Тайны прошлого - Имакаев Владимир - Страница 9
- Предыдущая
- 9/92
- Следующая
— Привет. Присаживайся, — Новак был рад другу.
— Привет, — тот в ответ доброжелательно улыбнулся и твердыми шагами, глядя прямо в глаза, подошел к столу пастора.
— Олежка у меня к тебе есть дело, — Виталий, слегка смущаясь, отвел взгляд в сторону.
— Да, я весь во внимании, — Олег сел в кресло, положив на стол свой маленький дипломат.
— Вокруг меня начинают происходить необычные вещи, — стараясь не выдать волнение, начал Виталий.
— Прямо таки необычные?! — юрист приподнял брови, выражая свой явный интерес. — Я и не думал, что тебя может что-то удивить.
— Оказывается может, — Виталию становилось трудно совладать с собой. Он взял в руки шариковую авторучку, чтобы как-то отвлечь внимание.
— Ну, рассказывай, а я буду решать, насколько они необычные.
— Дело вот в чем, — пастор все еще сомневался, стоит говорить об этом или нет, но потом, собравшись с силами, он продолжил, — вчера мне позвонил один странный молодой человек.
— Да? И чем он странный?! — юрист облокотился на стол и внимательно смотрел на пастора, стараясь не пропустить ни слова.
— Сейчас расскажу. Во-первых, позвонил он уже почти в 9 часов вечера.
— Ну, в этом ничего странного я пока не вижу, — он расплылся в улыбке, но, видя, что его шутка не уместна, поправил галстук, откашлялся и снова занял позицию слушателя.
— Во-вторых, он из Санкт-Петербурга. Ты знаешь, для меня этот город связан с особыми воспоминаниями.
— Из Питера? Все правильно самолет прилетает в 20.30, отсюда и вечерний звонок.
— Я сейчас не об этом.
— Подожди… — Олег понял, на что намекает его друг. От одной мысли его окатило холодным потом, и жар ударил в лицо, — ты думаешь, что-то открылось?
— Да! — и, немного помолчав, добавил — ведь нет ничего тайного, что не стало бы явным.
— Вряд ли, — забеспокоился юрист, — если столько лет все молчали, то теперь… это всего лишь совпадение.
— Может ты и прав, — в глубоком раздумье произнес пастор, но в глубине души он был уверен, что все именно так как он думает.
— Нет, нет, Виталик — это просто глупо и… этого не может быть.
— Пусть будет по-твоему, но мне его фамилия показалась очень знакомой — Скуратов.
— У-у, да это одна из самых распространенных фамилий в России, — ответил Олег, перебирая в памяти все, что могло быть связано с фамилией Скуратов и ему стало не по себе.
— Потом он намекнул на важность своего дела. Он частный детектив и каким-то образом вышел на меня.
— Это, по-моему, не первый детектив, который прибегает к твоей помощи, — Олег старался склонить пастора в сторону случайности произошедшего.
— Нет, тем нужны были сверхъестественные возможности, найти кого-то, выследить или что-то в этом духе, а этот хочет порыться в моем прошлом и меня это настораживает.
— Когда у тебя с ним встреча? — стал серьезным Олег, понимая, что дело принимает действительно нешуточный оборот.
— Мы договорились встретиться сегодня за обедом.
— Да?! А мне как-то пришлось ждать неделю, чтобы поговорить с тобой.
— Он настоял на скорой встрече, сказал, что дело имеет огромную важность, в том числе для меня.
— Это и в правду становится странно… — Олег Евгеньевич провел рукой по волосам и, зачесав их назад, обнажил у основания лба большой шрам, который был его спутником уже почти двадцать лет, но волосы быстро легли на место, снова спрятав под собой след прошлого.
— Еще эти ученые из Киева взбаламутили воду.
— ???
— Главный вчера заезжал ко мне на пару минут. Поставил ультиматум: либо я помогаю стране, либо меня просто не станет.
— Что еще за бред?
— Не бред. Угрозы!
— Надеюсь ты записал его слова?
— Да… У меня в кабинете каждое слово записывается на пленку.
— Сделай дубликат, я хочу прослушать. Если что, это будет хорошая улика в суде или хороший козырь.
— Нет, я не хочу подавать в суд — дал понять Виталий Олегу, хотя мысль, которая читалась в его глазах, была правильная.
