Репортаж без места событий - Алешина Светлана - Страница 6
- Предыдущая
- 6/42
- Следующая
— Если у вас есть желание и огромная сумма денег, то вы достигнете многого, — объяснил собеседник. — Моя же коллекция перстней не настолько велика, как вы думаете.
— Перстней? — удивилась я.
— Да, я коллекционирую только перстни из драгоценных металлов, — сообщил Дмитрий Михайлович. — Как говорится, узкая специализация.
Я немного растерялась, так как совершенно не предполагала, что меня постигнет такое разочарование. То, что Прядилин оказался коллекционером перстней из драгоценных металлов, отводило подозрения от него. В таком случае ему не нужны были ни кубки, ни колье. Но вдруг меня тут же осенило! А если он договорился, что обменяет изделия мастера Куницина заинтересованному лицу на несколько вещичек для пополнения своей коллекции? В таком случае он мог быть очень даже заинтересован в их приобретении.
— У деда когда-то был один перстень, но он обменял его на статуэтку, изготовленную известным русским мастером Кунициным, — продолжила я, намеренно упоминая эту фамилию.
— Я даже не слышал о таком мастере, — удивился Дмитрий Михайлович. — Если можете, то расскажите подробнее.
Как мне показалось, интерес Прядилина был неподдельным, он на самом деле хотел узнать что-то новое, как любой коллекционер.
— Я сама мало знакома с этим мастером, — честно призналась я и рассказала только то, что узнала из разговора с Климачевым.
— Я бы не сказал, что Куницин — популярный мастер, — сделал вывод Дмитрий Михайлович. — Хотя постойте…
Прядилин неожиданно прервался, как будто бы вспомнил нечто интересное, затем с опаской посмотрел на меня, но вскоре успокоился и продолжил разговор.
— Если я не ошибаюсь, то в недавнем ограблении столичной выставки было замешано колье именно этого автора, — сказал он и выжидательно посмотрел на меня.
— В попытке ограбления, — поправила я его. — Колье осталось в музее: сработал второй рубеж сигнализации, и преступникам не удалось совершить задуманное.
Теперь я, в свою очередь, посмотрела с опаской на Дмитрия Михайловича, хотя подозрение в том, что он является заказчиком этой кражи, начало постепенно улетучиваться. Если бы Прядилин был замешан в этом деле, то сам не стал бы упоминать о краже, тем более что он совершенно спокойно слушал меня, когда я рассказывала о Куницине, не проявляя повышенного интереса. То обстоятельство, что он коллекционировал только перстни, тоже не укладывалось в построенные мною предположения до разговора с Дмитрием Михайловичем. Ни Климачев, ни Кряжимский, который всегда очень обстоятельно подходит к любому делу, даже словом не обмолвились о том, что Прядилин имеет такую узкую направленность!
— Вы знаете, Ольга Юрьевна, я где-то около десяти лет назад занимался коллекционированием вообще женских украшений, — продолжил собеседник, как будто бы читая мои мысли. — В одну из поездок в Москву я, конечно же, побывал в художественной галерее, где постоянно демонстрируется выставка этого частного коллекционера. Колье Куницина не было объектом моего пристального внимания, может быть, именно потому, что имя мастера не популярно. Видите, я даже вспомнить его сразу не смог. Но со временем, по совету одного моего товарища, я перешел на коллекционирование перстней и с творчеством Куницина вообще не сталкивался.
— А можно ли взглянуть на вашу коллекцию? — попросила я, хотя, в принципе, не видела в этом никакого смысла — подозрения Прядилина в краже кубка из частной коллекции Климачева не оправдались.
— Вы будете иметь возможность познакомиться с ней буквально через месяц, — объяснил Дмитрий Михайлович. — Я уже снимаю подходящее помещение, где будет выставлено полное собрание. Сейчас же у меня некоторый беспорядок, смотреть на который мне самому-то не очень приятно.
— А где это будет, если не секрет? — поинтересовалась я.
— В выставочном центре Тарасова, — не скрывая, сказал Прядилин. — Приглашаю вас!
— Я обязательно загляну, — пообещала я и тут же попрощалась с Дмитрием Михайловичем.
Он проводил нас до двери своей квартиры, галантно распахнув перед нами двери. Выходя из подъезда, мы с Маринкой столкнулись еще с одним посетителем.
