшие Януковича, тогда как Ющенко получил серьезную поддержку от российских либеральных политиков, прессы и раскладывавших яйца во все корзины бизнесменов.

То, как Кучма обошелся с Путиным, когда предложил поддержать кандидата, избрания которого сам не очень хотел и от которого в конце концов отказался, – мягко говоря, верх византизма. Или «разводка» на высшем уровне.

Почему Путин «развелся» (за что его сейчас повсеместно критикуют)? Располагая всей информацией о деятельности западных стран в связи с украинскими выборами, он решил принять вызов. С точки зрения Кремля, речь шла о геополитической ориентации Украины в XXI веке и о границах «русского мира» (Украина – колыбель русской цивилизации, где находятся основные русские национальные святыни). Своего проекта у Москвы не было, политика на украинском направлении была замкнута исключительно на Кучму, а значит, – на предложенного им кандидата. Не Путин выбирал Януковича.

Кандидатура Ющенко представлялась неприемлемой по двум основным причинам. Он и его партия были категорическими противниками Единого экономического пространства – любимого детища Путина. И Ющенко был сторонником скорейшего членства Украины в НАТО. Если членство в Европейском союзе могло для Киева материализоваться в лучшем случае через три десятилетия, то членство в Североатлантическом блоке – через два-четыре года. Это привело бы, помимо прочего, к серьезным проблемам для российского, да и для украинского, военно-промышленного комплекса, которые очень плотно интегрированы и вряд ли могут существовать друг без друга. Путин ввязался в схватку.

Главным фактором электоральной ситуации в Украине являлось очень сильное недовольство действовавшей властью. Население по-прежнему жило довольно бедно (жизненный уровень в среднем вдвое ниже, чем в России) и очень слабо реагировало на риторику об экономическом подъеме, вполне реальном. Не меньшее значение для объяснения разочарования во власти играло ощущение несправедливости существующих порядков, основанное на коррупционных скандалах, растущем социальном неравенстве, неразвитости демократических институтов. Это создавало большие проблемы для любого кандидата от власти и хорошую почву для любой силы, бросавшей вызов статус-кво.

Одной из важных предпосылок превращения общественного недовольства в революционные настроения выступает идейно-политическая поляризация, только и позволяющая развиться настоящим страстям, фанатизму активной части масс. Такая поляризация постоянно нарастала в украинском обществе, отражая процесс формирования новой идентичности. Национализм молодой нации сталкивался с глубинными слоями прежней советской (и досоветской) идентичности, высекая искры крайне эмоционального культурного конфликта, приводя к языково-этническому и политическому расколу, имевшему и географическое измерение – восток и юг против центра-севера и запада.

Социальной базой движения Ющенко и «оранжевой революции» стали три довольно разнородных блока. Во-первых, Киев, поддержавший оппозицию по идеологическим и эстетическим соображениям. Для интеллигентской столицы Ющенко стал символом европейского выбора Украины, прорыва на Запад, к демократии и общечеловеческим ценностям. Во-вторых, жители депрессивных западных областей страны, увидевшие в Ющенко возможность укрепления национального начала украинской государственности, оттеснения от власти «зажравшихся» доминирующих групп из Восточной Украины, реализации своих чаяний об окончательном дистанцировании от России. В-третьих, украинское село, чье предпочтение лидеру «Нашей Украины» носило не идеологический, а культурный характер. Ющенко был воплощением украинской деревенской мечты о парне из села, поехавшем в город, окончившем институт и выбившемся в большие начальники. А Янукович вызывал культурное отторжение как некое воплощение «плохого парня из большого города».