— Ох, Виталик, сколько тебя знаю, ты всегда меня поражал своей наивностью и простотой.
— Эта простота спасла тебе жизнь. Или ты уже не помнишь? — улыбаясь и прищурив один глаз, спросил пастор.
— Помню. — Олег машинально потер шрам на голове. — Но я так и не понял, для чего ты меня вызвал?
— Самое интересное я оставил напоследок, — тут Виталий заговорил очень тихо, боясь сказать что-то неверно или не так. — Профессор и детектив знают что-то о проекте «Парадиз».
Сказав это пастор умолк. Он долго не поднимал глаза, но когда все же посмотрел на друга увидел, что юрист был взволнован не меньше его. Оба долго молчали, каждый вспоминал ту страшную ночь, когда в их городе тайна «Парадиза» хотела выйти на свободу. Какую жертву пришлось принести. Ничто не могло стереть это из их памяти.
— Ты говорил еще кому-нибудь? — найдя в себе силы, выдавил Олег.
— Нет… Я почти всю ночь молился. И сегодня с самого утра ждал возможности поговорить с тобой.
И снова оба замолчали, не переставая думать о том, чем всё это может обернуться.
— Как ты думаешь, Скуратов станет говорить в моем присутствии?
— Вероятнее всего да, но боюсь может что-то не рассказать.
— Хорошо. Никому ничего не говори. Тем более не говори своим.
— Я уже подумываю дать отбой Малышке, пусть лучше приедет попозже.
— Смотри сам, но я боюсь, как бы твои родители не заподозрили неладное.
— Но я не могу допустить, чтобы дочь узнала об этом.
— Пусть приезжает, но держи ее подальше от этих дел. А после разговора с детективом позови меня, и мы решим, что делать дальше. Может все обойдется и мы зря паникуем.
— Дай-то Бог.
— Я буду у себя.
Олег встал, забрал свой дипломат, вытер пот с лица и направился к дверям. Он шел ровными шагами, но его колени дрожали. Он боялся потерять сознание. Он должен быть сильным, хотя бы ради Виталия, ведь тот переживал намного больше. Перед выходом Олег кивнул напоследок другу и, закрыв дверь, пошел к лифту.
Алена поинтересовалась его самочувствием, но он сделал вид, что не слышал ее. Слегка пошатнувшись, он зашел в лифт и как только двери за ним закрылись, сорвал с себя галстук и стал жадно глотать воздух. Спустившись на свой этаж, он прямиком направился в туалет. Убедившись, что никого нет, Олег запер дверь, включил воду и умылся, а потом встал на колени и, рыдая, стал молиться, срываясь на крик:
— Иисус! Не допусти! Сохрани нас, Господи! Сохрани!
Олег лег прямо на пол, выложенный кафелем и рыдал словно ребенок, потерявший родителей, а вокруг сгущались сумрачные тени.
Виталик Краснов открыл свою тетрадь по русскому языку и ровным красивым почерком начал выполнять задание пожилой, но обаятельной на его взгляд Тамары Валентиновны.
21 сентября.
Домашняя работа.
Сочинение.
Тема: «Я и мои друзья»
Что писать дальше он не знал. Все друзья остались в России, к тому же отец запретил ему ни то что писать или говорить — даже думать о них. Виталику надо было привыкнуть к новой обстановке, школе, фамилии. Ему надо было вести себя так, будто он никогда и близко не знал семью Новак, теперь они Красновы. А для Красновых было написано все. Прошлое было придумано. И адрес, и места работы родителей, его школа и учеба.
Их надежно спрятали. Даже КГБ не сможет подкопаться.
Но как ему себя вести, если он всем не нравится. Все пытаются обидеть его. О каких друзьях ему писать. О прошлых — нельзя, новых нет, о выдуманных — он не любил врать.
Хорошо этой компании, они целую повесть в семи томах могут на эту тему написать, а он…
У него был еще один друг. Но о нем приходилось тоже молчать. Об этом друге он мог написать сколько угодно. Жаль, что его не понимали. Ни Виталика, ни его друга. Они не знали этого человека, как знал его он. Виталик был уверен, что его друг не подведет и не обманет, не оставит в трудную минуту. Он был готов говорить с Виталиком, когда всем хотелось только молчать, и он не мог сделать больно. Виталик любит его. Его лучшим другом был Иисус.
- Предыдущая
- 9/92
- Следующая