— Дмитрий Михайлович Прядилин здесь проживает? — спросил нас лысенький мужчина небольшого росточка.
— Да, вторая квартира, — ответила я, а Маринка громко закрыла за собой дверь подъезда.
— Спасибо, — пробурчал он себе под нос.
Посетителю ничего не оставалось, как воспользоваться домофоном, чтобы попасть в нужную квартиру.
Мы с Маринкой уселись в машину и уже через несколько минут ехали по другому адресу, к Якушеву Олегу Борисовичу. Я не была уверена в том, что именно он является инициатором ограбления Климачева, а также заказчиком неудавшейся кражи с выставки столичного музея. Настораживало, конечно, что Якушев совсем недавно появился в нашем городе. Но не более того!
Якушев жил на окраине Тарасова, как и было указано у меня в ежедневнике, и найти его дом оказалось несложно. Единственное шестнадцатиэтажное сооружение как раз и оказалось нужным нам домом. Я подрулила к стоянке, заметив у подъезда скопление народа. Престарелые жители подъезда уже начали свое дневное дежурство.
Мы с Маринкой вышли из машины и направились к подъезду, который тоже был единственным в доме. На двери обозначился кодовый замок, что было своеобразным препятствием, которое нам с Маринкой не удалось преодолеть. Подруга наудачу нажала одновременно три цифры, но дверь не поддалась. Зато очень живо на это отреагировали бабушки.
— Вы куда лезете? — закричала одна из них, поражая нас высокой тональностью своего голоса.
— Нам бы попасть к Якушеву Олегу Борисовичу, — объяснила я.
— Зачем? — поинтересовалась еще одна бабуля, наивно надеясь, что я вот так сейчас все ей и выложу.
— Надо, — сказала я коротко и ясно. — Код не подскажете?
— А Олега Борисовича нет дома, — получили мы отказ от еще одной бдительной соседки. — Я видела, он с утра куда-то уходил!
— Уже, может быть, пришел, — предположила одна из старушек.
Она прошла к подъезду и, закрывая спиной кодовый замок, сама нажала неведомые нам цифры. Дверь поддалась, и мы с Маринкой вошли внутрь.
На первом этаже недавно отремонтированного подъезда было всего две квартиры, поэтому мы предположили, что Якушев проживает на одиннадцатом этаже, просчитав его номер. Я смело нажала кнопку лифта, и двери тут же распахнулись перед нами.
Выйдя из кабины на одиннадцатом этаже, мы обнаружили, что интересующий нас номер квартиры отсутствует. На этаже была одна-единственная дверь, на которой был номер «двадцать два», а двадцать первая квартира отсутствовала. Маринка опустилась на этаж ниже и сообщила, что там нужной нам квартиры нет. На двенадцатом этаже было тоже самое.
— Оль, надо позвонить хоть куда-нибудь, — сказала Маринка. — Самостоятельно мы ничего не найдем.
— Остается только двадцать вторая квартира, — сообщила я.
— А, может быть, Якушев проживает в обеих и соединил обе жилплощади, — предположила Маринка.
Я ничего не ответила, а только пожала плечами. Подъезд был отремонтирован, поэтому следов от двери несуществующей квартиры мы не обнаружили. Позвонив в единственную дверь одиннадцатого этажа, мы встали перед глазком, чтобы хозяин мог нас увидеть.
— Кто там? — послышался женский голос.
— Нам Якушева Олега Борисовича, — сообщила я.
Дверь открылась сразу — женщина не стала выяснять, по какому делу мы явились. На пороге стояла высокая особа бальзаковского, как принято говорить, возраста, но вид ее был довольно ухоженный. Женщина была немного полновата, но только в тех местах, где это красило ее. Большие голубые глаза широко распахнуты, но тем не менее не выражали удивления или испуга, напротив, казались несколько игривыми, вероятно, из-за небольшого блеска. Тщательно уложенные волосы гармонично сочетались со всем внешним обликом хозяйки дома. То, что женщина является хозяйкой, я поняла сразу по длинному шелковому халату в форме кимоно.
— Олег Борисович проживает здесь, — сообщила она, когда мы уже оказались в просторной прихожей. — После ремонта многие не могут найти нашу квартиру, хотя догадаться, по-моему, нетрудно — на этаже сделана перепланировка. Мы совместили обе квартиры, поэтому и оставили только одну дверь.
- Предыдущая
- 6/42
- Следующая
