Сладкие разборки - Алешина Светлана - Страница 20
- Предыдущая
- 20/45
- Следующая
— Никто не знает. Уволился, заявление подал еще вчера вечером, с тех пор никто его больше не видел…
— Конечно! — вдруг воскликнула я. —Он же Анжелку в рабочие часы на ее машине куда-то возил!
— Мы думали, что шоферить для него приработок, а оказывается, он перешел на другую работу, — подытожил Валера Гурьев.
— А домашний адрес? — спросил Евгений Васильевич. — Где он живет, не догадались спросить?
— Догадался, — ответил Костя Шилов, — в нашем общежитии он жил. И теперь, уволившись с работы, из общежития он тоже съехал. Куда — никто не знает.
Наше уныние нельзя было выразить никакими словами. Итак, и эта ниточка тоже обрывалась — пока во всяком случае. И оставалась только одна зацепка — Анжела; Сучкова. По крайней мере, где найти бородавчатого, она должна знать, если он у нее состоит на службе.
Мы решили, что нам пора расходиться по домам. Когда я спускалась по каменной лестнице со второго этажа к выходу из телецентра, за мной по пятам следовал Костя Шилов — он и впрямь теперь решил стать моим неотступным телохранителем. Впрочем, продолжала я думать, еще не факт, что Анжелка захочет мне все рассказать. Мне вспомнился ее неприветливый вид сегодня утром — и зачем она мне все время врала? Говорила, что не знает Гореловых, хотя отмечала с ними Новый год. А вот бородавчатый утверждал, наоборот, что он знает Гореловых, хотя Наташа уверяла, что не знает его. Или врут не они, а врет Наташа? Я почувствовала, что у меня словно почва уходит из-под ног, — так бывает всегда, когда начинаешь сомневаться во всех и каждом.
С Наташей надо бы поговорить, и как можно скорее, решила я. Но когда? Сегодня я уже устала… Может, завтра? Стоп! От неожиданности я и вправду остановилась, Костя Шилов едва не налетел на меня сзади. Я вдруг вспомнила, что обещала Пацевичу зайти сегодня вечером к Наташе, рассказать ей об Игоре, и чуть не забыла! Черт с ней, с усталостью, — этот разговор откладывать нельзя!
Внизу, во дворе, Костя Шилов спросил меня несколько робко и смущенно:
— Я доведу вас до дома, можно?
— Я еще не еду домой, — сказала я. — Мне нужно к Наташе Гореловой, поговорить о ее муже в тюрьме и пару вопросов задать. Надеюсь, маршрутка со счастливым номером тринадцать еще ходит в этот час…
— Да зачем вам маршрутка, Ирина Анатольевна? — воскликнул Костя. — Садитесь, я вас отвезу. Маршрутки в этот час ходят редко.
Это звучало слишком заманчиво, чтобы отказаться. Усевшись на переднее сиденье «Волги» рядом с Костей, я, однако ж, спросила, чтобы рассеять последние сомнения:
— А начальство не будет против?
— Не будет! — отвечал, усмехаясь, Костя. — Начальство против только тогда, когда ему надо ехать, а машины на месте нет. Вот это правда беда, тогда и с работы выкинут. А сейчас, в субботу вечером, кому ж машина может понадобиться? — И, помолчав, Костя добавил очень серьезно:
—И завтра, в воскресенье, если надо, машина будет в вашем распоряжении. Только скажите…
Я поблагодарила его. Костя — настоящий друг. Я хотела даже пожать ему руку, но в этот момент мы уже выезжали из ворот телецентра.
Пришлось долго ждать, прежде чем Наташа открыла нам: оказалось, она была в цеху, где работал станок. Вид у нее был очень утомленный: видно, одной, без Игоря, приходилось плохо.
— Завтра утром сестра приедет из Тамбова — сестра Игоря, — сказала Наташа, устало и грустно глядя на нас, — а пока все одной приходится делать. С ног валюсь от усталости…
Тем не менее она отправилась на кухню готовить для нас чай. Я было запротестовала: обойдемся без него, но Наташа энергично покачала головой, и все, что я могла сделать, — это пойти помочь ей.
За чаем я рассказывала об Игоре. Что в тюрьме с ним обращаются прилично, насколько это возможно, и на допросах он держится мужественно, молодцом, молчит, как партизан. Потому что в молчании его спасение — Наташа слабо улыбнулась в ответ на грустную шутку.
