Несущий перемены - Ингрид Чарльз - Страница 65
- Предыдущая
- 65/71
- Следующая
Будучи тезаром, он привык к вниманию и уважению, но эта толпа раздражала его. Он не мог понять, чего она ждет в таком напряженном молчании, не глядя ни на него, ни на Малаки, а только на воду. Чоя заполняли все пространство причалов, кроме канала, который помощники Малаки удерживали стеной своих тел. Малаки подал знак охранникам присоединиться к нему. Они прошли по неровному коридору, время от времени сужающемуся под напором тел. Малаки зашипел от боли, когда кто-то из чоя задел его руку, но охранник расчистил проход, и они вышли к берегу.
— Смотри внимательно, — провозгласил Малаки. — Сегодня преображается мир, к которому мы привыкли, — его голоса подрагивали от гордости.
Он указал вдаль, туда, где болотные воды смешивались с морской водой залива. Из-за деревьев и поросших мхом лиан появилась флотилия, состоящая из самых разнообразных судов, всего, что только могло плавать. На воде заплясали огни, и флотилия двинулась к берегу.
Отражения фонарей повисли в воде, как десятки лун. Они разбивались от ударов шестов и весел, слышался шум двигателей более современных судов.
Йорана встревожилась.
— Вот они — впереди!
Палатон с беспокойством выпрямился. Он заметил Рэнда за рулем, ведущего шлюпку. Черты его лица оставались неразличимыми, но судя по росту, это был именно человек.
— Кто это с ним?
Йорана успела ответить прежде, чем это сделал Малаки:
— Чирек. И чоя, которую называют прорицательницей.
Палатон заметил белую повязку на ее лице.
— Она ранена?
— Нет, — ответил Малаки, — она сделала это сама.
Палатон не знал, что думать и чего ждать. Он посмотрел на Малаки, пытаясь выяснить истину, и вновь перевел взгляд на Рэнда. Он уже чувствовал касающийся его бахдар, связь между ними усиливалась. Как только он увидел, что Рэнд приближается, тот должен был почувствовать его присутствие в толпе.
Чоя закричали. Палатон не мог различить их слов. Рэнд замедлил скорость. Он повернул, подводя шлюпку к причалу. От нее разошлись волны.
— Что они кричат? — невольно спросила Йорана.
— Ифалан, — объяснил Малаки, — Вестник.
Жажда почувствовать свой бахдар пересиливала любопытство Палатона. Он слушал Малаки, но не придавал значения его словам. Толпа оживилась, и это оживление встревожило его. Он хотел увезти Рэнда подальше отсюда, в безопасное место, пока вновь не вспыхнул мятеж или нечто иное, о чем упоминал Малаки. Причал, предназначенный для грузовых судов, возвышался над бортом шлюпки. Человек взглянул на Палатона, потянулся и схватился за грубые, деревянные поручни лестницы.
— Палатон! — бледное лицо человека было покрыто пылью, но он дружески улыбался, а его бирюзовые глаза, огромные на странном лице, просияли. Палатон чувствовал, как в ответ улыбается он сам.
Малаки осторожно подошел, чтобы протянуть руку, но первым подоспел молодой чоя.
— Ифалан! — крикнул он, склоняясь с причала.
Рэнд улыбнулся, и вместо того, чтобы подняться по лестнице, пожал пальцы чоя. В этот момент Палатон почувствовал, будто сам он сжал чужие пальцы — бахдар мигнул так ярко, что он не сдержал вздоха. Молодой чоя восторженно вскрикнул и попятился. Его подхватили и оттащили прочь под изумленным взглядом Палатона. Его толкали, дергали, но он стоял, не шевелясь, пытаясь выяснить, что произошло.
Йорана протиснулась к Малаки, как только напор толпы стал невыносимым. Причал трещал под ее весом.
— Что происходит?
Палатон внутренне сжался. Вряд ли он вообразил себе яркую голубую ауру, окутавшую сжатые ладони. Он чувствовал бахдар, острый запах, подавляющий вонь дыма и пепла. Бахдар пах надеждой и страхом.
Рэнд уже не обращал внимания на протянутые ему руки и карабкался по лестнице. Достигнув ее верха, он оглянулся и помог Чиреку и раненой чоя с завязанными глазами. Йорана приблизилась к прорицательнице, защищая ее от усиливающихся толчков. Малаки пробрался к ней поближе и протянул Рэнду руку.
Странная улыбка прорезала усталое лицо Рэнда. Он ступил на причал.
