Можно и не любить - Иден Дороти - Страница 30
- Предыдущая
- 30/32
- Следующая
И это был мужчина, который держал ее в объятиях и которого она, будучи невероятно глупа, думала, что любит…
Он освободил ее, оттолкнул от себя, глаза его были темными и холодными.
— Кажется, я был прав, Ханна, — сказал он. — Ты вообще не настоящая женщина.
Грант подошел к двери и толчком отворил ее.
— Ходжес! — позвал он. — Отнесите вещи моей жены в гостевые апартаменты.
Не бросив в ее сторону и взгляда, он исчез на лестнице.
Проходили дни и недели. Жизнь вошла в размеренное русло. Ханна вставала рано, завтракала в своей комнате, затем придумывала способы, как убить время. Она бегала по музеям, по всевозможным выставкам, притворяясь, что это ей интересно. Но ее вообще-то мало что интересовало. Да и как можно было интересоваться чем-либо, когда живешь, словно пленница, даже если твоя тюрьма — чудесный пентхаус, заполненный всякими изумительными вещами.
Однажды позвонила Салли, и они договорились вместе позавтракать. Но обычное хихиканье Салли только ужасно нервировало ее, пока наконец Ханна с отвращением не отшвырнула свою салфетку.
— Господи, — спросила она с недоумением, — что с тобой?
— Ладно… ладно, теперь все по-другому, не так ли? Ты уже больше не Ханна Льюис, а Ханна Маклин, и…
— Это чепуха. Я все та же, та же, что всегда.
— Ну конечно, — согласилась спустя некоторое время Салли, — та же, что и всегда.
Но больше они не встречались. , И это было хорошо, понимала Ханна, не потому, .что изменилось ее положение, но потому, что рано или поздно Салли, конечно же, догадалась бы о том, что уже заметила сестра Гранта. Они провели с Мэрилин и ее мужем только один вечер, после чего Мэрилин добродушно пригрозила, что укажет им на дверь, если Грант и Ханна еще раз появятся у них на ужине в таком настроении. Разумеется, Мэрилин почувствовала, что между ее братом и его молодой женой не все в порядке.
— Грант может быть очень трудным человеком, — мягко сказала Мэрилин, когда они с Ханной пошли укладывать Томми в постель.
Ханна подняла льва Брайена и рассеянно перебирала его гриву, собираясь с ответом и глядя, как Мэрилин наклонилась и прижалась губами к спутанным кудряшкам своего сына. У нее сжалось сердце. Да, подумала она, ты права. Твой брат женился на мне только для того, чтобы иметь ребенка. И… и я хотела бы иметь этого ребенка. Его ребенка. Гранта…
— Ханна? — Мэрилин выпрямилась и положила ладонь на руку Ханны. — У вас что-то не так?
Ханна заставила себя улыбнуться.
— Нет, ничего. Мы просто… мы просто учимся жить друг с другом. Ты знаешь, как это бывает.
Мэрилин кивнула.
— Если вы любите друг друга, все будет хорошо.
Но мы не любим друг друга, подумала Ханна. Ему я даже не нравлюсь. А я… я, конечно, не… не…
Внезапно на ее глаза навернулись слезы. Она поспешно отвернулась и вытерла их ладонью. Грант, Грант, подумала она.
И, словно ее мысли подтолкнули его, он появился в дверях. Они посмотрели друг другу в глаза, потом Ханна вздернула подбородок и прошла мимо него.
— Уже поздно, — сказала она, — и я устала. Я хочу домой.
Это был последний раз, когда они видели Мэрилин и ее семью. Грант был занят, как он говорил, слишком занят, чтобы бывать где-нибудь, кроме своего офиса или своей студии дома, но Ханна знала, что он просто старается избегать ее. Он начал тяготиться ее вторжением в свою жизнь. Он женился на ней с одной целью, а она не выполнила своей обязанности. Несмотря на скрытые угрозы, которые он высказал в первый вечер, он не пытался силой затащить ее в свою постель.
Ханна была убеждена, что только нежелание признать, что он совершил ошибку, убедив ее выйти за него замуж, удерживало Гранта от того, чтобы отпустить ее.
Они теперь разговаривали друг с другом только на людях, когда она сопровождала его на деловые обеды или разыгрывала роль хозяйки в доме. Она даже позволяла Гранту слегка обнимать ее за талию и улыбалась приветливо, когда его губы касались ее щеки.