— А с нашим расследованием пока ничего не получается, — сказала я по возможности беспечным тоном. — Только уцепимся за какую-нибудь ниточку, начнем тянуть, а она — раз! — и тут же обрывается.
Наташа понимающе, но довольно рассеянно кивнула, слушая меня.
— Наташа, вы должны нам помочь! сказала я. — Нам не хватает зацепок, понимаете, круга подозреваемых. Кто мог желать смерти Сучкова?
— Да бог мой, кто же мог желать его смерти? — вздохнула Наташа. — Он был милейшим, добрейшим человеком, наш Димка, никому слова обидного не сказал, мы с ним никогда не ссорились… Это мой Игорь на него иногда наезжал, все критиковал, считал, что тот не правильно все делает! Ну тогда они, конечно, спорили, даже кричали иногда друг на друга.
— Да ведь вы хорошо Сучкова знали…
— Мы дружили, — сказала Наташа убежденно, — то и дело друг к другу ходили…
— И с Анжелой, женой Сучкова, тоже дружили?
— Конечно. — Наташа смотрела на меня удивленно.
— И праздник вместе встречали?
— Ну да, последний Новый год они даже к нам праздновать пришли. У них квартира маленькая, тесная, а у нас — видите, какие хоромы…
— Я сегодня разговаривала с Анжелой.
— Да? — улыбнулась Наташа. — Вы знакомы?
— Знакомы, — подтвердила я мрачно, но Анжелка утверждает, что ни Игоря, ни вас она не знала. Что с конкурентами Дмитрий один дела имел, без нее.
Наташа замерла, робкая, беспомощная полуулыбка блуждала на ее губах.
— Да как же это? — прошептала она. Потом вскочила, подбежала к шкафу, стала рыться там в ящиках. Наконец нашла, принесла мне. Это была открытка «С Новым годом!». На оборотной стороне нехитрый поздравительный текст, написанный от руки — я вдруг узнала характерный, с завитушками Анжелин почерк: «Поздравляем с Новым годом, желаем счастья, здоровья, удачи» — и далее все в таком же роде. Под текстом подписано: «Анжела и Дмитрий Сучковы».
— Они торт шикарный на застолье принесли и шампанское, — пояснила Наташа. — И вот эту открытку…
Я кивнула.
— Адвокату эту открытку покажите, сказала я, — может, окажется полезной для чего-нибудь. — Я вздохнула. — Но зачем же мне Анжелка врала?
— Вы знаете, — сказала Наташа, — вообще-то она любит врать. И иногда это делает просто так, шутки ради. Ну, будто разыгрывает! Так что вы на нее не обижайтесь…
Я кивнула. Хотя не очень-то верила, что Анжелка хотела разыграть меня сегодня утром.
— А какие у Сучковых вообще были отношения между собой? — спросила я.
Наташа помолчала.
— Он на нее молился, — произнесла наконец она.
— А Анжела?
Наташа молчала, и я начала догадываться, что это означает.
— Вам известно что-нибудь конкретное?
— Слухи разные ходили. — Она вздохнула. — Будто она и с каким-то спортсменом встречалась, и с хоккеистом, и с каким-то солидным чиновником из областного правительства. Говорили, будто она с ним и в Испанию ездила на неделю, с чиновником этим.
Я опешила.
— А Димка? Он что, здесь оставался?
— Да, оставался, — подтвердила Наташа. — Она сказала, что едет с подругой, он и поверил… Он ей во всем верил!
— А в последнее время? — спросила я. — В последнее время были у Анжелки любовники?
— Говорили, нашла себе очень солидного, обеспеченного человека…
— Тоже чиновника?
— Нет, бизнесмена, как мы, только покруче. Говорят, он где-то в автобизнесе, перепродает машины, и автосервисные центры у него по городу, и торговые точки. Денег у него очень много, а Анжелка ведь такая падкая на деньги, вы, наверное, знаете…
Еще бы!
— А имя этого бизнесмена?.. Наташа покачала головой.
— Игорь мне все это рассказывал, сказала она. — А откуда он узнал — надо у него спрашивать.
«Отлично, — подумала я. — Нашему адвокату будет работа — выспросить это у него. Или я последняя дура, или с Анжелкой что-то нечисто. В любом случае пока что она да еще таинственный сучковский дядя — единственные наши зацепки».
— А конкуренты? — продолжала спрашивать я. — Были у Сучкова, кроме вас, еще соперники в бизнесе?
- Предыдущая
- 20/45
- Следующая