Палатон почувствовал, как между ними возникает мост бахдара. Он не мог понять, что происходит, и это потрясало его.
— Нет! — метнувшись вперед, он отбросил руку Рэнда, борясь с неизвестным.
Толпа вскрикнула от ужаса. Палатон оглянулся и увидел вокруг море враждебных лиц. Малаки мрачно взглянул ему в глаза.
— Не могу поверить, чтобы именно ты, Палатон, отказал мне в этом.
Жажда бахдара захватила его, подобно голоду, его мысли перепутались. Палатон знал, что так и не понимает случившегося. Малаки говорил о преображении их мира, и Рэнд оказался виной всему. Палатон взглянул на человека.
— Что происходит?
Третий чоя, которого Йорана назвала Чиреком, стоял позади остальных, спиной к воде. Теперь он пробрался вперед — с достоинством, которое до сих пор Палатон замечал только у Риндалана. Их взгляды встретились, и Палатон понял, что Чирек что-то узнал о нем, как он сам — о Чиреке. Чоя примиряюще улыбнулся.
— Позволь мне объяснить. Пришло время, которого я даже не надеялся дождаться. Наследник Палатон, я — священник Преображения. К нам явился Вестник, и этот Вестник — Рэнд.
Прежде, чем Палатон сумел что-либо понять, Йорана прошипела:
— Ересь!
Прорицательница содрогнулась в ее руках. Она обернулась слепым лицом к Йоране и произнесла:
— Прежде ты приходила ко мне. Разве ты не поняла, что преобразило меня, пронзило меня, как огнем, и сделало меня сосудом для этих слов?
Йорана скрипнула зубами и решительно ответила:
— Бахдар, только и всего.
— Для тебя — может быть, — возразил Чирек. — Но для большинства из нас до сих пор это оставалось загадкой. Он принес Преображение, бахдар, о котором может просить любой чоя.
Внезапно поняв все, Палатон схватил Рэнда за руки. Не выпуская его, он с силой начал расталкивать толпу. Вслед ему летели голоса Чирека:
— Пришел день, когда все чоя смогут обрести бахдар, и никто из них не будет обделен!
— Палатон… — начал Рэнд.
— Быстрее, — Палатон чувствовал нежелание Рэнда всем своим телом. Он понимал, что бахдар отзывается ему в смятении и страхе, и боялся этого.
Человек хрипло прошептал:
— Не делай этого! Это твой народ!
Палатон не слушал его. Коридор, образованный помощниками Малаки, начал суживаться под напором грубой силы. Йорана подгоняла их криками:
— Быстрее, быстрее!
Возгласы «Ифалан!» сменились хриплыми протестами и угрозами. Надежда превратилась в ярость. Палатон чувствовал, как вокруг него растет стена гнева, как чоя ненавидят его за то, что он отнимает у них. Теперь он понимал, почему улицы перегорожены баррикадами и кто сражался на них. Дома против простолюдинов, имеющие силу против тех, кто навсегда был лишен ее. Его мир рушился на глазах, и причиной этому стал Рэнд.
Не только сам Рэнд, но его бахдар, проклятый дар проклятого Огненного дома.
Он выволок Рэнда из толпы и вместе с ним впрыгнул в машину. Йорана забралась на водительское место и нажала кнопки, закрывая поле прямо перед Малаки и Чиреком. По ее команде машина задрожала, набирая скорость, и рванулась вперед. Палатон видел, как удаляется Малаки, но понимал, что они еще не в безопасности.
Рэнд решительно произнес:
— Ты не понимаешь…
— Нет, — прервал Палатон, — это ты не понимаешь. Ты разрываешь наш мир на части. Мы стоим на пороге гражданской войны, бездны, которая поглотит нас.
— Все должно измениться…
— Это нельзя изменить, никоим образом, ни сейчас, ни потом — неужели Двухдневная война ничему тебя не научила? Сила — наш единственный способ выжить.
Рэнд выпрямился на сидении и огляделся.
— Они следуют за нами.
Палатон видел, как другая машина отъехала от толпы и причалов и свернула на боковую улицу, двигаясь им наперерез.
— Йорана!
— Вижу, — коротко отозвалась она и включила максимальную скорость, напряженно следя за препятствиями на улице, лавируя между баррикадами и руинами.
Рэнд вытер лицо порванным рукавом. Палатон обнаружил, что его захватил вихрь не совсем понятных эмоций.
- Предыдущая
- 65/71
- Следующая