Если не считать таких вечеров, они виделись крайне редко.
Это похоже, подумала она однажды после очередного пустого дня, как если бы она перестала существовать для него. И это замечательно для нее. Это означает, что теперь в любой день Грант может позвать ее в студию, уставиться на нее своим нервирующим взглядом и сказать, что этому невозможному маскараду наступил конец.
Именно этого она и хотела. Именно этого. Но почему же тогда эта мысль повергла ее в такое отчаяние?
— Миссис Маклин?
— Да, Ходжес.
— В ваше отсутствие, мадам, звонил мистер Маклин. Он велел передать вам, что приведет к ужину несколько гостей.
У Ханны сразу испортилось настроение. Еще один вечер с гостями, который надо провести с искусственной доброжелательностью. От этой мысли она почувствовала себя совершенно опустошенной. Ей становилось все труднее и труднее улыбаться и притворяться в присутствии посторонних.
— Я взял на себя смелость переговорить с поваром. Надеюсь, все в порядке?..
Ханна кивнула. Она не имела никакого касательства к ведению дел в этом доме. Это был дом Гранта, не ее, она была здесь немногим больше, чем нахлебница.
— Да, все правильно. Спасибо. Он сказал, когда придет?
— В семь часов, мадам.
Времени было достаточно, чтобы принять душ и переодеться. С помощью косметики придать немного жизни своему лицу, облачиться в одно из тех дорогих платьев, которые висели в ее шкафу, и играть роль жены, которой она никогда не будет.
— Я больше так не могу, — прошептала она в тишине своей спальни.
Но она должна… Ложь, в которой они жили, закончится тогда, когда этому положит конец Грант, и ни минутой раньше.
Ханна опустилась вниз без двух минут семь, как раз вовремя, чтобы приветствовать гостей Гранта, выходящих из дверей лифта. У нее удивленно поднялись брови, когда она увидела Лонгворта, Харта и Хольца под руку с их женами.
— Ханна! — раздался хор мужских голосов, и все они окружили ее, приветствуя сердечными поцелуями в щеку, в то время как их жены разглядывали ее и обменивались друг с другом странными, легкими улыбками. Ладно, в конце концов, подумала Ханна, не каждый день один из партнеров женится на своей официальной помощнице. Если бы только они знали…
— Хэлло! — сказала она приветливо, после того как были закончены представления. — Как приятно снова видеть вас всех. — Она взглянула на закрывшиеся за ними двери лифта. — А где Грант?
— Поднимается со следующей группой, — сказала миссис Хольц.
Дамы сбрасывали свои норковые и соболиные манто на руки Ходжесу.
— Полагаю, вы знаете, как пройти в гостиную. Почему бы вам не отправиться туда и не позволить Ходжесу налить вам чего-нибудь выпить? А я подожду здесь остальных.
Мужчины направились в фойе, но их остановил голос миссис Харт.
— О, мы подождем вместе с вами, — сказала она; в этот момент двери лифта раскрылись, и все замолкли.
В фойе вошли ведущие члены венгерской делегации, замыкали шествие, так что оказались в центре внимания, Грант и Магда Кэролай. Она висела у него на руке и глядела в его лицо с нескрываемым обожанием, а он сверху улыбался ей.
— …А затем, — произнес Грант в тишине, — Стивене сказал: «Хорошо, ваша честь, я должен был привезти их в суд, но я подумал, что здесь слишком переполнено. Поэтому я оставил их дома, в аквариуме. Но вы можете в любое время зайти и сами проверить…»
Магда откинула назад голову и расхохоталась, обнажив великолепные белые зубы.
— Дорогой, это совершенно великолепно! И, конечно, вы выиграли дело!
— Разумеется! — скромно улыбнулся Грант.
— Как чудесно! — Магда хихикала, словно школьница, ее темные, шоколадного цвета глаза сияли. — О, как приятно снова вас видеть, дорогой. Вы не можете представить, как я скучала.
— Грант? — Ханна проглотила комок. — Грант, — снова окликнула она. Тогда эти двое оторвали глаза друг от друга и уставились на нее так, будто она была последней особой, которую кто-либо из них ожидал увидеть.
- Предыдущая
- 30/32
- Следующая
